Еду в сад

Мария Филипповна. А ты знаешь, что у меня ищут?

Ира. Хорошо. Ну подожди пятнадцать минут, я схожу в булочную.

Мария Филипповна. Врачи уйдут!

Ира. Из больницы не уйдут! Ты в какую больницу ложишься?

Мария Филипповна. Зачем тебе знать.

Ира. Мама, ну не будь эгоисткой. Вот я привезла. Молоко козье в банке… Яйца. Суп в банке ему и тебе. Котлеты в кастрюлечке. Покорми его, уложи, он устал.

Мария Филипповна. Ты довела ребенка! Худой какой… Колготки рваные… Павлик, ты кого больше любишь, маму или бабу? Отвык совсем, отучили. Я тебе сейчас книжечку любимую почитаю… «Мэри Поппинс»… Ты привезла мою книжку «Мэри Поппинс»?

Ира. Я ее дала на время… Почитать.

Мария Филипповна. Это же не твоя книжка.

Ира. Это моя, я ее купила в городе Каменец вместе с книгой «Сто лет одиночества».

Мария Филипповна. А где же тогда «Сто лет одиночества»? Я ее давно тоже не вижу. Все раздает, еще при моей жизни! Ты слабый человек! Ты всем веришь, у всех идешь на поводу! Ты не будешь знать, где что, где твои книги, где могила твоей матери.

Ира. Ну хорошо. Что мне, Павлика с собой тащить в аптеку? Он же один не останется, будет плакать. Ладно, я его покормлю сама и уложу, он поспит, а потом уже сходим в аптеку и в булочную.

Мария Филипповна. Обнаглела совсем. (Вытирает слезы.) Я тут сижу, волнуюсь, а она даже не позвонила, ни как Павлик, ни как я. Погоди еще, будешь горько сожалеть! Я в конце концов умру-таки!

Ира. Все мы когда-нибудь умрем.

Мария Филипповна. Когда ты отдашь мне сто рублей?

Ира. Осенью, я же сказала.

Мария Филипповна. Пойди попроси у отца ребенка, он вас обязан материально поддерживать.

Ира. Он и так платит.

Мария Филипповна. Ну, тогда у этого попроси… С которым ты гуляешь.

Ира. Господи. (Плачет.)

Голос ребенка. Обнаглела совсем.

Мария Филипповна. Вот-вот, учи его. Науськивай на бабку! Усь, усь!

Ира. Павлик, мы сейчас поедим, вымоемся, поспим… Потом уедем. Будем с тобой ходить на речку и в лес. Грибы пойдем собирать.

Мария Филипповна. Мама все тратит на своих мужиков. А матери кусок конфеты не привезет.

Ира. У меня нет денег.

Мария Филипповна. А у меня нет ста рублей! А мне хорониться надо! На что?!

Ира. У тебя же на книжке есть.

Мария Филипповна. Это еще на другое.

Ира. Тебя тетя Нина обслужит.

Мария Филипповна. Да не тебе же завещать. Ты все на мужиков и на подруг истратишь, на выпивон.

Ира. Вот и хорошо. (Выходит в комнату Павлика.)

Мария Филипповна (звонит) Кондрашкову, будьте добры. А, я, очевидно, не поняла, сегодня не будет. А это опять вы! Это опять пенсионерка Шиллинг. Будьте добры, передайте завтра Кондрашковой, что тревога отменяется, я собиралась искать своих детей, они у меня потерялись. Они куда-то забрались на дачу, где нет телефона. Теперь передайте Кондрашковой, что у Шиллинг все в ажуре. Я прямо смеюсь от счастья. (Вытирает слезы.) Ну, передадите? Завтра меня уже не будет… Так что я не смогу перезвонить… Ну, будьте здоровы и благополучны. Бегу в аптеку для них, малыш прихворнул. Счастья вам и долгих лет жизни. Я так рада! Нашлись, нашлись! Они, оказывается, болели и не подавали весточек!

Входит Ира.

Они – это единственное, что у меня в жизни есть. Вы добрый человек, жалко, что мы с вами незнакомы.

Я бы вас познакомила с моей дочерью, она без пяти минут кандидат наук…

Ира. Мама!

Мария Филипповна. Она меня зовет. Иду, иду! (Кладет трубку.) Что ты орешь? Пожалуйста, иди, разгуляйся, отпускаю. Иди в свою… аптечку! Я его покормлю и уложу, мое солнышечко! Иди, развлекайся. Тебе тут звонил… где-то я записала, потом найду… Михайлов, что ли?

Ира. Никольский?

Мария Филипповна. Нет, вроде Михайлов.

Ира. Такого нет. Ты бы записывала, мама.

Мария Филипповна. Всех твоих записывать… Мало кто звонит, я думаю, я так запомню, а забываю. Представляешь, я плачу целыми ночами, мне все время кажется, что Павлика нет…

Ира. Еще чего.

Мария Филипповна. А он вот он! Детонька моя!

Ира. Еще я привезла сосисок, положила в холодильник. В пакете гречневая каша.

Мария Филипповна. А ты, ты почему не поешь с нами? Поешь! Ты бледная!

Ира. Я побежала. У нас на даче что творится, разгром. У соседей крыши нет…

Мария Филипповна. Сломалась?

Ира. Прохудилась. А тут дожди…

Мария Филипповна. Дожди… Я не выхожу почти. Вы мне все время снитесь.

Ира. Ну, я их к себе позвала жить, а тут Павлик больной, тридцать девять до сорока! Представляешь? Ну, они люди стеснительные…

Мария Филипповна. На тебе вечно все ездят. Ты их позвала к себе жить, а меня нет, меня бы лучше пригласила. Мать здесь одна…

Ира. Да, чтобы мы и летом слушали твои речи.

Мария Филипповна. А ты сама не кричи, псих!

Голос ребенка. Что такое «псих», мама?

Мария Филипповна (кричит). Псих, и все. Она псих.

Голос ребенка. Псих!

Ира. Ладно, мы не будем обедать, мы уезжаем, все.

Мария Филипповна. Вот именно что псих. Для матери ей жалко тарелку супа. Ну беги, беги, гуляй. Что я, не вижу, что тебе надо? Сейчас мы поедим, поспим, почитаем, я снова при исполнении своих обязанностей, снова запряглась… «Мэри Поппинс» куда дела? Весь дом раздала, мальчику нечего почитать. Да как тебя назвать после этого?

Ира быстро уходит.

У бабушки пузико болит, ноет… Ноет… То ли грыжа… То ли что.