Единственный цветок в этой говноклумбе 3

Внезапно где-то спереди зазвучали уверенные человеческие шаги. Услышав их, Шейн невольно остановился. Он еще не видел того, кто направлялся прямо ему навстречу, но по тяжести шага примерно представлял кто же это мог быть.

Мгновение спустя в тот же коридор вышла мужская фигура. Кеннет, спокойно вывернув из смежного коридора, вышел навстречу к сыну и удивленно остановился. Он был даже поражен тем, что Шейн в этот момент находился рядом, ведь он совершенно не слышал его.

Да и сам Шейн не понимал почему именно, услышав чьи-то шаги, он невольно решил затаиться. Возможно, это было что-то вроде инстинкта самосохранения, который после случившегося в Теневом мире все еще был намного острее и настороженнее, чем раньше.

Глубоко вздохнув, Кеннет уверенно двинулся вперед и практически вплотную подошел к своему сыну. Это было удивительно, но теперь они оба были примерно одного роста. Не только оттенок волос и глаз, выражение лиц, телосложение и даже некоторые их повадки были схожи. При одном лишь взгляде на них любой бы смог сказать, что они были родственниками.

— Я думал, — заговорил Кеннет, — что ты уже не вернешься в этот дом.

Шейн неосознанно нахмурился. Он не сразу смог понять подтекст этих слов. Говорил ли Кеннет это потому, что не хотел его видеть? Или причина этого заключалась в том, что он был уверен в гибели Шейна?

— Не переживай, — невольно сжав ладони в кулаки, Шейн решительно приподнял голову, — я здесь ненадолго.

— Решил сам выбрать себе партнершу? Неплохой вариант.

— Кто сказал?

— Что?

Оба говорящих нахмурились. Смотря глаза в глаза, они замолчали и будто попытались прочитать мысли друг друга.

— Кто сказал, — продолжил Шейн, — что я просто решил сменить себе надзирателя? Кеннет, ты серьёзно не понимаешь?

Услышав подобное обращение к себе, Кеннет от удивления замолчал. Его глаза расширились, а во взгляде проявилось полное непонимание всего происходящего. Он просто не мог поверить в то, что некогда запуганный слабохарактерный Шейн теперь смел обращаться к нему на «ты».

— Если, — продолжил уверенно Шейн, — я когда-то и свяжу себя с кем-то узами, то это определенно будет тот человек, который не станет пытаться принижать меня. В противном случае я не собираюсь вообще жениться на ком-либо.

— Невозможно. — От недовольства Кеннет нахмурился. Вместе с его стремительно менявшимися эмоциями, его голос становился все тверже. — В нашем мире ты либо сам определяешься с партнером, либо партнер выбирает тебя. Даже если ты захочешь сбежать…

— Это уже решу я сам. В любом случае, тебя это не касается.

— Ты говоришь своему отцу, что его не касается судьба его ребенка?

— А вы когда-нибудь считали меня своим ребенком?

Наступила тишина. Шейн и сам не понимал, почему вступал в этот бессмысленный спор. Просто всякий раз, как он смотрел на Кеннета, в нем будто просыпалась давняя обида. Обида того, кто изначально был владельцем этого тела и знал, как именно Кеннет вел себя в прошлом.

Последний вопрос Шейна застал Кеннета врасплох. Эти слова, очень походившие на то, что ему еще недавно высказала Джулиана, вновь напомнили ему обо всех переживаниях. Повторение чего-то подобного из уст другого человека было уже не просто шоком, а настоящим ударом.

— Если… — чуть тише заговорил Кеннет. — Ты говоришь о том, что я больше заботился о Кэтрин…

— Кто такая Кэтрин?

Наступила тишина. Кеннет, удивленно смотревший на сына, и Шейн, искреннее не понимавший, о чем шла речь, молчали. На самом деле упоминание этого имени для Шейна было действительно непривычным. Новый Шейн не знал эту девушку и не особо интересовался ее жизнью. Он не помнил ничего о Кэтрин и даже ее имя не отзывалась никак в его сознании.

Однако для Кеннета этот странный вопрос сына был просто невообразим. Лишь мгновение спустя вспомнив о том, что Шейн сбежал из дома именно после потери памяти, мужчина попытался взять себя в руки. Хотел ли он объяснять что-то и вновь воскресить все старые пережитые раны? Нет. Поэтому, лишь покачав головой, он просто обошел Шейна стороной и тихим подавленным голосом ответил:

— Забудь.

Кеннет пошел дальше, а Шейн, оставшийся на прежнем месте, проводил его удивленным взглядом прямо до угла, за которым он и скрылся. Единственное, что Шейн знал и видел точно — это изменение в поведении Кеннета после упоминании этого странного женского имени. Причем изменения были столь резкими, что это даже пугало.

Внезапно где-то неподалеку вновь зазвучали шаги, на этот раз более быстрые и легкие. Обернувшись, Шейн посмотрел в сторону смежного коридора и в тот же миг заметил быстро выскочившую из-за угла женскую фигуру.

Латиша, разогнавшись, подбежала к раскрытому настежь балкону, подтолкнула его створки и выскочила наружу. Забравшись на ограждение, лишь на мгновение она замерла и будто стала размышлять над тем, стоило ли вообще осуществлять задуманное.

— Латиша, — позвал знакомый мужской голос из-за спины.

Услышав этот зов, девушка сразу приобрела уверенность. Быстро спрыгнув со второго этажа, с помощью простейшей магии ветра она легко приземлилась на землю и решительно помчалась куда-то прочь.

Шейн, вышедший на балкон следом за ней, прекрасно понимал, что это был побег. Правда он не понимал для чего он был нужен. В конце концов так и не найдя ответа на этот вопрос, он просто решил задать его лично.

Приподняв руку, парень быстро щелкнул пальцами и активировал несколько магических кругов. Легкая и уже довольно привычная для него магия в виде ледяной стены разделила сад возле особняка на две части и преградила дорогу убегавшей девушке.

Латиша, резко затормозив прямиком возле этого высокого, холодного и довольно отталкивающего всем своим видом ледяного забора, недовольно оглянулась. Она посмотрела на Шейна, стоявшего на балконе, обиженно указала на лед и воскликнула:

— Так не честно.

Парень лишь невольно усмехнулся. Оперевшись на ограду, он слегка наклонил голову в сторону и спокойно ответил:

— В этом мире вообще мало справедливости.

На мгновение наступила тишина. Латиша, обиженно смотревшая на Шейна, не знала, что и сказать. В то же время Шейн, ждавший от нее хотя бы оправданий, не хотел отталкивать ее какими-либо лишними словами.

В какой-то момент осознав, что девушка все же не собиралась ничего говорить, Шейн устало выдохнул и спросил:

— Поговорим?

Лицо Латиши исказилось. Сначала оно показалось растерянным, затем разочарованным, а следом недовольным настолько, будто бы ее заставляли разом съесть десяток кислых лимонов.

Пока она сомневалась, Шейн успел перепрыгнуть через ограду и приземлиться на ноги. Выпрямившись, он уверенно двинулся навстречу, и лишь тогда Латиша ответила:

— Хорошо, давай.

— Во-первых, я могу поинтересоваться, зачем ты решила бежать?

Латиша быстро собралась с мыслями. Когда Шейн спрашивал ее так уверенно, она не могла выглядеть менее решительной. Поэтому, гордо выпрямившись, она ответила: