Единый учебник истории России с древних времен до 1917 года

Начиная с 1550 года правительство Ивана IV провело в жизнь целый ряд важных реформ. В 1550 году был собран «собор» духовных и светских сановников для обсуждения необходимых мероприятий. Со времени Ивана III в Москве действовал сборник законов, служивший руководством для судей и наместников и известный под названием «Судебника». Иван IV с благословения собора исправил и дополнил этот Судебник. Главные новинки Судебника 1550 года состояли в том, что он всячески заботился о праведном суде и для правосудия требовал, чтобы на суде наместников и волостелей (§ 57) сидели выборные от народа старосты и «целовальники» (то есть присяжные). Затем в 1551 году был составлен собором сборник правил церковного порядка и благочиния, содержавший в себе 100 глав и потому названный «Стоглавом». Он имел целью обновить и улучшить церковно-общественную жизнь и уничтожить злоупотребления в церковном управлении и хозяйстве. В то же время, кроме составления законов, шли меры практические.

1. Решено было постепенно отменить все «кормления» и предоставить местному населению право выбирать самим своих управителей и судей. До тех пор во всех податных общинах существовали для сбора податей и разных хозяйственных дел «земские старосты». После 1550 года позволено было поручать им и наместнические дела, то есть суд и управление. Такие старосты, заменявшие кормленщиков, назывались «излюбленными» старостами, или головами, или же «земскими не одни податные, но и служилые люди, всему населению сосудьями и судейками». В тех же округах («губах»), где жили обща позволено было выбирать себе для суда и управления особых «губных старость» из дворян и детей боярских. За то, что земские люди избавлялись от кормов и пошлин наместнику, они должны были вносить в казну государеву известный оброк, или «окуп»; а государь из этого окупа уплачивал денежное жалованье тем своим слугам, которые по новому порядку уже не получали кормлений. Таким образом Иван IV дал широкое самоуправление земщине. От правительства в областях сидели только «воеводы», командовавшие гарнизонами, да «городовые прикащики», заведовавшие казенным имуществом в городах. Все судебные дела и все управление были в руках выборных, за исключением дел особой важности, которые докладывались в Москву.

2. Одновременно с введением земских учреждений шло устройство служилого класса. Из общей массы детей боярских и дворян в 1550 году Иван IV выбрал тысячу лучших, дал им земли около Москвы («подмосковные») и устроил из них особый полк «московских дворян» в отличие от «городовых» (провинциальных). Городовые же служилые люди были разделены по «статьям», по их служебной годности, и их служба получила правильное устройство. Дворянское ополчение обыкновенно собиралось на службу так, что дворяне каждого города с его уездом составляли один отряд (туляне, коломничи, ярославцы и т. п.). Эти отряды были поделены при Иване IV на «сотни» и поставлены под начальство особых «голов». Кроме того, была образована особая пехота с ружьями, или «пищалями» (стрельцы), и устроена хорошая артиллерия («наряд») [60] . Наконец, был произведен пересмотр и уравнение поместий с тем, чтобы государевы земли были справедливо распределены между помещиками. В придачу к поместьям помещикам давалось иногда и денежное жалованье.

60

Как пушкари с пушками, так и пищальники с пищалями существовали в Москве и раньше, но при Иване Грозном эти виды войска были приведены в большое благоустройство.

Таковы были меры Ивана IV, выработанные им вместе с кружком бояр и Сильвестром в 50-х годах XVI века. Они касались всех сторон тогдашней жизни и вносили в жизнь много добра; поэтому они и пользуются большою славою.

§ 59. Первый период царствования Ивана IV. Завоевания. Не менее славны и внешние дела Ивана IV, современные его реформам. В 1552 году было завоевано им Казанское царство, а в 1556 – Астраханское царство, возникшее на развалинах Золотой орды. Было уже сказано (§ 52), чем было вредно для Руси татарское соседство. Татары из Казани и подчиненные им инородцы не давали покоя московским окраинам и закрывали для русской колонизации пути на восток. Попытки московского правительства овладеть Казанью до Ивана IV не имели успеха, потому что не были решительны. Иногда русская рать появлялась под самою Казанью; казанцы пугались, принимали к себе хана из рук московского государя, обещали мир и подчинение, а затем сейчас же изменяли и начинали враждебные действия. При Иване IV был составлен план окончательного овладения Казанью. В 1551 году большое московское войско направлено было так, что одна часть его защитила московские границы от крымцев (на тот случай, если бы крымцы задумали напасть на Москву), а другая часть пошла к Казани и поставила недалеко от Казани, на устье р. Свияги, крепость Свияжск. В этой крепости был оставлен гарнизон для наблюдения за Казанью и сложены запасы для будущего похода. На этом пока дело и кончилось. В следующем же 1552 году поход повторился тем же порядком. Защитившись от Крыма особою ратью, Иван IV двинул большое войско на Казань и в конце лета осадил ее. После упорной защиты Казань (2 октября) была взята приступом. В первый раз при этом московские войска вели подкопы и взрывали неприятельские стены порохом. Город был весь сожжен и разграблен; остатки татарских ратей были добиты в окрестных лесах; казанский царь Едигер (Ядигар) был взят в плен и крещен; таким образом татарское ханство было уничтожено. Вместо татарской Казани Иван IV построил русскую. В новой крепости были поселены только русские служилые и торговые люди; татарам было разрешено жить лишь в подгородной слободе. Во всей земле, подчиненной казанским ханам, были поставлены русские крепости (Чебоксары, Цивильск, Яранск, Уржум, Малмыж и всех дальше – Уфа). Все инородцы были приведены в повиновение Москве (мордва, черемиса, чуваши, вотяки, башкиры). В покоренный край призывались и сами охотно шли русские поселенцы. Огромные пространства по Волге и Каме были открыты теперь для русского населения. Естественно для Москвы было желание взять устье той великой реки, течением которой она только что овладела. Московские рати спустились по Волге и в 1556 году захватили город Астрахань, где тогда сидели слабые ногайские ханы, сами призывавшие московского государя к вмешательству в их дела.

Покорение татарских царств было великим народным делом. На всей восточной границе государства настал покой; были возвращены из Казани русские «полонянники» – пленные, томившиеся в татарской неволе; были приобретены громадные плодородные пространства и открыт прямой путь за Урал, через Вятку и Каму; наконец, совершилось первое торжество христианства над исламом, Европы над Азией. Чувствуя все величие победы, русский народ пел ее в песнях и за нее сделал Ивана IV, грозного царя, своим эпическим героем.

§ 60. Перемена в Иване IV и разрыв с советниками. Все блестящие дела свои Иван IV делал нераздельно с кружком бояр, подобранных Сильвестром. К составу этого кружка принадлежали, между прочим, ближний придворный Алексей Адашев, затем князь Андрей Михайлович Курбский и некоторые другие княжата. До 1553 года ничем не нарушалось согласие государя и его советников, которых Курбский называл, на западно-русский манер, «избранною радой»; но затем пошли между ними недоразумения и ссоры. Государю стало казаться, что Сильвестр и бояре «снимают с него власть» и хотят вместо царя сами «царством владеть». Боярам же не нравилась женитьба царя на простой боярышне: дед его был женат на царевне (Софье), отец – на княжне (Елене), а Иван IV женился, по их выражению, на «рабе». С роднею царицы Анастасии, Захарьиными-Юрьевыми, советники государя жили недружно, и эта недружба повела в 1553 году к большому столкновению. Иван IV захворал в этом году горячкою и, не надеясь выздороветь, стал думать о завещании. Царство свое он оставлял единственному своему сыну-малютке Димитрию и хотел, чтобы бояре немедля ему присягнули. Но бояре начали смуту: одни присягнули, а другие не захотели присягать, говоря, что Димитрий еще младенец, за него править будут Захарьины, а им, боярам, никак нельзя быть в подчинении у Захарьиных. К удивлению, Иван IV узнал, что бояре и Сильвестр желали бы воцарить двоюродного брата государева, князя Владимира Андреевича Старицкого. С большим трудом Иван заставил бояр поцеловать крест Димитрию. Затем сам он выздоровел, а его сын Димитрий вскоре же скончался, утонув нечаянно в р. Шексне во время путешествия Ивана IV по монастырям. Все это происшествие потрясло Ивана и очень настроило его против Сильвестра и «рады». Однако по внешности хорошие отношения продолжались еще несколько лет – до 1560 года, когда скончалась молодая жена Ивана IV, оставив ему двух сыновей (Ивана и Феодора).

Со смертью жены царь круто изменился: около него появились новые любимцы, с которыми царь начал вести недостойную жизнь; а старых советников Иван удалил от себя. Сильвестр был отправлен в Соловецкий монастырь, Адашев – в Ливонию, где и умер (тогда шла война с Ливонией). Другие члены «рады» не могли помириться с утратою своего влияния и стали думать об отъезде; но Иван IV взял с них обязательства не отъезжать. Между царем и боярами шла глухая распря. Она превратилась в жестокое гонение на бояр после бегства в Литву князя А. М. Курбского (1564). Из Литвы Курбский прислал царю письмо с обвинениями против него в жестокости и несправедливости. Царь ответил ему обширнейшим оправдательным письмом и затем начал действовать открыто против бояр-княжат.

§ 61. Второй период царствования Ивана IV. Внутренняя деятельность. Действия свои против бояр-княжат царь открыл невиданным поступком. В конце 1564 года он выехал из Москвы, не сказав куда, и остановился за Троице-Сергиевым монастырем, в Александровской слободе (теперь город Александров). Оттуда в начале 1565 года он прислал в Москву грамоту, извещая, что он оставил свое царство из-за боярской измены. Москвичи, отправив к царю посольство с духовенством во главе, просили его не покидать царства. Иван согласился остаться во власти, только с условием, что ему не будут мешать «класть свою опалу» на изменников, а иных и казнить, а ему самому учинить себе «опричнину». Мы уже знаем (§ 36), что в старину опричниною назывался удел, даваемый в особое владение вдовам-княгиням по завещаниям князей, их мужей. Вот такое особое владение устроил себе и царь Иван. Он основал себе новый «двор»: построил новые дворцы (между прочим, в Александровской слободе); подобрал новый штат придворных и прислуги; отобрал себе новую тысячу дворян (подобно тому, как в 1550 году была отобрана тысяча дворян в Москве); наконец, для содержания нового двора взял к себе «в опричнину» несколько городов и волостей, с которых шли ему деньги и запасы. Люди, вошедшие в опричнину, получили в народе ходячее название «опричников»; сам же Иван называл их «дворовыми».

Когда опричнина устроилась, она начала действовать. Цель опричнины состояла в том, чтобы отнять всякую силу и значение у той княжеской аристократии, которая образовалась в Москве из потомства удельных князей и считала себя как бы соправительницей государя. Испытав на себе властолюбие своих бояр, царь Иван счел их «изменниками» и задумал обезвредить все боярство. В своем новом «дворе», куда он не пустил «изменников-бояр», он получил силы и средства для действий против них. Он брал к себе в опричнину один за другим те города и уезды, в которых были старые удельные вотчины бояр-княжат, и применял к ним тот порядок, какой применялся Москвою в завоеванных областях (Новгороде, Пскове, Рязани). Именно из взятых в опричнину уездов выводились вон все подозрительные для Ивана IV люди, обыкновенно потомки удельных князей. Их переселяли на окраины государства, на новые земли, где не было никаких удельных воспоминаний и где эти люди не могли быть опасны. Старые же их земли отбирались «на государя» и шли «в раздачу». Вместо удаленной знати царь селил мелких помещиков-опричников, преданных ему и зависевших только от него. Это дело разорения и изгнания старой знати царь делал до самой своей смерти, в течение почти 20 лет, и забрал в опричнину половину всего государства. Остальная половина оставалась в старом положении, управлялась боярскою думою и называлась «земщиною», или «земскими» (людьми). В 1575 году над земщиною Иван IV поставил было особого «великого князя» в лице подчиненного ему крещеного татарского (Касимовского) царя Семиона Бекбулатовича, но скоро свел его в Тверь.

Опричнина была жестокою мерою, разорившею не только княжат, но и всех тех, кого насильственно переселяли с места на место, у кого отнимали вотчины и хозяйство. Сама по себе опричнина должна была возбудить ненависть гонимых. Но действия опричнины сопровождались еще чрезвычайными зверствами. Царь Иван не только выгонял знать из ее вотчин: он мучил и казнил неприятных ему людей. По царскому велению рубили головы «изменникам» не только десятками, но целыми сотнями. В 1570 году царь подверг разорению целый город, именно Великий Новгород. Заподозрив новгородцев в какой-то измене, он ходил на них войною, как на настоящих врагов, и губил их без всякого суда в течение нескольких недель. По всему государству опричники проливали кровь, насильничали, грабили и оставались без всякого наказания, так так считалось, что они «выводили измену» из царства. Иван IV, получивший имя «Грозного» за свои казни и зверства, сам доходил до неистовства и необыкновенной распущенности. Кровавые казни сменялись у него пирами, на которых также лилась кровь; пиры сменялись богомольем, в котором бывало и кощунство. В Александровской слободе было устроено что-то вроде монастыря, где опричники были «братиею» и носили черные рясы поверх цветного платья. От смиренного богомолья братия переходила к вину и крови, глумясь над истинным благочестием. Московский митрополит Филипп (из рода бояр Колычевых) не мог мириться с распущенностью нового государева двора, обличал Ивана и опричников и за то был с митрополии сослан в Тверь (в Отрочь монастырь), где в 1570 году был задушен одним из самых жестоких опричников – Малютою Скуратовым-Бельским. Иван расправился и со своим двоюродным братом, князем Владимиром Андреевичем, которого подозревал в умыслах против себя еще со своей болезни 1553 года. Князь Владимир Андреевич был умерщвлен без суда, так же, как мать и жена его. Не умеряя своей жестокости, Грозный не ограничивал никаких своих вожделений. Он предавался всяческим излишествам и порокам [61] .

61

Вскоре после смерти царицы Анастасии Иван женился на черкасской княжне с северного Кавказа, Марии Темрюковне; когда же она умерла (1569), царь начал брать себе жен одну за другою из среды своих подданных, причем духовенство, не имевшее права венчать более двух или трех раз, вынуждалось царем давать ему благословение на незаконные браки. (Всего у Грозного считают семь жен; у последней из них, Mарии Федоровны Нагой, родился в 1582 году сын – царевич Димитрий.)

Цель, которую поставил себе Иван Грозный, устраивая опричнину, была достигнута. Княжеская аристократия была разгромлена и унижена; старые удельные вотчины княжат перешли к государю и были обменены на другие земли. Но опричнина, несомненно, повела к разорению государства, потому что разрушила хозяйственный порядок в центральных московских областях, где сосредоточены были княжата с их удельными вотчинами. При выселении крупных вотчинников с их старых земель оттуда стали уходить и крестьяне, которым невыгодно было оставаться за новыми владельцами, мелкими помещиками, не имевшими никаких земельных льгот. Крестьяне охотно селились на новых хороших землях – или в завоеванном Казанском царстве, куда само правительство звало поселенцев, или же в черноземной плодородной полосе, на юге от Оки, где тогда возникало много новых городов. От этого центральные области к концу царствования Грозного запустели до такой степени, что с них царь не получал уже ни ратных людей, ни податей. У Грозного не стало поэтому войска и средств, что и заставило его бесславно окончить шедшие тогда войны с Литвой и шведами. Таковы были в конце концов результаты опричнины.