Эхо забвения

Голос был хриплый, заспанный. Я даже представил, как он сидит у себя на кухне, потирая лицо и щурясь на экран.

— Я в Блэквуде, — сказал я, не тратя время на формальности.

Том промолчал пару секунд, а потом тяжело выдохнул.

— Ну и дерьмо, — пробормотал он. — Я думал, ты хотя бы день подумаешь.

— Нет времени думать.

— Ну да, конечно.

Я ждал, но он молчал.

— Где было последнее убийство? — спросил я.

На том конце повисла пауза, но я слышал, как он двигается — возможно, встаёт с кровати или идёт на кухню за кофе.

— Алекс, — начал он, но я перебил:

— Просто скажи мне.

Том снова выдохнул, но на этот раз более раздражённо.

— Окраина, старый район. Ближе к лесу. Дом пустовал лет десять, если не больше.

Я кивнул, хотя он этого не видел.

— Есть что-то ещё, что я должен знать?

— Да, — сказал он после короткой паузы. — Если ты туда поедешь, смотри, чтобы тебя никто не заметил.

— Почему?

— Потому что копам нужен убийца, Алекс. И если ты будешь первым, кто начнёт совать туда нос, им не составит труда решить, что нашли его.

Я не ответил.

— Ты хотя бы выспался перед этим?

— Нет.

— Конечно, — пробормотал он. — Тогда удачи.

Я сбросил вызов, убрал телефон в карман и завёл двигатель.

Окраина. Старый район.

Я тронулся с места, выруливая на пустую улицу. Воздух был тяжёлым, пропитанным сыростью. Утро в Блэквуде было таким же, как я его помнил: серым, пустым.

Машина катилась по дороге, а я ловил взглядом знакомые здания. Где-то впереди мелькнул старый автосервис, дальше — заколоченная парикмахерская, магазин с облезшей вывеской. Всё выглядело так, будто за эти двадцать лет город просто стоял на месте, медленно загнивая изнутри.

Я свернул в сторону окраины.

Чем дальше, тем тише становилось. Дома здесь были старые, многие — заброшенные. Я сбросил скорость, оглядываясь.

Том сказал — ближе к лесу.

Дорога сузилась, асфальт сменился разбитым гравием. Впереди, за покосившимися заборами, начинался лес.

Я посмотрел на навигатор. Дома, о которых говорил Том, должны быть где-то рядом.

И тут я его увидел.

Заброшенный дом, стоящий особняком.

Пустые окна. Покосившийся забор. Заросший двор, в котором давно никто не ступал.

Я заглушил двигатель и остался сидеть в машине, изучая место.

Дом выглядел так, будто его бросили давным-давно. Крыша просела, окна зияли тёмными провалами, забор давно сгнил и покосился, а двор зарос бурьяном.

Я убрал руки с руля и снова оглядел двор.

Здесь явно работала полиция. Трава у входа смята, повсюду отпечатки ботинок, грязь перемешана, будто здесь топталась толпа людей. В центре двора темнела размокшая земля — возможно, там стояла криминалистическая техника или передвигали носилки.

Калитка была вырвана с корнем и теперь просто валялась в траве. Дверь дома распахнута настежь, будто её даже не пытались закрыть.

Полиция здесь не церемонилась. Они обошли каждый угол, проверили каждый сантиметр, вытоптали всё, что могли.

Я выдохнул и открыл дверь машины.

Под ногами хлюпнула грязь — дождь ещё не успел полностью впитаться в землю. Я сделал пару шагов к дому, стараясь не наступать на самые глубокие следы.

Крыльцо было старое, доски потрескались и прогибались под весом. На них тоже были отпечатки — тяжёлые ботинки, несколько пар, хаотично разбросанные. Копы точно заходили внутрь.

Я скользнул взглядом по двору. Где-то в стороне валялась пустая сигаретная пачка, недалеко — пластиковый стаканчик из-под кофе. Видимо, кто-то из патрульных не утруждал себя уборкой.

Дверь оставили открытой. Скорее всего, место больше никому не было интересно. Убийца ушёл, полиция сделала своё дело, а дом снова превратился в никому не нужное заброшенное место.

Я остановился у входа, давая глазам привыкнуть к полумраку внутри.

Запах ударил в нос первым. Спёртый воздух, сырость, гнилое дерево. Где-то в глубине дома витал ещё один оттенок — неприятный, липкий, металлический.

Кровь.

Она уже давно свернулась, но запах всё ещё оставался.

Я сделал шаг внутрь.

Пол под ногами скрипнул, в воздух взметнулась пыль. Я медленно двинулся вперёд, стараясь не наступать на явные следы, оставленные полицией.

Гостиная была пустая. Старый диван с рваными подлокотниками, сломанный стул, выбитое окно. На полу разбросаны обрывки полицейской ленты — её явно срезали, когда снимали оцепление.

Я прошёл дальше, оглядываясь.

На стенах были старые обои, местами отслоившиеся и потемневшие от влаги. Где-то в углу виднелись тёмные следы — возможно, плесень, а может, что-то другое.

Затем я увидел пятна на полу.

Засохшие. Чёрные от времени.

Я присел на корточки, провёл пальцем по шероховатой поверхности.

Копы уже забрали всё, что могли. Но здесь что-то осталось, что-то, чего они не заметили, я точно знаю.

Потом я двинулся дальше, осторожно переступая через мусор и сломанные доски.

Если полиция нашла здесь ДНК, значит, тело было где-то в этом доме.

Коридор был узкий, с облупившимися стенами. Свет из окон почти не пробивался, но даже в полумраке я заметил на полу тёмные пятна. Засохшие, расплывшиеся, частично втертые в древесину.

Я проследил взглядом за пятнами — они тянулись дальше, как неровный след. Похоже, тело перемещали.

Я медленно прошёл вперёд.

Справа была кухня — пустая, с выбитым окном и сломанной дверцей шкафа, слева — ещё одна комната, но мне нужно было в конец коридора.

Дверь в последнюю комнату была приоткрыта. Я толкнул её ладонью и она заскрипела, открывая вид на разгромленную спальню. Матрас был содран с кровати, вещи разбросаны по полу. В углу темнела лужа, которую явно не пытались стереть.

Я сделал ещё шаг вперёд.

Воздух в комнате был тяжёлым, спертым, пахло сыростью и старым деревом. Всё здесь выглядело так, будто полиция просто собрала улики и ушла, оставив место гнить дальше. Перевёрнутый матрас, разбросанные вещи, тёмные пятна на полу, въевшиеся в дерево.

Я посмотрел на них.

И всё вспыхнуло перед глазами.

Она стояла у стены, прижавшись к ней спиной.

Дыхание резкое, короткое, плечи дёргались на каждом вздохе. Руки вытянуты вперёд, ладони раскрыты, как у человека, которого вот-вот столкнут в пропасть.