Ее превосходительство адмирал Браге

Пока добиралась домой, пошел снег. Городское освещение было сведено к минимуму – редким синим лампам, - на окнах домов светомаскировка, а на улицах ни души. Просто сюрреализм какой-то, а не новогодняя ночь. Однако и то правда, что за последние пару месяцев город порядком опустел, за два часа до Нового Года, тем более. И не факт еще, что снова не будут бомбить. Великобританцы и франки, в этом смысле, как были подонками в мирное время, так говном и остались. На войне, как в дни мира.

Себерия принципиально не бомбила поляков и франков в Рождество, не собирались портить простым людям праздник и сегодня, но противник, любивший порассуждать о том, какие они утонченные гуманисты и джентльмены, джентельменских негласных соглашений не признавал и бомбил все, до чего мог дотянуться, и когда ему в голову взбредет. Летали франки и бриты из Польши, размеры которой в последнее время несколько сократились, но все еще позволяли бомбардировщикам и корветам, взлетевшим с аэрополей Слупска, Ломжи и Бреста, достигать Ниена, Шлиссельбурга, Пскова и Новгорода, еще недавно считавшихся тыловыми городами. Минску, Вильнюсу и Могилеву приходилось много хуже. Их бомбили постоянно и безжалостно. А в последнее время участились атаки еще и с северо-запада. Великобританцам и датчанам удалось построить аэрополя в Гренландии и на острове Сварвард. Ну, и великобританские и франкские авиаматки время от времени прорывались в Баренцево море и, тогда, их штурмовики и бомберы атаковали то Мурманск, то Архангельск, а то устраивали рейд и на Великий Устюг. Вологду и Ярославль, правда, пока не тревожили. Слишком далеко с любой стороны, что с севера, что с юга. В Вологде, к слову, гостевала сейчас у Ары Бекетовой дочь Полины Анастасия Селифонтова с сыном.

«Тоже головная боль, - покачала она мысленно головой, вспомнив про дом Кокорева в Устье Вологодском и о некоторых его обитателях. – И надо бы как-то выяснить, знает ли Полина, зачем Виктор повадился ездить в Вологду. Если не знает, то, наверное, лучше бы ей узнать, а то…»

«А то, что? – спросила она себя через мгновение. – Настя взрослая девочка и вправе сама решать, с кем и как ей любиться. Замужем была, по факту вдова, сына покойному мужу родила… Если, разумеется, это его сын. Но, если мальчика ей сделал Виктор, то, тем более, пусть уже сойдутся, что ли, и не дурят людям головы. Как говорится, лучше поздно, чем никогда. Так что пусть устраивают жизнь на свой манер, но Полине об этом все же следует знать, причем без всяких «а то».

***

«Накаркала!» – Лиза прислушалась к завыванию серены, сукины дети решили отбомбиться без десяти минут двенадцать.

– На психику давят, - сказала она вслух. – Не бери в голову, Полина! Прорвемся!

– Вот же злобные твари! – выругалась та, коротко взглянув на плотно занавешенное окно. – Пойдем в бомбоубежище?

– Еще не хватало! – отмахнулась Лиза. – Чему быть, Поля, того не миновать! А я от них бегать не стану! Не доросли еще! Но ты, подруга, никому об этом не рассказывай, а то выйдет неловко. Свои же собственные приказы нарушаю…

На самом деле война с Великобританией задела ее за живое. Она и раньше-то не слишком жаловала альбионских супостатов, - имелась у нее с ними любопытная история отношений, - но эта война… Война со страной, в которой ее бывший председательствует в Палате Лордов, а сын злейшего врага командует Роял Неви [139] .

«Нарочно не придумаешь!»

– Давай-ка, проводим уходящий, - предложила она, разливая водку. – Запьем, стало быть, горечь горечью. А новый год встретим шампанским, чтобы нам было весело, а им, - указала она большим пальцем куда-то за зашторенное окно, где раздались первые выстрелы зенитных орудий и учащенные стаккато счетверенных крупнокалиберных пулеметов, - врагам нашим, чтобы стало горько до слез.

139

Royal Navy - Королевский военно-морской флот.

– Красиво излагаешь! – улыбнулась Полина и подняла рюмку.

– Ну, извини! – пожала Лиза плечами. – Само как-то вырвалось.

Водку они выпили под звуки первых, к счастью далеких взрывов, но не успела Лиза вернуть свою пустую рюмку на стол, как зазвонил телефон.

«Чего и следовало ожидать, - подумала, вставая из-за стола, - знать бы еще, что приключилось на этот раз».

– Готовь шампанское и бокалы, - попросила она Полину. – Я мигом!

Она подошла к аппарату, сняла с рычагов трубку, поднесла к уху:

– Браге на проводе!

– Три семерки, ваше высокопревосходительство! – Голос был незнакомым, очевидно, телефонировал кто-то из ночных дежурных.

– Подожди минутку, - коротко бросила в трубку и, вернув ее на рычаги, повернулась к подруге:

– Давай, - кивнула на бутылку «Моэт и Шандон». – Если застряну, разливай и приходи ко мне в кабинет.

Аппарат флотской связи с защищенной от прослушивания линией имелся в доме только в Лизином личном кабинете. Так что на связь она вышла даже раньше, чем обещала.

– Браге на проводе.

– Переключаю на Оперштаба, - сообщил давешний голос, и еще через десяток секунд ее соединили с оперативным дежурным штаба Флота.

– Капитан Валаамов, - представился тот. – Срочное сообщение.

– Слушаю вас. – Лиза уже поняла, что речь пойдет не о мелком инциденте. Оперативный дежурный штаба Флота не стал бы телефонировать первому заместителю Набольшего боярина Адмиралтейства по пустякам. Тем более, ночью. В особенности, если это новогодняя ночь.

– Атакован Крым! – сообщил Валаамов. – Существует опасение, что это только начало.

– Дакия [140] ?

– Да, по-видимому.

– А что же разведка? – спросила, тогда Лиза, соображая, частью операции какого масштаба может являться удар по Крыму.

– Видно, проморгали, - коротко ответил Оперштаба.

– Если австрийцы в деле, то надо ждать удара по Киеву, - Лиза боялась даже представить масштаб ошибки, допущенной разведывательными службами Себерии. Однако сейчас было не время искать виновных и «рвать и метать», - хотя Кенигу и стоило бы морду набить, - надо было действовать и действовать безотлагательно. – Когда собирается Большой Форум?

140

В этой реальности так называется Румыния.

– В два часа.

– Спасибо за информацию, - поблагодарила Лиза. – Буду ровно в два.

Она взглянула на часы. Было без двух минут двенадцать.

«Три минуты дела не решат!» - Она успела выйти к Полине на мгновение раньше, чем та надумала отойти от стола.

– Открывай!

– Что-то случилось? – спросила любимая невестка, возясь с пробкой.

Вообще-то, с тех пор, как Надя с Клавой окончательно перебрались в Милан, Полина осталась здесь, в Шлиссельбурге, единственной настоящей Лизиной подругой.

– Сначала выпьем, остальное потом, - отодвинула Лиза проблемы в сторону.

– Как скажешь!

В общем, они успели как раз к двенадцатому удару курантов – часов на башне Новгородского кремля, - бой которых традиционно транслировали в новогоднюю ночь по Себерскому радио. Подняли бокалы с франкским шампанским, - «ничтожные люди эти франки, но шампанское и коньяк делать умеют», - чокнулись, пожелав, чтобы «всё у них у всех было хорошо», выпили, и только тогда Лиза объяснила ситуацию:

– Похоже, начинается большая заваруха, - сказала она. – Я должна тебя покинуть, ты уж прости. Но еще по одной выпить успеем, да и закусить не помешает. Я только сделаю звонок и переоденусь.

Лиза вызвала по телефону машину и приказала поднимать людей по «списку 3». Затем надела форму и снова вышла к столу:

– У нас минут двадцать, - сообщила, взглянув на часы. – Как раз успею поесть.

После этого минут пять молчала, ела, - как всегда, быстро, но «интеллигентно», - потом разлила водку и взглянула на Полину: