Эффект бабочки

Роззи замолчала, губы её дрожали. Шерлок продолжал смотреть на неё не в силах что-либо сказать. Розамунд встретилась с ним взглядом и заговорила вновь:

— Читал ли ты когда-нибудь Бредбери? Эффект бабочки, Шерлок! Чёртовы домино! «Снежный ком», назови как угодно! Одна пуля, а какие последствия! — она истерично рассмеялась. — Со дня на день ждём Третьей Мировой!

— Такого… быть не может.

— Может, Шерлок. Ты разве не заметил, насколько велико кладбище? Насколько близко стоят могилы? Это моя реальность — наш пессимистичный прогноз. Забавно, да? Возможно, будь всё иначе, я бы не стала такой… бесполезной! Сделала бы что-то! Но… дядя Шерлок ведь подарил такую хорошую сказку!

Она неопределённо дёрнула рукой и шмыгнула носом, а потом вдруг разразилась плачем. И вместе с ней заплакало и штормовое небо, хлынув ливнем. Шерлок к тому времени уже достал небольшую шкатулку и протянул её девушке. Роззи слабо улыбнулась уже совсем мягко и произнесла тихо:

— Буря и сюда пришла. Не смей, пожалуйста, говорить, что это не взаправду, ведь ты же понимаешь, что для меня ничего не изменится вне зависимости от того, что произойдёт с тобой?

— Всё будет хорошо, — он осторожно обнял её, Роззи, казалось, совсем расслабилась.

— Не будет, Шерлок, — она снова улыбнулась, — завтра я проснусь в умирающем мире. Пусть даже с осознанием того, что где-то в другом времени… или другом месте… другая Роззи будет жить счастливо, я ведь обещала это маме — поклялась на могиле. Но ведь для меня это всё лишь наркотический бред! Тебе легко, ты всегда можешь представить, что всё это происходило лишь в твоём гениальном подсознании! Что ты сам нашёл подсказку! А теперь забирай шкатулку и уходи! Уходи!

Шерлок вновь обнял её напоследок и поднялся.

— Не сдавайся, Розамунд Мэри Ватсон, — и он повернулся, чтобы под дождём направиться к двери церквушки, но его внезапно остановил твёрдый голос, безо всякого следа истерики:

— С чего бы мне сдаваться? Я сделала, что хотела. А если… А когда я проснусь от и пойму, что провела большую часть жизни, собирая улики для давным-давно закрытого дела, лишь жила в сказке, рассказанной безумным наркоманом… Я возьмусь за ум. Что-нибудь сделаю, не сомневайся, а пока что… Удачи, Шерлок Холмс! Спаси моего отца. Пусть взмах крыла бабочки подарит тебе благоприятный исход. Розамунд Мэри Ватсон будет счастливой! А я лишь тень, вероятность… Не думай обо мне. Неважно, реально всё это или нет. Просто сделай. И посмотрим, что из этого получится.

В такой Розамунд Шерлок будто увидел Мэри и Джона в едином облике.

— Спасибо, Роззи.

И он ушёл, не оборачиваясь. Небо над его головой постепенно прояснялось, дождь затихал.

***

Он довольно долго брёл по кладбищу, прежде чем наткнулся на старую покосившуюся часовню. Двери её были закрыты, но кустарники, растущие вдоль дороги защищали от ветра, а каменная арка — от дождя, и, на самом деле, это было именно то, что он искал. Шерлок присел на выложенную каменными плитами дорожку возле строения. Глубоко вздохнув, он открыл шкатулку.

Вопреки его ожиданиям здесь не было ничего мистического или невероятного. В шкатулке, сложенные аккуратной стопкой лежали вырезки из газет, фотографии и записи, сделанные твёрдой женской рукой. Ещё было несколько рисунков: подросшая Холли Холидей (судя по записи на обороте), здание театра, в котором Шерлок познакомился с Хлоей Брук, и изображение в деталях чердака дома на окраине города, где начиналась эта история.

В газетных вырезках сообщалось, по большей части, о судьбе семейства Холидей. Мистер Холидей был обвинён в убийстве своего сына — Филиппа Холидей и некого Дж. Ватсона. Суд ожидаемо отправил его в тюрьму на десяток лет. Впрочем, здоровье Ричарда подвело его уже на втором году вынужденного заключения и избавило от необходимости ожидать окончания срока. Мистер Холидей скончался от воспаления лёгких из-за ужасного содержания в камере. Миссис Холидей вместе с Холли уехала в Уэльс сразу после суда — мужа она так и не простила. Хлоя Брук всё же воплотила свою мечту в жизнь и стала-таки успешной актрисой. Часто на встречах её видели с бриллиантовой бабочкой, приколотой к одежде.

Но эти записи и заметки были старыми — края бумаги пожелтели и смялись. Все они датировались ближайшими двумя-тремя годами со дня икс. Больший интерес для Шерлока представляли остальные записи — они значились днём рождения Розамунд (её двадцатилетием). Более поздних записей не наблюдалось.

Фотографии также были сделаны примерно в то же время (плюс минус неделя): судя по всему Розамунд пыталась восстановить маршрут Джона и Шерлока в тот злополучный день. Странным было лишь то, что она взялась за это спустя столько лет. Вероятно, что-то изменилось — заставило её иначе взглянуть на детали дела.

Шерлок вновь оглядел разложенные на земле бумаги и выудил незамеченный им ранее небольшой листок. Написанное на нём было смазано, но Шерлок всё же сумел разобрать пару слов: «встреча», «Бейкер-стрит». Почерк сильно отличался от ровного и уверенного написания Розамунд: буквы плясали и изобиловали ненужными завитками. На нижнем крае листка были прямыми росчерками изображены две буквы «Х». Детали паззла сложились во вполне определённую картину: в день двадцатилетия Розамунд Мэри Ватсон в качестве подарка ко дню рождения получила встречу с человеком, напрямую связанным со смертью её отца — Холли Холидей.

Шерлок проследил за ровным ходом мысли, изложенным на бумаге. Картинка складывалась определённая, вот только… Он перечитал записи снова. Шерлок встряхнул головой и с силой отшвырнул от себя бумаги.

— Невозможно, — произнёс он вслух и закрыл глаза.

— Всё зависит от того, что считать невозможным, — усмехнулся знакомый голос.

***

Сначала Шерлоку показалось, что он вновь оказался в гостиной на Бейкер-стрит. Он сидел в своём кресле, и его окружало тепло затопленного камина. Солнечный свет падал ему на затылок, высушивая и согревая сырые кудряшки, пострадавшие от дождя. Не открывая глаз, Шерлок тихо спросил:

— Джон?

Мягкий знакомый смешок послужил ему ответом. Шерлок, наконец, открыл глаза. К его удивлению, они оказались вовсе не в гостиной на Бейкер-стрит и даже не в помещении — повсюду насколько хватало взгляда была сплошная пустыня без следов растительности: лишь песок и камни; над головой было глубокого синего цвета небо без единого облачка, солнце достаточно высоко в небе, но не в зените.

Шерлок вздрогнул. Прямо напротив него в своём кресле сидел Джон. Правда одет он был как военный. Капитан Ватсон широко ему улыбался.

— На сегодня с меня достаточно трюков, — Шерлок нервно взмахнул рукой, — что, чёрт побери, происходит?

— Ну… — Джон вздохнул и развёл руки в стороны, облокотившись на спинку кресла, — со всякой фантастичностью у меня плоховато, но если вкратце, то…

— Никаких «вкратце», никаких «потом, возможно, расскажу». Сначала путешествие по твоим воспоминаниям, разговоры с Мэри, с Эвр, а теперь ещё и путешествие в будущее к Розамунд и эта чёртова пустыня! Что. За. Чертовщина. Здесь. Происходит?