Его дерзкий ангел

— У меня итак дел хватает.

— Да, я в курсе. Велики дела — бегать по утрам и читать «Ромео и Джульетту» первокурсникам.

— Мне нужно сохранить стипендию.

— Господи, Дев. Сам старина Сьюард сказал бы тебе выкроить немного времени для себя, а он был очень занятым и работал госсекретарем Линкольна.

— Джонсона, — исправил я. — На Линкольна работал его отец.

Моя стипендия была названа в честь Клэренса Сьюарда, занявшего пост госсекретаря после того, как его отца чуть не убили в ночь гибели Линкольна.

Я не только знал все это, но и поучал других людей, что, вероятно, и стало причиной, по которой на мою долю не выпало много свиданий.

— О, точно, спасибо, что просветил, — каждое слово Джека сочилось сарказмом. — И люди говорят, что ты все равно не веселишься на вечеринках.

— Говорят? — встрепенулся я.

— Не знаю. Наверное, нет, ведь ты никуда не ходишь, — сев на кровать, он оперся локтями на колени и впился в меня взглядом. — Давай же, дружище, расслабься немного, почему нет? Ты присоединился к АДФ, только чтобы сидеть в своей комнате и слушать, как веселятся остальные?

— Возможно.

— Надень нелепые рожки. Сходи на нелепую вечеринку. Ты все равно не сможешь ничем заниматься в такой шумихе. Будет очень громко.

— Просто отлично.

Но в чем-то Джек не ошибся. Я жил на втором этаже и видел, как накануне парни принесли в дом гигантские колонки.

— Боже, Дев. Если ты пару часов отдохнешь, твой средний балл не понизится.

— А вдруг?

— Думаю, ты сможешь сжечь этот мост, когда перейдешь его, — пожал плечами Джек. — А пока что давай выпьем пива и, черт возьми, расслабимся. Хоть мне и не нужно волноваться о странной стипендии, я тоже упорно тружусь.

Я вздохнул. Мне хотелось немного расслабиться, но едва ли я помнил, как это делается. С учебой, тренировками, преподавательской деятельностью…я не отдыхал даже в лучшие дни. А в худшие? Мне везло, если удавалось поспать.

Что было очень хреново. Я не хотел превращаться в тусовщика, но разве жизнь в кампусе не должна быть хоть немного веселой?

— Ладно, — согласился я. — Мы пойдем. Но только на пару часов.

— Конечно, — торжественно заверил Джек. — Мы ведь не можем допустить, чтобы в полночь ты превратился в карету.

— Это не…

«Неважно», — подумал я.

— Да, Джек. Превратиться в карету было бы отстойно.

— И, чувак, мы идем на карнавал. Ты не умрешь, если наденешь рожки.

— Да не надену я эти проклятые рожки. 

Глава 3 Алисса

Дом братства был усыпан серпантином, из открытых дверей доносилась громкая музыка. На крыльце я остановилась, и Мишель нетерпеливо повернулась ко мне.

— Пойдем, — поторопила она. — Ты сама этого хотела. Пути назад нет.

— Просто… — я неопределенно указала вперед. На весь дом.

— Знаю, — Мишель попятилась и взяла меня за руку. — Давай зайдем внутрь.

Как только мы шагнули через порог, кто-то из братства дал каждой из нас по черному пластиковому стаканчику. Я несмело отпила из своего. Скорее всего, «Будвайзер» или что-то такое же отвратительное. Да, бесплатное пиво. Я отпила еще немного в надежде, что у меня вскоре откажут вкусовые рецепторы.

Пробравшись через толпу, мы прошли в большую комнату с высоким потолком, типичным для добротных старых братств, с отполированным паркетом и кучей плакатов на стенах. В углу висел скелет, скорее всего, украденный из кабинета биологии. Кто-то надел ему на голову остроконечную ведьмовскую шляпу, но не потрудился прикрыть остальные кости.

Повсюду сновали люди. У дальней стены стояли длинные столы с едой, которую ели руками, и гигантская чаша для пунша.

— К середине ночи они начнут смешивать, — сказала Мишель, кивком указав на чашу.

— Если еще не начали, — я посмотрела на кучу кег рядом со столами. — Я буду только пиво.

— Ты об этом? — спросила Мишель. — А я-то думала, это беличья моча.

— Разве оно не может быть и тем, и другим? — раздался позади нас мужской голос.

Мы повернулись посмотреть на красивого брюнета. Он был одет в черный костюм и нацепил на голову серебристо-зеленые антенны инопланетянина. Парень приветственно приподнял черный стаканчик — в точности как наши — и одним глотком допил содержимое.

— Нет, — дерзко ответила Мишель. — Оно не может быть и тем, и другим. Получается какая-то бессмыслица.

— Выпей еще пару бутылок, — посоветовал парень, — и смысл появится.

— Страшно подумать, — сказала я.

— Согласен, — он улыбался нам обеим, но в особенности Мишель.

И я не могла его винить. Она выглядела фантастически. Но у меня тоже имелись грудь и зад, поэтому было бы неплохо привлечь к себе внимание. Я осматривалась и гадала, знакома ли с кем-нибудь из гостей. То есть, я знала нескольких парней из АДФ и здоровалась с ними на занятиях, но вечеринка по случаю Хэллоуина была моей первой со дня переезда в дом Ми-Альфа. Следовательно, я еще ни с кем не успела познакомиться.

Тогда я увидела его, остановившегося возле столика с закусками. Я не впервые видела этого худощавого парня с копной спутанных светлых волос, хотя обычно из них не выглядывали дьявольские рожки. Я засматривалась на него с тех пор, как в прошлом месяце у нас начались лекции. Если честно, любовалась им издалека.

Девлин Коул преподавал — вернее, помогал преподавателю — на вводном курсе Шекспира. Моей специальностью была коммуникативистика, и я хотела стать логопедом, поэтому посещала лекции английского языка. Еще мне нужен был факультатив по литературе, и один как раз начинался сразу после лингвистики в том же корпусе и по тем же дням — во вторник и четверг. Я решила, что искушения прогулять не возникнет, если покинуть корпус можно только если проскочить мимо кабинета.

Мои опасения сбылись, и курс оказался наискучнейшим, зато на Девлина было приятно смотреть. Меня умиляло слушать, как парень рассуждает о романтической литературе, причем совершенно серьезно.

Давайте будем честны — ни один мужчина не воспринимает романтику всерьез. Типа «Сравню ли с летним днем твои черты?» ^[1] или как там? Да, точно. По-моему, красивые слова — лишь способ залезть девушке в трусики.

Интересно, действенный ли?

— Кто это? — спросила Мишель.

1

Шекспир. Сонет 18 в переводе Cамуила Маршака.