Её телохранитель

— Нет, не пойдёшь, принцесса. Он никуда тебя не заберёт. Он не прикоснётся к тебе руками. Он не прикоснётся к тебе губами. Он, чёрт возьми, не будет смотреть на тебя.

— Он не будет смотреть на меня?! Ты не имеешь права говорить мне, кого я могу видеть, а кого нет.

— Ты слышала меня. Он, чёрт возьми, не будет смотреть на тебя.

— Ты сошёл с ума.

— Я сошёл с ума? Это ты купила дом для моих родителей.

— Это было… Как бы то ни было, я не знаю, что это было. Это не было безумием. Все эти твои собственнические взгляды и твоя фальшивая забота о моей безопасности, соблюдение правил и защита меня… Вот что безумно.

— Скажи мне, принцесса, насколько это фальшиво. — Макс притягивает меня к себе. Его твёрдость прижимается к моей ноге и посылает волну возбуждения сквозь меня.

Я делаю глубокий вдох и приказываю себе успокоиться, но вместо этого слышу, как с моих губ срывается вздох.

Я не из тех девушек, которые становятся слабовольными перед парнем. Я не ощущаю пьянящего возбуждения или бабочек в животе при мысли о влюблённости. На самом деле, я не влюбляюсь. Я не завожу отношения, не говорю «я люблю тебя», не даю милые прозвища и не заговариваю о завтраке на следующее утро, не говоря уже о следующей недели или вечности.

И прямо сейчас, я абсолютно не думаю о том, как отчаянно хочу, чтобы рот этого мужчины был на мне.

— Тебе всё ещё кажется, что это фальшиво, Александра? — снова спрашивает Макс, положив руку мне на поясницу и крепко прижав к себе. Его губы в сантиметре от моих, и я не смотрю ему в глаза, потому что, если сделаю это, то всё закончится. Если я сделаю это, пересеку с ним черту — возврата не будет. — Потому что я не думаю, что для тебя это фальшиво. Думаю, если бы я опустил руку между твоих ног, то обнаружил, что ты мокрая.

— Нет, — шепчу я, произнося самую очевидную ложь, которая когда-либо была сказана. — И ты должен помнить о своём месте.

Я резко вздыхаю, когда Макс поднимает мои руки над головой и прижимает их к стене.

— А каково моё место, принцесса? — спрашивает он, приблизив губы к моему уху. От его тёплого дыхания по моей коже бегут мурашки. — Ты хочешь, чтобы я лежал на тебе, медленно трахая, дразнил своим членом, пока ты не начнёшь умолять об освобождении? Или ты хочешь, чтобы я тебя нагнул и взял сзади? Или…

Одной рукой, по-прежнему удерживая мои запястья у стены, он проводит ладонью другой руки по моему телу, пока не достигает бёдер. Затем Макс задирает мою юбку, его ладонь останавливает на бедре. Я резко вдыхаю от его прикосновения, но на этот раз, когда выдыхаю, это больше похоже на стон.

— Или ты хочешь, чтобы я вот так прижал тебя к стене?

— Я хочу… — мой голос затихает, когда он задирает мою юбку выше, и она не оказывается обёрнутой вокруг моих бёдер.

Глава 16 Макс

— Скажи, что ты хочешь, принцесса? — слова звучат, как рычание, дикое и беспощадное, абсолютно зверское. Я ощущаю себя проклятым зверем, когда дело касается этой девушки, теряю всякое здравомыслие.

Это не имеет никакого смысла, но это единственный способ объяснить всё происходящее. Прогулка принцессы в туннели со свиньёй Ашером чуть не свела меня с ума. Всё, о чём я мог думать, это как вытащить его оттуда, чтобы иметь возможность прижать девушку к стене и прикоснуться к ней губами, не обращая внимания на её положение и статус.

Она права насчёт того, что это безумие. Безумие то, что из-за испорченной принцессы я теряю контроль.

— Я хочу… — шепчет она. Её голос низкий и хриплый, грудь поднимается и опускается.

— Если я сейчас просуну пальцы тебе между ног, ты будешь мокрой? — спрашиваю я. Все мои силы уходят на то, чтобы не сделать этого. Прямо сейчас, единственное, о чём я могу думать — это, как мокрая киска Алекс будет ощущаться вокруг моих пальцев. Чёрт, вокруг моего члена. Единственное, что я хочу представить — это выражение лица принцессы, когда она подходит ко мне, как её губы раскрываются и она произносит моё имя.

Моё имя.

— Скажи, как сильно ты меня хочешь. Скажи моё имя, принцесса, — каждая часть меня кричит от желания оказаться внутри неё. Мои руки на её бёдрах, я опускаюсь на колени между её ног. Под юбкой её бледно-розовые трусики потемнели от влаги. Её возбуждение очевидно для меня. Я вдыхаю аромат Алекс — сладкий, лёгкий и совершенный. — Я хочу попробовать, насколько ты мокрая.

Она прикусывает губу, на её лице отражается агония.

— Нет, — шепчет Алекс.

— Нет? — я делаю паузу и не скольжу руками дальше вверх по девичьим бёдрам, как бы мне не хотелось. Я не срываю юбку голыми руками и не зарываюсь ртом между ног, как мне до смерти хочется сделать.

Я сдерживаюсь.

Я практикую самоконтроль. Я не задираю край красивой юбки, той, из чёрной ткани под слоями тюля, которая подпрыгивает при ходьбе, делая Алекс похожей на куклу Барби. Я не задираю юбку, не наклоняю принцессу и не шлёпаю по её хорошенькой попке, как следовало бы.

Так, как я хочу.

— Скажи это, принцесса, — рычу я, собирая остатки самообладания. — Ты же знаешь, что я слышал, как ты произнесла его в ту ночь в клубе.

Я зациклился на том, что она не называет меня по имени. Алекс продолжает называть меня Джеймсом, словно я недостаточно важная персона, чтобы произнести моё имя. Это, как будто я не прошёл какой-то тест принцессы — или наоборот прошёл, но оказался недостаточно хорош — и это бесит.

Как бы сильно я не хотел прикоснуться губами к этой девушке, полностью взять её — я не собираюсь пускать это на самотёк.

— Никаких имён, — настаивает она.

Никаких имён. Словно мы незнакомцы. Как будто я не гонялся за ней по всей столице, по всему этому проклятому дворцу, не мешал ей делать глупости и совершать ошибки на каждом шагу. Как будто я не видел её пьяной и обдолбанной, избалованной и поверхностной, все худшие её стороны, которые она выставляла напоказ, в отличие от большинства, кто скрывает свою тёмную половину. Алекс выставляет себя на обозрение и заставляет ненавидеть её за это.