Его выбор

Баррикады представляли собой винные бочки, наполнение землей и ощетинившиеся кусками ржавого железа, найденного где-то по пути сюда. Где-то к этому добавлялись разбитые телеги, где-то куски обвалившейся каменной кладки.

Я осмотрела баррикады, принимая самое безумное решение в своей жизни, когда Вальтер негромко произнес:

– Я прикрою. Иди.

Мне осталось лишь кивнуть и в пару прыжков взлететь на самый верх ограждения. Чтобы увидеть огромную, бурлящую недовольством и ненавистью толпу. Готовую во-вот прорвать оцепление и хлынуть на улицы сытого Ирониума в надежде поживиться, умолкает.

Затихает.

Замирает.

И даже, кажется, перестает дышать.

Все, чего они хотели – быть услышанными, быть замеченными. И я могла дать им свое внимание в той мере, в которой они могли его впитать.

Я поднялась на баррикаду из поломанной мебели, телеги и кусков упавшей стены, осмотрела замерших людей и заговорила:

– Я знаю, что привело вас сюда.

Люди слушали внимательно, настороженно. Стая хищников, готовая в любой момент порвать тебя, если ей что-то не понравится.

– Вас привела сюда надежда. Надежда, что вас заметят. Что ваша жизнь станет лучше. Что вы сможете дать эту лучшую жизнь своим детям. Я знаю, что вы – самые работящие жители Ирониума. И вы достойны жить в том же достатке, что и другие. И я даю вам слово, что за время моего правления это случится. Мы с вами вместе приложим усилия, чтобы наш мире Железа стал лучшим, среди всех Орихалковых миров. Я закрыла детские фермы и жестоко наказала их владельцев. Я открыла несколько производств в ваших районах, и создала сотни рабочих мест. Я договорилась с продавцами кошмаров, и теперь никто не имеет права красть ваших дочек для торговли телом.

Я обводила взглядом толпу, стараясь выхватить взглядом самые растерянные лица.

– Я сделала много, но этого все еще не достаточно. Я знаю. Но я также знаю, что мне нужно время, чтобы навести порядок там, где гадили несколько поколений с обоих сторон жизни.

И я набрала в грудь воздуха, чтобы рубануть:

– Мне нужно время, и вы мне его дадите.

Никто не любит слабых и добрый правителей, да?

Глава 43

Дворец встретил меня суетой и паникой. Сложно сказать, переживало ли местное бюджетососущее население о народных волнениях или просто суетили для порядка. Но везде, где я появлялась, разговоры стихали и люди с нездоровым энтузиазмом начинали мне кланяться и приседать в реверансах.

– Они тебя боятся, – заметил Вальтер.

Я хмыкнула. Еще бы не боялись. Здесь у каждого рыльце в пушку. И если я засунула в тюрьму неприкасаемого Киллинджера, у остальных вообще никаких шансов на выживание.

Мне стоило бы навестить матриарха, но я по привычке пришла в свой кабинет, показавшийся мне таким чужим и чересчур роскошным. Я ем с золота, в то время как мои люди в паре кварталах от дворца голодают. И почему никого раньше это не беспокоило? И почему это беспокоило меня?

Я села в кресло, провела ладонью по ребру столешницы. Сложила разбросанные бумаги в ровные, аккуратные стопочки. И уже почти что набралась храбрости явиться к матриарху, как дверь кабинета распахнулась и ко мне вошел отец.

– Привет… – растерянно произнесла я.

Отец кивнул и замер посреди кабинета, глядя на меня так пристально, как не смотрел во времена моих самых отчаянных детских шалостей.

– Я заходил к твоей матери, – медленно проговорил отец.

– Она в гневе? – чуть улыбнулась я. – Ждет меня на аудиенцию для жестокой расправы?

– Она… – принц-консорт выдержал паузу, как будто решаясь, говорить мне или нет. Но все же решился: – Она сломлена.

– Вот как? – я удивленно вскинула брови.

Мне казалось ничто на свете не может заставить матриарха усомниться в себе, своих стремлениях и своих решениях. Но надо же, может.

– Она любила его, – спокойно произнес отец, хотя по его каменному лицу было понятно, насколько этот разговор ему малоприятен. – И как всякая влюбленная женщина была слепа. А твое показательное выступление выбило у нее почву из-под ног.

Я кивнула, принимая его слова.

– Но это значит, – продолжил отец, – не только что королева растоптана как женщина. Матриарх скомпрометирована и больше не имеет морального права править. Народ на улицах скандирует твое имя.

Он вздохнул и мягко добавил:

– Тебе пора надеть корону, малышка. Пора принять решение.

Глава 44

Отец ушел, оставив меня в смешанных чувствах. Стоило признать, что сейчас происходит то, к чему я готовилась всю свою жизнь – править по-настоящему. Это неожиданно пугало. Ведь раньше я постоянно встречала сопротивление окружающего мира. Структуры власти, исполнители на местах, сенаторы – все считали, будто я еще слишком молода и глупа, чтобы принимать обдуманные, взвешенные решения. И почему-то каждая ленивая сволочь считала своим долгом оспорить мои слова.

И вот теперь я в полушаге от короны. И больше не будет никаких отговорок, что кто-то там вставлял мне палки в колеса. Нет, теперь любая ошибка, любое неверное решение – моя и только моя ответственность. Любое неповиновение, любой недобросовестное исполнение – моя и только моя ответственность.

Весь мира Железа теперь будет моя и только моя ответственность.

И от осознания этого становилось страшно.

– Теодор! – позвала я секретаря.

Мужчина мгновенно нарисовался в дверном проеме. Как всегда безупречно-красивый, собранный и готовый кидаться исполнять мои поручения по первому требованию.

– Пригласи моих братьев.

Секретарь кивнул и уже дернулся исполнять поручение, когда я его спросила:

– Кто… кто сейчас стоит у дверей моего кабинета?

– Двое бойцов, – немного растерянно ответил Теодор. А затем, уловив мой слегка нахмуренный взгляд, добавил: – Его там нет, Ваше Высочество. Обеденная пересмена.

– Я буду в малом тронном зале, – сказала я, жестом отпуская секретаря.

Мне нужно было пройтись, нужно было привести мысли в порядок.

Малый тронный зал был пуст, холоден и слабо освещен тусклым светом хмурящегося осеннего неба. Гулкое эхо моих шагов вносило уныние в это помещение и вместо моего личного политического триумфа я ощущала мрачную безысходность.

– Искала? – раздался голос Даяна от потайной дверцы в нише стены.

– Угу, – ответила я со вздохом.

– Страдаешь? – усмехнулся близнец, подходя ко мне.

– Угу, – я уселась на ступени трона и оглядела огромный пустой зал. – Как я могла из всех кандидатов оказаться в финале с этими… этими…

– Этими двумя? – подсказал Даян.

– Да.

– Известное зло лучше неизвестного, – пожал плечами брат.

– А где Кирион? Хотела… хотела посоветоваться с вами обоими.

– Я давно его не видел, – чуть нахмурился Даян. – Кажется, он сказал, что нужно завершить какие-то дела. Видимо, еще завершает.