Его маленькое (не) счастье

Алиса

Осень прошла. Уже конец декабря. А его нет… И мне дико тоскливо, особенно учитывая то, что мы больше не разговаривали. У меня не хватает духа, а Платон…

Он уехал на реабилитацию. Слишком быстро и неожиданно для всех. Особенно для меня. Собрал вещи, перевел Леру на дистанционное обучение и уехал на восстановление в Германию. Я даже попрощаться не успела, пришла с университета, а они уже чемоданы грузят. Только Лерка счастливая вокруг меня скачет, спрашивая, что мне привезти из Германии.

А я стою растерянная, глазами хлопаю и слова сказать не могу. Только смотрю на то, как Платон прощается с Ароном, Мироном, даже Миланка его целует, а я не могу сдвинуться с места. Он лишь кивает мне и пересаживается в машину. Все расходятся, а я так и стою, смотря, как машина увозит его далеко и надолго.

В тот день я прорыдала в своей ванной весь вечер.

За что он так со мной?

Наигрался и понял, что я ему не подхожу?

Хотя над чем тут сокрушаться. Платон никогда меня не любил.

Никогда!

Я для него всего лишь капризный и навязчивый ребенок. И от этого так горько, что хочется кричать. Что я и делала. Кусала подушку и кричала в нее. И его ненавидела так же сильно, как любила. Всех вокруг ненавидела.

Три дня не ходила в университет, притворяясь больной. Милана знала причину моей «болезни», поддерживала, что-то объясняла про то, что Платону нужна реабилитация. Я все понимала. Все. Это здоровье, и оно выше всего. Вот только со мной он не посчитал нужным поговорить… Я недостойна даже звонка и сообщения.

Все два месяца мне писала только лишь Лера, рассказывая, как замечательно в Германии и что они успели посмотреть. Им хорошо там. Про отца я у нее не спрашивала, так же как и он про меня. Все так быстро закончилось… Даже не начинаясь.

Милана сказала, что Платон развёлся с Марьяной. Быстро и тихо. Удивительно, что Марьяна согласилась на все условия. Но, говорят, Платон знал, на что давить. И вот он уже больше месяца свободный человек и стоит на ногах. Но возвращаться не торопится. Я решила вычеркнуть Платона Вертинского из своей жизни.

Никто не знает, сколько раз я строчила ему письма на почту, набирала сообщения и хотела позвонить. Но в последний момент запрещала себе это делать. Как-то Саша сказала очень правильную вещь. Если мужчина хочет видеть женщину, он горы свернет, но встретится с ней, объяснится и даст понять, что она ему дорога. Платон даже пары слов мне не написал… Даже такая дура, как я, поймёт, что ему не нужна. Все, точка.

— Я присяду? — спрашивает Макс, приводя меня в себя. Я в кафе, возле универа, пью капучино и смотрю на кружащийся снег за окном.

— Да, конечно, — улыбаюсь. Мы нормально общаемся, но уже без намёков на отношения. Несмотря на то, что Платон отдалился от меня, я все равно не горю желанием пробовать отношения с кем-то другим. Мне никто не нужен. Не могу… — Где проведешь новогодние каникулы? — спрашивает он, заказывая себе кофе.

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Нет планов — наверное, дома.

Последнее время я живу в каком-то вакууме. Хожу на учебу и домой. С кем-то общаюсь, даже иногда смеюсь и улыбаюсь, но все словно в тумане. Мне ничего не хочется: ни праздника, ни веселья. Меня ничего не интересует. Я просто живу. Все, что меня пока отвлекает, это прогулки по городу и музыка в наушниках. Но я очень надеюсь, что это когда-нибудь закончится.

— Новый год с семьёй — тоже хорошо. — Киваю: наверное, это хорошо.

— А ты? — интересуюсь у него, чтобы отвлечь внимание от себя.

— А я… — улыбается. — Нашел себе очень привлекательную Снегурочку и планирую все выходные зависнуть с ней.

— Ммм, хорошо, — я рада за него. Он смог переключиться. Мне бы так. — Она из университета?

— Да, с первого курса, — с улыбкой отвечает он. Видно, что девушка ему нравится. И я рада. — У тебя все хорошо? — уже серьезно спрашивает Макс. Киваю. — Ты какая-то отстранённая последнее время.

— Да все хорошо. Пройдет, — отмахиваюсь я.

— Кто тебя обидел? Тот мужчина? Может, помочь? — искренне предлагает он.

— Нет, спасибо. Помощники у меня есть.

— Все-то у нее есть: и мужчина, и помощники; только настроения нет.

— Ну вот как-то так, — развожу руками. Смеемся.

Впереди новогодние праздники, сегодня двадцать девятое декабря, и я брожу по торговому центру, пытаясь сконцентрироваться на подарках для близких. Трудно выбрать подарки для тех, у кого все есть, а выдумывать что-то креативное — у меня нет настроения.

Натыкаюсь на сувенирную куклу в виде ангела с крыльями. Красивая. Ручная работа. Лерке понравилась бы. Она собирает таких кукол, но ее здесь нет… Я все равно покупаю этого ангела, упаковывая в красивую коробку. Пусть будет. Когда-нибудь они вернутся. Вспоминаю, что Яшка хотел игру на приставку, но Милана запрещала. Покупаю. Племянник будет рад, а с Миланой я договорюсь. Все вокруг весёлые, воодушевлённые. Музыка, елочки, шарики, снежинки, колокольчики создают настроение, а я не чувствую праздника. Совсем. Со мной впервые такое. Раньше я ждала Новый год, как самый главный праздник. Беру Саше и Милане чайные наборы с медовыми муссами и вновь бесцельно брожу по центру. Домой не хочется. Сажусь в кафе, заказываю десерт и какао с зефиром, чтобы хоть как-то поднять себе настроение.

Кручу в руках телефон и пишу очередное сообщение Платону. Это уже стало моим ритуалом.

«Привет, как дела?» — Удаляю.

«С наступающим». — Снова удаляю.

«Я очень скучаю. За что ты со мной так?» — И опять удаляю.

«А знаешь, я тебя уже не люблю. Детская блажь прошла. Можешь возвращаться, донимать не буду», — и это сообщение тоже летит в корзину. Откидываю телефон в сторону и поедаю десерт. Моя депрессия уже начала откладываться в боках и попе. Зато есть занятие на новогодние каникулы. Запишусь в зал, буду сгонять последствия плохого настроения. Я уже давно не рыдаю в подушку, я почти опустела. Кажется, потерян смысл существования. И кто придумал эту любовь?

Возвращаюсь домой вечером с кучей пакетов, полных подарков для близких. Мы будем праздновать одной большой семьей — так решила Милана. А после все разъедутся кто куда. Арон и Саша — на острова загорать. Милана и Мирон — на горнолыжный курорт. Мирон с Яшкой — кататься, сестра — просто дышать горным воздухом. Она у нас в положении. А я… А я остаюсь дома. Мне никуда не хочется.

Прохожу в дом, глубоко вдыхаю и застываю в прихожей. Первое, что я чувствую, это до боли знакомый мужской запах свежести с нотками бергамота, а потом слышу звонкий голос Леры.