Его бывшая слабость

— Этот мудозвон брата моего убил, — цедит сквозь сжатые зубы Колян. — Он тоже в банде был. Мы вместе свалить хотели. Заболотский узнал и показательно наказал моего брательника, чтобы остальным неповадно было.

— А тебя почему оставил? — с сомнением спрашиваю я.

— Брат перед смертью все на себя взял. Мол, один свалить хотел, — с горечью выдавливает Коля, явно чувствуя себя виноватым перед братом. — Мне тоже досталось нехило. Четыре перелома, в том числе черепной. Живого места не оставили. Лучше бы уж и меня добил, козлина… — отмахивается он будто от своих собственных мыслей, но тут же, очевидно, вспомнив, перед кем стоит, берет себя в руки. — А когда с больнички вышел, этот гад мне объявил, что я всю жизнь ему служить буду. За себя и за брата. Без права подняться.

— Хм… Так вот почему ты до сих пор топчешься у него в шестерках, — задумчиво киваю я.

Пацан, по ходу, говорит правду. Понимаю, что все снова складывается против Ани. Но уже ученый. Потому отношусь к новой, вернее, старой, но заново подтвержденной информации скептически.

— Ладно, — разочарованно соглашаюсь я. — Инфу по тебе я еще пробью. Там и посмотрим, кем мне тебя взять. То ли водителем вторым, то ли оба копателями пойдете.

— Какими копателями? — встревает Витя.

— Могильными, — отзываюсь я. — Расстроили вы меня. И не дай Бог мне узнать, что соврали…

— А я-то при чем? — возмущается Витек, но не успевает начать оправдываться, потому что за домом слышится звук подъезжающей машины.

— Все-таки кого-то притащили? — шиплю я, окидывая притихших мужиков яростным взглядом.

— Н-нет, — несколько удивленно выдавливает Витек. — Мы только вдвоем. Всю дорогу присматривали, чтобы хвоста не было. Да и охрана же…

Снова перевожу взгляд на угол дома и, заметив небольшой фургончик своих ремонтников, выдыхаю:

— А, это машина ребят.

Отмахиваюсь и снова поворачиваюсь к собеседникам.

Колян напряженно вглядывается в направляющихся к дому пацанов в униформе. Боится, что его поймают с поличным? Ну да. Если Заболотский узнает, что он палит мне инфу, Коле точно не сносить головы.

— Продолжим, — окликаю я обоих, намереваясь расспросить о нынешнем составе банды. — Кто конкретно разносил слухи о слепой? Меня интересует каждый…

— Так это… — Коля наконец отлипает от угла дома и переводит испуганный взгляд на меня, — если вы уже сотрудничаете с людьми Заболотского… то зачем вам я? Или вы меня спалить решили?

— В смысле? — Этот вопрос мы с Витей задаем синхронно.

Коля кивает в сторону дома, и у меня внутри все холодеет. Я ведь своим строителям отгул на сегодня объявил. Точно помню. Твою мать…

— Ребята эти, — Коля будто все еще сомневается, — его…

Секунда замешательства.

В образовавшейся тишине кровь в ушах стучит особенно отчетливо. Хотя странно, что она все еще движется по венам. Ведь сердце и вовсе словно остановилось.

— Ч-ч-черт! Аня!

Глава 41.ГЛЕБ: Лучше будь предательницей!

Срываюсь с дивана к дому, но меня подсекает неожиданная подножка. Умудряюсь удержать равновесие и резко разворачиваюсь, однако Витя вцепляется в мое предплечье.

— Ах ты ж, сука! — рычу я, пытаясь его сбросить с себя. — Гнида! Так это ты на меня Заболотского вывел! Тварь, я тебя…

— Колян, да помоги уже мне! — стонет водила, буквально болтаясь на моей руке. — Не стой столбом!

Дружбан Вити быстро очухивается и с некоторым непониманием на лице вцепляется в мое плечо. Неуверенно как-то, будто он и не в курсе, против кого надо ополчаться.

В этом его ошибка. Выдергиваю руку и бью гада, посмевшего меня предать. Наотмашь и прямехонько в челюсть.

— Глеб Виталич, — скулит Витя, на секунду теряясь, но тут же заламывая руку мне за спину, — да угомонитесь вы!

Уроды прижимают меня к брусчатой стенке террасы, наваливаясь для надежности сверху. Бью Колю по тормозам, и пока он крючится, хватаю освободившейся рукой Витю за грудки.

— Ну, падаль, ты мне за все ответишь! — рычу ему в лицо.

— Да голову же включите уже! — как-то слишком уж жалостливо для предателя ноет Витек. — Куда вы сорвались?! Очевидно же, что их больше! И судя по тому, что они в робе строителей, они неплохо осведомлены о происходящем в доме! Зато они, судя по всему, нас не заметили, иначе бы сразу сюда двинулись! Все, что у нас сейчас есть, — это эффект неожиданности! А вы собрались ворваться прямехонько в стан врага и: «Эгей, глядите, я тут?!»

Хмурюсь. Пытаюсь проморгаться, пока соображаю, к чему клонит Витя. Злость отступает, позволяя мыслить здраво.

— Так ты остановил меня, чтобы план накидать? — с сомнением спрашиваю я, ослабляя хватку.

Кивает, отступая. Растирает по лицу кровь.

— Капец вы бьете, конечно, — бубнит себе под нос. — Рад, что раньше испытать это счастье мне не удалось. Едва в сознании удержался. Коль, ты как?

— Нормально. — Парень со стоном разгибается, потирая место ушиба. — Перелом, может. Но мне не привыкать. Только я не понял… Так мы с ним или против него?

Я, если честно, тоже не понял. Коля получает затрещину от друга, и все становится на свои места.

— С ним конечно, идиот! Иначе кто еще тебя-придурка от Заболотского спасет? Да и у меня нет ни малейшего желания туда возвращаться. А без Глеба Виталича нам точно не жить. Быстро раскидываем мозгами, как поступить!

— Нечего тут раскидывать! — не сдержавшись, рявкаю я. — Я просто иду туда и вытаскиваю из дома свою жену! Любой ценой!

— Стоп-стоп! — Витя снова как клещ вцепляется в меня. — Я знаю, что вам эта мысль не по вкусу. Но что, если она все же шпион? Слышали ведь, что Колян сказал? Вся банда уже в курсе, что Заболотский подкинул вам слепого крота.

— Плевать мне! Если щас же не отлипнешь, я тебя в бассейне утоплю!!!

— Да понял я, понял! — перебивает он. — Только успокоить хотел! Если она человек Заболотского, то ей ничего не угрожает, понимаете?! Они же верняк за вами пришли!

Эта мысль действительно обнадеживает. Сейчас я, пожалуй, впервые готов молиться, чтобы Аня оказалась шпионкой, предательницей, кротом… Да кем угодно! Лишь бы живой.

— Сколько их?! — требую я.

— К дому прошло пять человек, — рапортует Коля. — Я двоих узнал. Внешность нетипичная. У одного голова с шеей татуированные, его даже под робой вычислить можно. А второй непропорциональный какой-то. Башка мелкая, туловище большое. Его Головастиком в семье величают.

— Цирк уродов какой-то, — выплевываю я. — Поскупился Заболотский на людей. Недооценивает меня, по ходу. Хоть бы человек десять прислал, чтобы мне польстить.

— Нельзя исключать того, что кто-то остался в машине на случай экстренного отхода, — подкидывает мысль Витя.

— Я этой тле организую экстренный отход! — шиплю я. — Значит, так. Раз уж они осведомлены об обстановке в доме, то первым делом направятся в мою комнату, надеясь застать меня крепко спящим.

Думается мне, что так оно и было бы, если бы эти оболтусы не разбудили чуть свет.