Его одержимость

Я — ее? Это дико, непривычно и… сладко.

Но настоящее впереди.

Оно наступает, когда я аккуратно сжимаю ее горло и вижу в блестящих голубых глазах тень страха.

Но я не убираю руку.

Прямо сейчас Анхела или примет меня таким, какой я есть, целиком, или мои мечты пойдут на хер.

Я все равно буду с ней, но… не до конца.

И постепенно это меня отравит.

Она пытается выглядеть храброй:

— Что ты?!..

Я затыкаю ее поцелуем. Набрасываюсь, облизываю и прикусываю со всей страстью, до капелек крови на губах.

Выдержишь так, кошка?

Мое сердце бьется быстрее, чем билось, когда я обезвреживал Рауля Фуэнтеса. Когда вот-вот все могло взлететь на воздух.

Я сжимаю щеки Анхелы, продолжая ее целовать. Не даю ей дышать.

Почти насилую языком.

А она стонет мне в рот.

У меня опять стоит так, будто я только что не ебался.

На этот раз будет без резинки.

Я грубо провожу пальцами между ног Анхелы. Она опять течет.

Наверное, она будет течь, даже если я вставлю ей в рот, но я не стану проверять.

Анхела сверлит меня тяжелым взглядом.

— Чего ты хочешь, Рейес? — а в ее голосе вызов. Сейчас она реально нарывается!

— Хочу тебя выебать, кошка.

Я вижу, что она собирается что-то сказать, но, клянусь, мимолетно улыбается и ничего не говорит.

Удивительно мягкая. Покорная. Новая.

Я переворачиваю ее на живот и приподнимаю за бедра так, что она встает на четвереньки. Вижу ее круглую умопомрачительную задницу и сочащиеся влагой губки.

Анхела все же пытается что-то спросить. Хватит разговоров, чика.

Я резко опускаю ладонь на ее ягодицу, пресекая вопрос.

Сейчас я хочу, чтобы она почувствовала себя куклой, которую я буду иметь.

Она искоса смотрит через плечо, и ее глаза блестят в темноте.

Но теперь я готов поклясться, что это не слезы.

Я снова оглаживаю ее между ног. Грубо массирую клитор и вхожу внутрь пальцами.

— Хочешь ебаться, чика?

Теперь я не вижу ее лица, но слышу ее дыхание. Она возбуждена так, что вот-вот кончит.

И я помогу ей.

Жестко трахаю Анхелу пальцами, надавливая на клитор.

А когда она не выдерживает и бьется в оргазме, меняю пальцы на член.

Держу ее за бедра и врываюсь внутрь, пожирая взглядом. У моей Анхелы самая шикарная задница на свете, тончайшая талия и густые черные волосы.

И я деру ее, слыша новые всхлипы и крики.

Давай, сучка. Кричи громче. Сорви голос.

Я все равно тебя вылечу, потому что знаю: кто бы ни подослал тебя в мою жизнь, ты настолько моя, что больше мою и представить сложно.

Тугая. Гордая. Страстная.

После того, как Анхела кончает еще раз, я убираю ее волосы и выплескиваюсь ей на спину.

Нам нужно будет вымыться, поесть и поспать прямо тут, на пляже. Нас никто не побеспокоит, я распорядился.

Но именно сейчас я должен сказать Анхеле Рубио то, без чего теперь никак.

Я бы умер и родился, чтобы вновь встретиться с ней.

— Я люблю тебя, ми вида. И, кажется, я любил тебя всегда.

Глава 19. Тайны. Анхелика

АНХЕЛИКА

Меня зовут Альваро Гарсия Лопес, и сегодня самый проклятый день в моей блядской жизни.

Я застрелил врачей, медсестер и весь персонал в этой блядской клинике, но мне нихера не помогло успокоиться.

Они не спасли ни мою Ану, ни моего сына.

Я обнимаю то ее, то его и вою, а по лицу текут блядские слезы. А ведь я не плакал даже в детстве, когда отец сек меня кнутом.

У меня есть все: авторитет, деньги, люди, но нет главного.

Нет моей Аны.

И виноват только я сам.

Я любил эту суку драную. Я пытался вытравить ее из сердца.

Но она прочно там окопалась.

Так смотрела своими черными, как ночь, глазищами, что всю душу и мозг нахер выносила.

Когда у нее вырос живот, я и бить ее почти прекратил. Но уже было поздно.

Я сам сломал свою Ану и больше никогда не увижу ни ее полный любви взгляд, ни мольбы о пощаде.

И сын наш умер.

Я вою от тоски, как зверь, раскачиваясь и обнимая его трупик.

Я же одну Ану любил. Только ее всегда. Другие бабы существовать перестали.

Бил. Ненавидел. А у самого сердце рвалось на части.

Что хочешь со мной делай, Ана.

Бей. Убивай.

Только вернись ко мне хоть как.

Я плачу, только такого грешника никто не услышит.

Даже сука, которую я зарезал в прошлом месяце. Белоглазая тварь Кармен Дельгадо Торрес.

Даже такая не смогла бы мне Ану вернуть, хотя звала себя ведьмой.

Никто.

И я снова кричу от невыносимой боли.

* * *

— Анхела! — имя рвет мой мир на части.

Я не понимаю, в каком мире я нахожусь. Только что во сне я была мужчиной и обнимала мертвое тело «сестры» Рейеса.

Качала и баюкала, заливая слезами мертворожденного младенца.

А сейчас меня держит за плечи Диего Рейес, и у него настолько обеспокоенное лицо, что мне снова хочется рыдать.

Вчера, когда он признался мне в любви, я только улыбнулась и нежно поцеловала его в губы, ничего не отвечая.

Я приняла его целиком, потому что только так я могу и победить его, и поддержать.

Когда он слегка придушил меня, к горлу подкатила паника. Я испугалась, что Рейес сошел с ума и даже после всего меня убьет.

Но поцелуй расставил все по местам.

Я хотела, чтобы Рейес любил меня страстно, как в первый раз, когда мы даже знакомы не были. И он хотел того же самого.

Потом у меня все саднило между ног, но это была удивительно приятная и странная боль.

Оказалось, что Диего заранее приготовил на пляже воду, одеяла, закуски и даже палатку!

Потому после того, как мы помылись — вернее, он меня помыл, поскольку я плохо стояла на ногах, зато все время счастливо улыбалась — и поели, то легли спать в настоящем домике!