Её телохранитель

— Я не могу позволить тебе сделать это, принцесса, — предупреждает Макс. — Ты же знаешь, это угроза безопасности.

— Нет никакой угрозы.

— Ты не сказала, почему уверена, что это не угроза.

Меня переполняет раздражение. Я бешусь из-за того, что Макс настаивает на ответе. Этот человек явно слишком привык к военной жизни; он думает, что может спросить меня о чём угодно и что я обязана ответить ему. Альби — мой брат, и я не собираюсь предавать его и Белль, рассказывая телохранителю о том, что видела. Вернее, то, о чём подозреваю. Уже достаточно плохо то, что Финн растрепал о «бомбе» всем подряд.

— Перестань спрашивать меня об одном и том же, когда я не собираюсь отвечать тебе.

— Тогда ты остаёшься со мной.

Я смеюсь.

— Я иду в свою комнату. Так что, если ты не собираешься приковать меня к себе наручниками, тогда предлагаю убраться с моего пути.

Макс долго смотрит на меня пристальным взглядом, от которого у меня мурашки бегут по спине. Думаю, он решает, что со мной делать, и я не уверена, стоит ли мне этого бояться. Потом лезет в задний карман своих брюк.

— Прекрасно.

— Прекрасно, что?

— Прекрасно. Ты будешь прикована ко мне, пока не будет устранена угроза безопасности.

Я бросаю взгляд на наручники, свисающие с его пальцев, и нервно смеюсь. Я отчаянно пытаюсь не обращать внимания на жар между ног при виде того, как телохранитель смотрит на меня, держа наручники.

— Ты же не серьёзно.

— Рискни.

Я протягиваю руки запястьями вверх. В эту игру могут играть двое. В моих планах перехитрить Макса и разоблачить его блеф.

— Наденьте на меня наручники, сэр.

Он рычит. Мужчина действительно рычит вслух.

— Не искушай меня.

Ясно, что он уже далеко за пределами искушения. Он твёрд, как скала, его брюки от смокинга натянуты из-за огромной эрекции. Мысль о том, чтобы снова коснуться его члена, заставляет меня дрожать.

— Это «сэр» тебя так напрягает? — спрашиваю я, стараясь говорить обычным тоном. Да, совершенно небрежным, это я — совсем не смущённая моим сексуальным телохранителем и его твёрдым членом. — Или это какой-то авторитетный фетиш? Наряд школьницы сделал это с тобой ранее, а теперь «сэр»?

Макс расстёгивает наручники.

— Я пристегну твою задницу к себе, — снова угрожает он. — Я тебя предупреждаю.

Я играю с огнём и знаю об этом, но не могу остановиться. Я не хочу останавливаться.

Повернувшись, я выпячиваю бёдра, и пышная юбка, надетая на мне, взлетает в воздух. Я знаю, что Макс может всё видеть под юбкой, когда я так делаю. Затем кладу руки на поясницу.

— О, нет, не надевайте на меня наручники, сэр.

Может, я и играю с огнём, но не думаю, что телохранитель это сделает.

Надеть наручники на Кронпринцессу Протровии, посреди библиотеки, куда любой может войти?

Он не посмеет.

Вот почему я подпрыгиваю, когда холодная, твёрдая сталь обхватывает мои запястья и плотно защёлкивается. Макс стоит у меня за спиной, его голос раздаётся рядом с моим ухом, а тёплое дыхание обдувает мою шею.

— Я тебя предупреждал.

Я резко вздыхаю от его близости. Моё сердце бешено колотится при мысли о том, что я полностью под его контролем.

Я никогда не была под чьим-либо контролем, не так, никогда вообще. Я всегда всё контролирую, никогда не подчиняюсь, никогда не показываю слабость.

— Что ты со мной сделаешь? — интересуюсь я, мой голос мелодичный.

— Я не уверен, принцесса, — шепчет мужчина. Его рука тянется к середине наручников, показывая, что он держит меня там, где хочет. Или там, где я хочу быть? — Что ты хочешь, чтобы я сделал с тобой?

Он не ждёт моего ответа. Макс проводит пальцами по моей спине, останавливаясь на талии, и я задерживаю дыхание. Ожидание вызывает трепет. Тот факт, что он не дал мне возможности провернуть ни одну из моих обычных игр, абсолютно возбуждает.

— Скажи только слово, принцесса, и я отпущу тебя.

У меня кружится голова, я опьянена похотью, когда Макс приподнимает все слои юбки, прохладный воздух сталкивается с влагой между моих бёдер. Затем его твёрдость прижимается к моей заднице, и я задыхаюсь.

— Какое слово? — спрашиваю я.

— Моё имя, для начала, — рычит он. — Ты можешь произнести его.

Прикусив губу, качаю головой.

— Я так не думаю.

— Ты упрямая, — тихо говорит Макс. — За это тебя бы следовало отшлёпать.

— Ты не сделаешь этого, — выдыхаю я, с застрявшим в горле воздухом. Никто никогда раньше не делал этого со мной. Отшлёпать принцессу? Это невероятно. — Ты не посмеешь.

Макс дёргает за середину наручников, металл впивается в мои запястья, но это только усиливает моё возбуждение. Всё моё тело в напряжении, ожидая, дальнейших действий телохранителя. Желает, чтобы он что-то сделал. Я практически задыхаюсь.

— Знаешь, сколько раз я об этом думал? — спрашивает Макс.

Инстинктивно, я наклоняюсь вперёд, покачиваясь на каблуках, и выпячиваю задницу, мой вес поддерживается его рукой на наручниках.

Я практически бросаю Максу вызов.

— Знаешь, сколько раз мне хотелось задрать одну из твоих юбок и перекинуть тебя через колено? — спрашивает он, стягивая с меня трусики и подталкивая их к моим бёдрам. Моя киска пульсирует в ответ, я хочу протянуть руку и коснуться его члена, взять твёрдую плоть в руку. То, что я не могу этого сделать, мучительно.

Затем, он, наконец, прикасается ко мне. Макс проводит своей большой ладонью по моей голой ягодице, захватывает её, сжимает и отпускает.

На мгновение мне кажется, что он собирается снять с меня наручники и уйти. Но он этого не делает. Его тихий и грубый голос раздаётся около моего уха:

— Ты нуждаешься в хорошей порке больше, чем кто-либо из тех, кого я когда-либо встречал.

— Правда, — шепчу. Я не могу ясно мыслить, не тогда, когда он удерживает меня в таком состоянии, почти опьянённую от предвкушения.

— Ты только и делала, что была плохой, очень плохой девочкой, — ворчит Макс.

— Насколько плохой? — интересуюсь я.