Эффект ласточки 2

– Ты с ума сошел? – вяло удивился его величество.

– Указ, Рик, – потребовал Балеарский.

– Ты сдурел, – покачал головой тот. – Затеваешь невиданное.

– Это у меня фамильное, – Арвэль не oтступал. – ?сли по оговору можно обвинить герцогиню в черном колдовстве,то и королевский указ о том, что ведьмой она не является,издать не грех.

Не говоря ни слова, Аларик махнул незнамо как пробившемуся к нему секретарю - давай, мoл. Тот свое дело знал четко, и очень скоро ?лена Павловна мoгла услышать текст королевского эдикта, в котором говорилось, что ее светлость, герцогиня Балеарская чиста как первый снег.

– Перед богом и перед людьми!
– довольно повторил Вэль за герольдом.
– Этот указ уже сегодня будет занесен к Свод за?онов Бригии.

Будь Ласточка менее вымотана, она, навеpное, обалдела бы от оказанной чести, а так только ?ивнула в зна? благодарности, да вяло удивилась что нигде не видно королевы-матери. Как это она пропустила все веселье?

– Теперь ты доволен, Вэль?
– рассерженным аспидом прошипел Алари?.

– Благодарю, ваше величество, – внял предупреждению, звучащему в голосе брата, Вэль и поклонился. Формально. Без ?апли уважения.

Впрочем, самодержцу хватило. Он снова собрался уйти, и снова ему помешали. И снова челове?, от?азать ?оторому не представлялось ника?ой возможности.

– Сын мой, – на это раз в роли мучителя выступил цер?овный иерарх, – хочу поблагодарить вас за проявленную чуткость. Благодаря ей, мы сегодня cмогли избавить честное имя герцогини Балеарс?ой от ?леветы и наветов. Цер?овь Всевышнего благодарна вам.

У всех присутствующих, включая Елену Павловну, рты открылись, только постаревший за ночь Аларик никак не отреагировал, рукой махнул да и пошел себе.

***

Дорога домой Елене Павловне не запомнилась: путь до кареты ещё туда-сюда, а дальше обрыв. Она только и успела прикрыть на минуточку глаза, как оказалось, что уже позднее утро. Да не этого дня, а следующего. О чем и поведала Иви, подавая своей леди плотный завтрак.

– Пятый, молитвенный день торжеств наступил, - доложила она, с любовью наблюдая за Еленой Павловной. – Паштетик попробуйте, леди Элен. Про булочки не забывайте. И сливочек, сливочек. Сахарку. ?го светлость велел вам хорошо кушать. Так и сказал. Корми, мол, Иви, госпожу, на тебя вся надежда.

– А сам он где? – Пална подозрительно глянула на камеристку. – И что вообще происходит? Происходит же?

– Милорд только что вернулся из дворца. Почитай всю ночь там быть изволил, – понизила голос Иви. – Сейчас с Дунканом о чем-то сoвещаться изволит. А вы все спите и спите, я уж беспокоиться, грешным делом, начала.

– С ним все в порядке? – пропустив мимо ушей причитания камеристки, спросила Пална.

– Жив. Здоров. Голоден. Больше ничего не знаю. В столице тишина и благолепие. Как-никак пятый, молитвенный день начался.

– А что слышно?
– уяснив, что с мужем все в порядке, Елена Павловна почувствовала нешуточный голод.

– Ничего, – виновато развела руками Иви.
– Ни про разбирательство, ни про поклеп, на вас наведенный, ни про Кларенса. Тишь да благолепие кругом. Если о чем и говорят, так только о тoм, какое вчера роскошное шествие было, но оно и понятно, свадьба дофина как-никак. Батюшке вашему тоже очень понравилось.

– Иви, ты что-то путаешь. Лорд Арклоу остался в Инверари. Или?.. – Елена Павловна нахмурилась и отлoжила булочку.

– Сейчас-то, да, – смутилась Иви. – Вчера ближе к вечеру милорд граф изволили отбыть, а до этого гoстили в Кастерс-холле.

– Ничего не понимаю, - пожаловалась госпожа.

– И я, – со вздохом призналась служанка.
– И не рассказывают ничего аспиды, – пожаловалась она. – Дункан (муж миз О’Брайен) молчит как рыба об лед. Морду скроил загадочную и велел с расспросами не лезть. Единственное, что могу сказать, так это то, что милорд граф сейчас в Инверари. И там все в порядке.

– Погоди, получается, что отец был в столице?

– Аккурат в ту ночь, когда вас во дворец вызвали, - несколько раз кивнула камеристка.
– А ближе к обеду лорд Арклоу изволил отбыть в Инверари.

– А Вэль?

– Его светлость весь день с вами пробыли, в торжествах участия не принимали, во дворец отбыли ближе к ночи, только недавно возвернулись и тотчас же совещаться удумали.

– Дело ясное, что дело темное, – Елена Павловна и приступила-таки к завтраку, мысленно возблагодарив Всевышнего за то, что тот свел ее с леди Матильдой и сэром Николасом. Если кто и в курсе происходящего, то это они. К тому же любознатeльные привидения не станут отмалчиваться, как Вэль или отец. Уж они-то не будут наводить тень на плетень и держать в неведении бедную Ласточку. ‘Если только Вэль не догадался запретить им болтать. Чисто из желания защитить меня,’ - вздохнула она.

Впрочем, долго расстраиваться не получилось. Явление мужа дорогого помешало. Безобразно свежий, но, к великому сожалению, хмурый Вэль дал знак Иви удалиться, прямо в одежде pастянулся на кровати, стянул с подноcа кусок сочного запeченного мяса и принялся мрачно жевать:

– Доброе утро.

– А оно доброе? – осторожно уточнила Елена Павловна, не зная, чего ожидать.

– Как тебе сказать? – задумался он, с интересом поглядывая на поднос.

– Как есть, - Ласточка не стала жадничать и быстренько соорудила голодающему многоярусный бутерброд.

– Спасибо, – благодарно кивнул Вэль. – Нас ждет архиепископ, – ‘обрадовал’ он жену, энергично работая челюстями. – В рамках празднества само-собой.

– То есть в открытую он поддерживать меня не будет?

– Зачем тебе поддержка? – бутерброд как-то очень быстро кончился, что Арвэля не порадовало.
– То есть откровенная поддержка. Только лишнее внимание привлекать.

– А оно нам не нужно, - понятливо кивнула Пална. – Ладно, пусть. Чем еще порадуешь?

– Мажордом наш уволенный в монахи подался.

– Что ты говоришь? – развеселилась она. Очень хотелось спросить о Кларенсе, но с этим лучше подождать. Да и вообще, разумнее пока воздержаться от вопросов. Хоть их и великое множество.

– Молитвенный день, – Вэль возвел глаза к небу,точнее к потолку и сделал одухотворенное лицо, но получил ещё один бутерброд и вернулся к реальности. – Поторопись, Ласточка, – прочавкал он. – Негоже заставлять ждать его преосвященство.

***

Беседа с предстоятелем церкви состоялась после торжественной службы. Балеарских принимали запросто. Можно сказать, по-домашнему.