Её тайна

— В общих чертах, — уклончиво отвечаю я. — Я не питаю иллюзий насчёт наших отношений, Динар. Понимаю, что ничего серьёзного не получится, что не смогу ни в чём признаться Максиму, а когда он выйдет из тюрьмы, съеду от тебя, но… если мы продолжим встречаться, то свои связи с девушками тебе придётся сократить до одной. Как ты понимаешь, со мной. Если не согласен, то лучше сейчас сделай мне больно и отпусти. Пока я ещё не влюбилась и мои чувства к тебе не пустили в сердце глубокие корни.

— Напомни, сколько тебе лет, Наташа? — отстранённо спрашивает Динар.

— Ты знаешь, сколько мне лет. Отчасти я могу понять твою боль. Но только отчасти, потому что Макс в ту ночь остался жив. Мне пришлось рано повзрослеть. И я как-то очень быстро осознала, что жизнь устроена сложнее, чем кажется на первый взгляд. Сложнее, потому что мы сами нередко сгущаем краски. Я твоё «проще», Динар. Да, меня будут мучить угрызения совести, что я обманываю брата, а ты делать вид, что у тебя всё под контролем. Хотя мы оба знаем, что с ним проблемы, — приподнимаю уголки губ в виноватой улыбке. — Но вы с Максом одинаково дороги мне, и я не встану между вами. Этот разговор должен был состояться позже, но слишком уж стремительно развиваются наши отношения. Я чувствую потребность сказать и эти слова, и как ты мне на самом деле дорог.

— Да, я уже понял, что с Максом будет засада. Его выпускают на днях.

— Что? — хрипло выдыхаю я.

— Да. Вечером позвонил Парфёнов, сказал, что Макс дал согласие и заключил сделку со следствием.

Сердце вдруг сковывает страхом и льдом.

— И какие условия? — помертвевшими губами произношу я.

— Их интересует человек, который стоит за мужем Ворошиловой.

Внутри всё сжимается, когда слышу эту фамилию. Эта семья — наше клеймо, проклятие, и я ненавижу их всех, особенно Ворошилова-старшего, который засадил Макса за решётку. Брат взял с меня обещание, что буду держаться как можно дальше от этих людей. Я сдержала слово, но если вдруг ему снова навредят или его жизни будет угрожать опасность… Тогда меня уже ничто не остановит.

— Наташа? — окликает Динар, и я перевожу на него стеклянный взгляд.

Прошлое и меня немного выбило из колеи этим вечером.

— Это всё очень неожиданно. То есть я не думала, что так скоро… — Опускаю голову, чувствуя тяжесть в груди. — А ты? Ты скоро исчезнешь из моей жизни, да? — озвучиваю свои опасения.

Динар тянется к сигаретам.

— С учётом того, что это ты собираешься меня оставить, твой вопрос звучит несколько странно. Да, мне придётся улететь в Австрию на месяц или около того. Хочешь полететь со мной?

— Ты ведь знаешь ответ на этот вопрос. Я ждала его четыре года, и он не поймёт меня, если…

— Я не давлю на тебя, — перебивает Динар. — Положение не то, да и Максу я полностью доверяю. Он никому не даст тебя в обиду. Даже мне. Ты взбалмошная, Наташа, но ведь не глупая. С годами спесь свою дурную собьёшь и станешь кому-то отличной женой.

— А вот это было обидно.

— Знаю. Но ты сама хотела честно? Тебе даже Макс подтвердит, что от таких мужчин, как я, нужно держаться подальше. Но ты же все ограничители снесла своим упрямством. И видишь, к чему это привело? — Динар опускает глаза вниз, и я понимаю, что он имеет в виду.

— Это вышло неосознанно. Я не думала, что так сильно буду желать твоих ласк и прикосновений. Даже сейчас…

— Ничего, я спущу тебя с небес на землю, — ухмыляется Динар.

— Сделаешь мне больно, и я пожалуюсь на тебя Максу.

— А кто-то маленькая интриганка, да? — Глаза Динара становятся теплее и я, осмелев, кладу руку ему на колено. — И ещё соблазнительница? — Он насмешливо приподнимает бровь.

Выкидывает окурок в окно, глушит двигатель и, отодвинув сиденье назад, хватает меня руками за талию и усаживает на свои бёдра.

— Ты в курсе, что у тебя есть все шансы, чтобы я влюбилась в тебя? Я только недавно осознала, что ты занимаешь важное место в моей жизни. Наравне с братом и отцом.

— Поэтому игнорировала меня и отказывалась встречаться, когда я приезжал к тебе в детский дом?

— Это сложно, Динар… Всё дело в той ночи. Она оставила внутри глубокий след. Я очень тогда переживала и… отчасти винила не только себя, но и тебя.

Это признание даётся с трудом, но я хочу, чтобы он знал.

— Меня?

— Да. Потому что ты принёс оружие. И…

— Всё, не продолжай, — дрогнувшим голосом просит Динар. — Я миллион раз прокручивал в своей голове ту ночь и пожалел, что взял тогда нож. А потом, что не добил этого гада. Если четыре года назад кто и должен был сесть, то это явно не Макс.

— Ты не дал мне договорить. И ещё я в курсе, что ты пытался взять вину Макса на себя.

— Откуда… — Догадка озаряет его лицо. — Ты рылась в моих бумагах в кабинете?

— Они лежали на виду. Видимо, ты встречался со следователем и забыл убрать их в сейф. Я не специально…

Динар касается пальцами моей щеки и долго смотрит в глаза.

— Там без вариантов было, Наташ. За Макса тогда серьёзно взялись. А сейчас ему идут на уступки, потому что Ворошилов умер и люди в погонах сменились. Я не могу обещать, что всё будет гладко, и он выйдет сухим из воды, но что теперь глаз с него не спущу — обещаю. С ним всё будет в порядке.

— Я верю тебе. А если ещё дашь мне номер Феликса, так и вовсе сочту, что ты идеальный мужчина.

Его пальцы впиваются мне в ягодицы, причиняя боль, и я громко вскрикиваю.

— Феликс, да? Совсем не жалко парня? Я ведь скоро на месяц улечу в Австрию, и ему ох, как несладко придётся под моим руководством.

Динар проводит языком по моей шее и ведёт влажную дорожку вверх, а затем его губы впиваются в мои. Он целует глубоко, прижимает меня к себе так тесно, что становится трудно дышать.

— Такая ты красивая, малышка, — хрипло произносит, пока я ёрзаю на его эрекции, мечтая, чтобы он оказался сейчас внутри. — И такая нетерпеливая. Хочешь, чтобы взял тебя, да? — В его глазах чёрное пламя.

— Хочу. Постоянно тебя хочу.

Я вцепляюсь в его плечи, когда он приподнимает мои бёдра и возится с ремнём. Задирает мою юбку высоко к груди и, отодвинув полоску белья, опускает меня на себя.

Изо рта вырывается протяжный стон. Это так хорошо, что я не хочу себя сдерживать. Я и подумать не могла, что можно испытывать такое сильное влечение к человеку. Жадно вбиваюсь в него, желая получить своё. Динар лишь слегка поддерживает руками мои бёдра и позволяет всё делать самой.

— Наташа, в сторону, — просит он, но до моего помутнённого сознания эти слова пробираются слишком поздно.