Её вина
Шрифт:
– Арин, давай ты не будешь пороть горячку!
Так-так, снова возвращаемся к тому, с чего начали.
– Это не горячка, это взвешенное решение!
– Взвешенное решение? – ревёт он. – Это твоя очередная прихоть!
– Я тебе уже сказала. Никакой свадьбы не будет, – устало дублирую свои слова.
– И причину ты по-прежнему назвать не хочешь?
– А ты зятя своего несостоявшегося спроси при встрече! – предлагаю ядовито.
– Я сначала от тебя ответ хочу услышать! – отец хмурит кустистые брови. – Всё
Лучше тебе не знать, папа!
– Куда-то собралась? – окидывает меня мрачным взглядом. (Но восторженным, надо признать). – Чего так вырядилась?
Вот так резко переключаться с одного на другое может только он.
– На праздник еду, – бросаю неопределённо.
– Вот пожалуйста! Человек-праздник! Вечеринки, алкоголь, покатушки с друзьями-придурками. Ни забот, ни хлопот!
– Ты в этом так уверен? – прищуриваюсь. – Ты понятия не имеешь о том, что сейчас происходит в моей жизни. Слишком занят своей молодой подстилкой.
– Не смей! – громом разносится по этажу его голос.
– С тех пор, как она появилась, у тебя и минуты свободной на меня нет. О, «семейный» ужин раз в месяц – исключение. Только у меня всякий раз рвотный рефлекс возникает. Это ведь моя бывшая подруга-эскортница и папочка сидят за одним столом.
– Замолчи, Арина! Довольно!
– Боже, наслаждайся своим насквозь фальшивым браком, только в мою жизнь не лезь!
– Игнат вернётся из Сургута, мы все вместе сядем и поговорим.
Игнорирует мои слова, сказанные по поводу Кристины. Так ожидаемо!
– Нет, – раздражённо прищёлкиваю языком.
– Хватит играться, Арина! Ахметов – серьёзный, взрослый мужик, и эти твои закидоны ну вообще ни к месту! – по-настоящему злится он.
– Па-па! Услышь меня, пожалуйста. Я никогда. Никогда не вернусь к нему! Мы расстались, и обратного пути нет!
– А я говорю, не дури! – вновь повышает на меня голос. – Ты выйдешь за него и точка!
Ошалело пялюсь на него во все глаза.
– Чего?
Моему возмущению нет предела. Я негодую!
– Это тебе шутки, что ли? Часть семейного бизнеса теперь в руках Игната, ты понимаешь, нет?
— Меньше всего меня интересуют эти ваши бизнес-планы! Никто не просил тебя делиться с ним достатком. Он так-то тоже не бедствует.
– Просила-не просила, у Ахметова теперь пакет акций, он мой зам…
– Ахметов – заместитель генерального директора? – пищу, уставившись на него во все глаза. – Ты спятил?
Честно. Это единственное, что могу сказать в ответ на «расчудесную» новость.
– Сюрприз хотели тебе сделать, а ты… – раздражённо машет рукой и наливает себе в стакан виски.
– Да он же полный ноль в том, что касается строительства, – недоумённо качаю головой. – Когда ты успел снять с этой должности Астахова? Алексей Петрович пятнадцать лет служил тебе верой и правдой. Зачем ты его уволил? Ради чего?
Прямо не верю, что передо мной действительно стоит мой отец. Умный, хваткий, рассудительный
бизнесмен, способный здраво оценивать риски.— Алексей уже второй месяц обучает Игната тонкостям нашего бизнеса. А его я направлю возглавить Питерское подразделение. Там тоже нужна твёрдая рука.
– Ты сдурел, пап! – снова потрясённо мотаю головой.
– Фильтруй свою речь! С отцом разговариваешь!
– Всё, мне пора, – закатываю глаза и беру сумку с дивана.
– Мы не закончили! – останавливает меня, успевает поймать за руку.
– Отпусти, пап! – выразительно смотрю на его пальцы, сжимающие мой локоть.
– Ты выйдешь за Ахметова, Арин, – говорит он мне сурово.
– Мы что, в средневековье? Не указывай мне, как и с кем жить. Взрослая уже. И причём давно.
– Слушай,взрослая, не успокоишься – я тебе устрою! – сквозь зубы обещает он.
– Угрожаешь? – удивлённо вскидываю бровь.
– Заберу ресторан, – предупреждает, склонив голову чуть влево. Реакцию проверяет.
– Ты не отнимешь у меня Версаль, – не верю я.
От одной только мысли, что он может это сделать, мне становится очень тревожно.
– У меня там коллектив… гости, ремонт. Я же…
Замолкаю. Ощущая неприятное чувство в груди.
– Я подарил, я и заберу. Поиграла в ресторатора? Что ж, достаточно. Всё равно никогда не воспринимала это занятие всерьёз.
– Ты не прав, сейчас всё изменилось.
Чувствую, как начинают подступать слёзы. Горло немеет. Сжимаю ладони в кулаки.
Зачем он так? Я ведь только-только втянулась и начала по-настоящему получать удовольствие от того, чем занимаюсь.
– Заберу! – орёт он. – И ежемесячных начислений лишу! На что шмотьё и цацки будешь покупать? – дёргает ткань платья.
Ежемесячных начислений лишу... Тоже мне испугал! Я вон за последние два месяца и рубля оттуда не сняла.
Как известно, за словом я в карман не лезу, а потому наша словесная перепалка начинает быстро набирать обороты. В выражениях не стесняемся, и диалог выходит очень эмоциональным.
– И машины заберу! Пешком походишь, это полезно! – входит в раж. – Всё равно ездишь как чокнутая, людей сбиваешь.
– Ненавижу тебя! – вырывается непроизвольно.
Знает ведь, как сильно я переживала из-за ДТП.
– Да сколько влезет… Не ценишь ни черта! – кричит он. – Привыкла, что папа везде и во всём задницу прикроет!
– Так не прикрывал бы!
– Выйдешь за Ахметова и станешь его головной болью. Всё. Разговор окончен.
– Да тебе лишь бы избавиться от меня. Хотел ведь тогда, да? Сам говорил! Сейчас, наверное, до сих пор мечтаешь. Это ведь по моей вине мама умерла.
– Замолчи, – его глаза сверкают гневом.
– За Игната я не выйду. Лучше удавлюсь!
Каблуки громко стучат по итальянской плитке. Я намереваюсь уйти отсюда, как можно быстрее.
– Что ты несёшь?! Ахметов – отличная партия. С какой стороны не посмотри.