Египетские ночи

Майор Тейлор убрал одну руку с руля и протянул ее своей спутнице. Лидия доверчиво положила в нее ладонь. Рукопожатие майора вселило в нее ощущение покоя и безопасности.

Какое-то время они ехали молча – до тех пор, пока вдали не показались пирамиды, словно вознесшиеся над золотыми песками пустыни, казавшиеся такими мощными и несокрушимыми на фоне голубого утреннего неба.

– Наверное, вы считаете меня взбалмошной и истеричной, – тихо проговорила Лилия.

– Не уверен, что хоть одно из этих определений вам подходит, – спокойно отозвался Гарольд Тейлор.

Они доехали до того места, где начиналась пустыня, а затем свернули в сторону, подальше от скопища туристов, мелких торговцев, верблюдов, ослов, толпившихся у подножия пирамид. Наконец, когда они оказались одни посреди простирающегося до горизонта моря золотистого песка, Гарольд остановил машину.

Отсюда открывался прекрасный вид на пирамиды, которые несокрушимо высились над пустыней, бросая вызов времени и бренности человеческого существования и словно обдавая презрением тех, кто пытается нажиться на их величии.

Их гордое спокойствие внушало восхищение. В пронизанной солнцем голубизне неба возник мираж. Лидия сидела, не проронив ни слова, размышляя о том, что красота Востока способна на миг заслонить собой все ее беды и тревоги, заставить забыть о них, сколь бы серьезными они ни казались.

Но тут она вспомнила, что рядом с ней сидит и терпеливо ждет Гарольд Тейлор. Повернувшись к нему, она начала свой рассказ.

Глава 10

– И что же теперь делать? – наконец закончила Лидия.

Она рассказала все – как зла на Джеральда, как отчаянно пыталась убедить Энн, что та действует опрометчиво и неразумно.

– В этом доме есть всего два человека, которые меня волнуют, – Энн и Тесса. Обе еще невзрослые, вся жизнь впереди, а окружение, в котором они находятся, не просто губительно для них, но может и вовсе сломать им жизнь. Возможно, это глупо – принимать все так близко к сердцу, но я ничего не могу с собой поделать. Мне больно видеть, как Энн губит себя, доверяясь такому типу, как барон Себаль, я не могу спокойно смотреть, как это чудовище, миссис Хигли, то балует ребенка, то совершенно игнорирует ее.

Майор Тейлор достал портсигар.

– Не возражаете, если я закурю? – спросил он.

Лидия кивнула. Майор закурил сигарету.

– Я знаю много всего о бароне Себале, – медленно начал он. – Вы ни в коей мере не преувеличиваете, полагая, что его общество опасно для Энн. Это общение нужно прекратить, но вот как это сделать, другой вопрос. Хорошо, если бы с ним поговорил Джеральд. Как-никак он ее отчим. Но согласится ли он? Хотелось бы знать, осталось ли у него чувство ответственности?

– Вы меня предупреждали, – сказала Лидия. – О многом из того, о чем вы умолчали, я в конце концов догадалась сама. Как же вы были правы! Жаль, что вы тогда не рассказали мне больше, тогда бы мы с Энн развернулись на полпути и вернулись обратно в Англию.

– У Энн еще есть опекуны кроме матери? – поинтересовался Гарольд.

– Не знаю, – пожала плечами Лидия. – Естественно, главный опекун – мать. Скорее всего, по завещанию сэра Джона, Энн получит право распоряжаться состоянием лишь после двадцати пяти. А пока деньги хранятся у доверенных лиц. Можно, конечно, обратиться к ним.

– Сомневаюсь, что они смогут чем-то помочь, – сказал майор Тейлор. – Барон не похож на охотника за богатыми невестами. Он сам невероятно богат, у него огромные поместья – и здесь, и во Франции. Проблема в том, что он частый гость в доме отчима и матери Энн. Если бы он тайком ухаживал за девушкой из какой-то другой семьи, можно было бы устроить скандал. Здесь ни одна приличная женщина не принимает его у себя. Но здесь он в безопасности и прекрасно об этом знает.

– Допустим, Джеральд все же запретит барону появляться в своем доме, – возразила Лидия, – смирится ли Энн – да и барон тоже – с таким решением?

– Все-таки тогда было бы гораздо проще, – ответил Гарольд. – Общественное мнение не позволит ему и дальше встречаться с Энн.

– Тогда вам придется поговорить с Джеральдом, – решила Лидия.

– Но что я могу сказать, чтобы это возымело на него воздействие?

– Может быть, он прислушается к вашим словам. Я старалась изо всех сил, но у меня ничего не вышло, – горько усмехнувшись, ответила Лидия.

– Вряд ли я имею право вмешиваться, – неуверенно произнес майор Тейлор.

– Неужели вы не можете воззвать к его благоразумию? Ну пожалуйста, Гарри, пожалуйста, обещайте, что попробуете!

Совершенно неосознанно она назвала его по имени; возможно, именно это вкупе с искренней мольбой и перевесило чашу весов. Майор повернулся к Лидии и сказал:

– Вы же знаете, я сделаю все, чтобы помочь вам. Все, что в моих силах. Обещаю, что поговорю с Джеральдом Карлтоном.

– Благодарю вас, – ответила Лидия и протянула к нему руки.

Гарольд взял ее ладони в свои и, к ее удивлению, пожал. На какое-то мгновение Лидия умолкла, а затем, взволнованно пытаясь скрыть неловкость, завела разговор о Тессе.

– Расскажите мне о ее отце, – попросила она.

– Он мой кузен, – начал Гарольд Тейлор. – Мы с ним нечасто виделись, он служил на флоте, я в пехоте. Он всегда пользовался симпатией у сослуживцев, он из тех, кто благодаря природному обаянию легко обзаводится друзьями. Дэвид встретил Нину, когда его корабль встал на якорь в Мальте. Она была очень привлекательна и при этом вызывала сочувствие – а этим двум чувствам он никогда не умел противостоять. Как только они поженились, Нину стало не узнать. Она стала вести себя так, будто все вокруг ей чем-то обязаны. Эта манера привела бы в ужас любого, только не ее пустоголовое окружение. Когда Дэвид приехал домой на побывку, жена превратила его жизнь в сущий ад, а потом и вовсе потребовала развода. Дэвид согласился – отчасти потому, что брак их не был счастливым, отчасти потому, что придерживался старомодных убеждений, что истинный джентльмен не подает на развод первым. И только когда бракоразводный процесс уже зашел слишком далеко, он понял, что при таком положении дел Тесса останется с Ниной. Нина притворялась, что заботится о благе для ребенка. На самом же деле просто рассчитывала получить больше денег, если дочь будет жить с ней. Как обычно, ее ухищрения увенчались успехом: ей удалось отсудить такие алименты на ребенка, которые покрывают почти все жалованье Дэвида.

– Но это же бессовестно! – возмущенно перебила Лидия. – Эта, с позволения сказать, мать вообще ничего не делает для Тессы! Белье у ребенка хуже рваной тряпки. И, как вам, вероятно, известно, ей не давали вообще никакого образования.

– Честно говоря, я даже не предполагал, что все настолько плохо, – признался Гарольд. – Пока вы сюда не приехали, я старался держаться подальше от Нины. Но, узнав обо всем, я написал Дэвиду, рассказал ему о дочери и посоветовал обратиться в суд и оспорить у Нины право на алименты.