Эффект ласточки 2

В личных покоях архиепископа был накрыт стол к обеду.

– Прошу, дети мои, – радушный хозяин махнул рукой в сторону обильных яств, львиную долю которых составляли пангейские диковины. – Аббат Кирион балует, – в уголках глаз прелата собрались смешливые морщинки. – Не забывает наставника. То гостинцев пошлет, то рецепт новый с нарочным передаст, а давеча тревогу поднял.

Елена Павловна скромно потупилаcь, уяснив, каким ветром занесло архиепископа на давешнее судилище. Вот только со временем накладочка получается. Впрочем , если допустить, что Вэль каким-то образом подключил привидений, а те в свою очередь обратились к Рональду Громогласному, который и реял по часовне... Что ж, тогда многое становится понятным. Герцогиня украдкой бросила благодарный взгляд на мужа и снова опустила глаза. Балеарский расправил плечи, архиепископ засмеялся негромко.

– Трудно жить с умной женщиной, сын мой, – лукаво глянул на Арвэля. – А уж если oна наделена сильной магией и характером не обижена и подавно.

– Мне другой не надобно, владыка, – Вэль смотрел прямо.

– Радостно мне это, - улыбнулся святой отец.
– Речь же ныне веду о болезнях заморcких.

– Каких еще?.. – закашлялся Балеарский.

– То-то и дело, что пакостных, но, благодаря своевременному вмешательству леди Элен, опасность предотвращена. ?аботы целителям, конечно, предстоит превеликое множество, но непосильной ее не назвать.

– Да, но причем тут Элен? А впрочем, – Вэль махнул рукой, осознавая, что его жена себе всегда найдет забот, что свинья грязи.

– ?ерцогиня всего лишь предположила, – сжалился над Балеарским архиепископ. – Но оно того стоило. Не сиди мы за столом, ух,и порассказал бы я. Об одном обмолвлюсь , если бы не леди Элен, эпидемии дурных болезней было бы не миновать, а так с божьем помощью справимся.

Елена Павловна благодарно глянула на предстоятеля. Разговаривать о ЗППП (заболевания, передающиеся половым путем) ей хотелось меньше всего на свете. Ну а после такой невкусной темы беседа перешла в более приятнoе русло. Правда, она более касалась Елены Павловны и ее начинаний в области медицины, но Вэль ничего против не имел. Балеарскому было довольно, что жена находится под защитой и покровительством церкви, ревновать к ее достижениям он и не думал. Своих хватало.

‘Встреча прошла в теплой и дружественной обстановке,’ - покинув резиденцию архиепископа думала Елена Павловна, невольно подражая телевизионным дикторам. Одобрение и поддержка святых отцов дорогого стоили, а совет, данный на прощание архиепископом, и вовсе был бесценным.

– Столица, несмотря на всю свою роскошь, совершенно не годится для жизни. Куда лучше в провинции. Там и воздух чище,и трава зеленее, и солнце ласковей. Была б у меня возможноcть, сразу после свадьбы малыша Рика уехал бы в глушь, в скит. Жаль, не могу, а вот вам завидую, дети.

‘Дети’ понятливо переглянулись и склонили головы в знак согласия. Они тоже были согласны на скит.

Больше ничего сказано не было, вопрос об участи герцога Кларенса тоже не поднимался, но оно и к лучшему, пожалуй.

***

Известие о внезапной кончине герцога Кларенса застигло Балеарских на пороге Кастерс-холла. Еще бы чуть, и они успели бы уехать, но не сложилось.

– Дай сюда, – Вэль скривился, принимая у дворцового пажа пoслание. Один вид королевской печати напрочь испортил настроение его светлости.

– Не стой тут, - склонилась к парнишке Елена Павловна, – ступай на кухню, там тебя покормят. Голодный небось.

– Спасибо, ваша светлость, – мальчишка глянул благодарно, хотел сказать что-то еще, но про него уже забыли.

– Что там? – подошла к мужу встревоженная Пална, а сама уже знала, чувствовала, что вести дурные.

– Джона не стало, - глухо ответил тот. – Его величество счел поведение герцога Кларенса недостойным и отправил прочь от двора, – Вэль судорожно смял письмо.

– Опала?

– Джон повиновался, - Балеарский словно не слышал, – отправился к себе,там и запил с горя. До беспамятства допился. Да в бочке с мальвазией и утоп, – каждое слово давалось ему с трудом.
– Утоп!
– судорожно сглотнул Вэль и кинул на жену безумный взгляд. – Зачем он так с Джоном, Элен?

Не зная, что ответить, Елена Павловна прижалась к мужу, заглянула в глаза, а там такая боль, такая горечь. Слава богу, слова Вэлю сейчас не нужны, достаточно понимания и молчаливого сочувствия любимой женщины. Да и как cкажешь вслух, что один брат убил другого. Пусть не своими руками, пусть подлеца, заговорщика и отравителя... И мало того, что убил, так ещё и над памятью надругался, втоптал имя Кларенса в грязь.

Может оно с королевской колокольни и правильно, а с человеческой как-то не очень... И пусть Аларик спасал свою постыдную тайну, пусть старался защитить детей, которых она превращала в бесправных баcтардов, но такая грязь,такая мерзость... Им оправдания не было.

– А что с Изабеллой? – только и спросила ?лена Павловна. ?й по большому счету на Кларенса было чихать, а уж если вспомнить покушение, то и поделом подлецу, но Вэль, его было до слез жалко.

– Узнав о позорной смерти мужа, герцогиня приняла яд.

– Что?
– не поверила она. – Ее тоже?...

– Так тут написано, - Вэль потряс измочаленным письмом.
– Изабель не смогла жить с позорным пятном на имени, – он с ненавистью глянул на королевскую писульку.

– А дети?

– Что? – он отреагировал не сразу.

– Что с детьми Кларенса, Вэль? У него же остались дочь и сын.

– Не знаю, – пожал плечами тот. – Кому нужны лишенные титулов и наследства дети?

– Во-первых, мне, – сердито дернула плечом Балеарская.
– А, во-вторых, откуда ты взял, что малыши лишены титулов?

– Отец лишен, стало быть,и дети тоже.

– Но ты же их не оставишь? – Елена Павловна снова посмотрела на мужа. Только теперь по-иному,требовательно. – Ты же возьмешь племянников к себе?

– В Балеар? – осторожно уточнил Арвэль.

– Лучше бы в Инверари, – прикинула она. – Там удобнее, и люди лучше. Мы же будем жить в Инверари, Вэль? Что ты молчишь?

– На два дома жить предпочтительнее, – закинул удочку герцог.
– Ратленд-холл нуждается в хозяйке не меньше, чем Инверари.

– Не уходи от ответа, милый, – ей пришлось добавить в голос самую капельку металла.

– То есть ты готова принять на воспитание чужих детей?
– в этот раз Балеарский был на диво дотошен.

– Почему чужих, они же родные? – не поняла Пална. – То есть двоюродные, конечно... Вэль, что ты так смотришь, как будто у меня рога выросли? Конечно, я их возьму. Что ты делаешь?! Пусти, оглашенный! Уронишь!

– Ни за что, - покрепче прижав к себе ненаглядную ласточку, заявил Балеарский. – Уронить такую женщину, за кого ты меня принимаешь?