ЭХО. Предания, сказания, легенды, сказки

Голодный Садко по Новгороду ходит, в окна чужие заглядывает. Всюду люди за столами сидят, пироги жуют, мед пьют, а у Садко и куска хлеба нет.

Запечалился Садко, взял свои гусельки, пошел на берег Ильмень-озера, сел у тихой заводи и стал грустную песню петь.

Было тихо озеро, что стекло, а как заиграл Садко пошли по озеру волны белопенные. Испугался Садко и прочь пошел.

На другой день к вечеру горько стало Садко голодному на чужие пиры глядеть, и опять он пошел к тихой заводи. Стал он песни наигрывать.

Взволновалось вдруг озеро, волна с волной сходилась, песком вода замутилась, вышел из озера царь Водяник, чудище морское, глубинное.

Испугался Садко, а царь Водяник говорит:

— Ой, гусляр Садко, распотешил ты меня песенкой, ну и я тебя пожалую: возвратись ты в Новгород и побейся с гостями о большой заклад. Говори им, что есть в Ильмень-озере рыба-чудо с золотым пером. Будут ставить они в заклад лавки с дорогими товарами, а ты не бойся — ставь свою буйную голову. Как закинут сети в Ильмень-озеро, я и брошу в них рыбу-чудо — золотое перо.

Обрадовался Садко, поблагодарил царя Водяника и пошел в Новгород. Стал он в Новгороде на площади, закричал зычным голосом:

— Много вы на пиру наедаетесь, много на пиру напиваетесь, всякими богатствами хвастаетесь, а не знаете, что чудо есть в Ильмень-озере! Плавает в озере рыба с золотым пером!

Набежали люди торговые, заспорили:

— Что ты врешь, гусляр, выдумываешь? Не бывало на свете такой рыбины, нет ее и в Ильмени.

А Садко их раззадоривает:

— Ну, так бейтесь со мной о великий заклад: заложу я вам свою голову, а вы мне лавки с красными товарами, с миткалями, с парчами, с сукнами!

Ударились с ним три купца об заклад.

Взяли они шелковый невод, пошли толпой к Ильмень-озеру. Закинули невод — всколебалось озеро… Вытащили невод — в нем чудо-рыба с золотым пером!

Отдали купцы Садко девять лавок с товарами красными, с миткалями, с парчами, с сукнами.

Стал Садко торговать, и повалило ему счастье: с каждым днем Садко богаче живет. Выстроил себе палаты белокаменные, завел сундуки с платьем цветным, камнями драгоценными. Стал пиры заводить, на них гусляров зазывать.

Зазнался Садко, зачванился. Стал по городу ходить, никому не кланяться.

Раз созвал он к себе на великий пир посадских людей, бояр да богатых гостей.

Стал Садко своим богатством хвастаться:

— У меня бессчетная казна, я скупить могу весь Новгород, все товары новгородские, торговать вам станет нечем.

Словили его гости на слове, ударились с ним об заклад, чтоб он выкупил все товары новгородские. А заклад положили сорок тысячей!

Вот раным-рано поутру поднялся Садко, разбудил всех своих слуг и прислужников, роздал им без счету золотой казны и послал скупать товары новгородские.

Сам Садко пошел к вечеру поглядеть на Новгород. И видит — все рынки пусты, все лавки пусты, на пристанях корабельных хоть пляс пляши, даже у горшечников одни черепки остались. Не найти в Новгороде ни веревочки, ни ниточки. Не найти в Новгороде товару ни на денежку, ни на малую полушечку.

Загордился Садко, обрадовался, думал, что взял заклад.

А на другой день пошел в гостиный двор, смотрит — лавки полным-полны товарами красными, на рынках торг шумит, на пристанях бочкам счету нет, от тюков настилы ломятся. Даже горшечники новые горшки навезли.

Задумался тут Садко, образумился:

«Не осилить мне, видно, Великого Новгорода, одному над народом верх не взять. Я скуплю товары новгородские — подоспеют товары московские. Руки у людей не в карманах лежат — работают. За ночь новые ткани наткут, новые крендели напекут. Надо мне отдавать заклад в сорок тысячей».

С той поры не спорил Садко с Новгородом. Отдал Садко денежки; надо ему снова добро наживать.

Вот построил Садко тридцать кораблей, тридцать кораблей изукрашенных. У них бока выведены по-звериному, корма выточена по-гусиному, а нос по-орлиному, вместо глаз вставлено по яхонту.

Нагрузил он корабли товарами и поплыл в страны заморские.

Тридцать кораблей что гуси плывут, а один корабль как сокол летит — то корабль самого Садко. Вдруг налетела буря грозная, расходилось, расшумелось синее море, волной корабли бьет, ветром паруса рвет, словно ветки, мачты гнет.

Собрались корабельщики к Садко на корабль:

— Что нам делать, Садко, как беду избыть?

Говорит им Садко:

— Други мои, корабельщики, видно, гневается на нас царь Водяник. Мы двенадцать лет по морю бегаем, а не платим ему ни дани, ни пошлины. Не спускали мы царю Водянику ни хлеба, ни соли, ни серебра. Вы берите бочку чистого серебра, бросайте ее в море, авось нас царь Водяник помилует.

Взяли они бочку серебра, бросили в море — еще пуще непогода разыгралась.

— Видно, мало пошлины царю Водянику, — говорит Садко. — Берите вы бочку красного золота и спускайте в синее море.

Бросили в море бочку золота — еще пуще буря корабли бьет.

Задумался Садко, опечалился:

— Видно, не нужно царю Водянику ни серебро, ни золото, а нужна ему голова человечья. Бросим в море жребий; чей жребий на дно пойдет, тому и идти в море синее.

Нарезали корабельщики чурочки из ясеня, бросили чурочки на грозную волну: все чурочки поверху плывут, одна чурочка на дно пошла — самого Садко-хозяина.

Пригорюнился Садко:

— Это, братья, жребии неправильные, спускайте вы жребии булатные, железные.

Спустили корабельщики жребии железные, а Садко пустил жребий из ясеня. Все булатные жребии по воде плывут, будто гуси по заводи, а Садко жребий ключом ко дну пошел.

А Садко в море идти не хочется, он хитрит-хитрит, изворачивается:

— Еще раз бросим, други, жребии. Бросим жребии кленовые, а чей жребий по воде поплывет, тому в море идти, других выкупать.

Бросили палочки кленовые, а Садко бросил жребий синего булата заморского, весом жребий в десять пудов.

Все кленовые палочки ко дну пошли, а Садко жребий, весом в десять пудов, по воде словно лебедь плавает.

И сказал тогда Садко — богатый гость:

— Знать, беда пришла мне неминучая, самому надо идти к царю Водянику.

Стал Садко с белым светом прощаться. Он прощается с дружиной храброй, с синим небом, с красным солнышком, он велит поклон жене передать, малым деткам, родной матушке.

Опустили корабельщики в море доску дубовую. Не берет с собой Садко ни хлеба пшеничного, ни сладкого вина, а берет с собой гусли звонкие.