Ёкаи Японии

Опушку леса огласило очередное столкновение клинков. Старый охотник видел, что у него от усталости стали появляться бреши в обороне. Умевакамару тоже их видел, но предпочел ими не пользоваться. «Почему он меня не убивает» думал Иссин. Но ответ он никогда не получит.

Внезапно наступила тишина. Оба – учитель и ученик – встали в расслабленные стойки. Иссн выжидающе смотрел на учителя. А тот ухмыльнулся одной из самых противных ухмылок, по мнению старого охотника.

– А ты стал сильнее. Даром, что старик.

– Только силы этой не хватило, чтобы вас поразить.

– Такова уж разница между екаями и людьми.

– Хотите сказать, что будь я екаем, то смог бы вас победить?

– Кто знает, - пожал плечами Умевакамару. – Тебе пришел конец, ученик.

Иссин приготовился парировать атаку учителя и завершить все контратакой. Убить его он бы не смог, но он должен хотя бы ранить екая. Умевакамару не стал делать никаких финтов, а просто пошел на своего ученика в лоб и рубанул по диагонали снизу вверх.

Катаны столкнулись. Посыпался сноп искр, а за ним последовал звук ломающегося металла. Часть лезвия меча Иссина улетела прочь. Меч старого охотника сломался в самый не подходящий момент. Не встретив сопротивления, «рука» цукумогами прошла сквозь плоть, кости и органы старика, разрубив его тело от нижнего ребра до ключицы.

Разрубленное тело постояло еще несколько секунд, а затем завалилось на землю, развалившись на части. Последней мыслью Иссина перед смертью было «Почему я не смог его ранить?» Так смерть настигла трех охотников – безвестных борцов с екаями, которых никто и никогда не просил заниматься убийствами нечисти.

Умевакамару испытал легкий укол горечи. Он не хотел убивать своего ученика. Но, если бы он продолжил бы обучать охотников, то в будущем мог бы появиться кто-то способный убивать екаев в одиночку.

Клинок исчез из руки цукумогами. Печально вздохнув, Умевакамару повернулся к тории и чуть слышно пробормотал.

– Не подведи меня, моя ученица.

Глава 17

– Юко-

Я стояла на некотором удалении от камаитати. Воздуха не хватало, дыхание было тяжелым. Руки и ноги ужасно болели. Пальцы так и норовили разжать хватку на рукояти. Я прилагала все свои силы только для того, чтобы устоять на ногах. На ключице красовалась новая рана, чуть больше была рана на боку. Благо, что екай выглядел не лучше.

Екай стоял, задыхаясь. Изо рта у него текла слюна. Передняя лапа была ранена, но рана не была серьезной. На боку у камаитати красовался длинный и глубокий порез – мне удалось достать до кости.

Бой нас сильно утомил. Я даже меч поднять не могла. А екай хоть и пытался запустить в меня лезвия ветра, по итогу отправлял легкий ветерок.

– Ты храбро сражалась, - впервые заговорил екай на человеческом языке.

Меня это ничуть не удивило – в клане жило несколько бакэнеко. И они разговаривали на человеческом языке даже лучше некоторых людей. И они были намного милее, чем эта кошка передо мной.

– Наше с тобой сражение ни к чему не приведет, - на этих словах камаитати лег. – Я предлагаю перемирие. В противном случае мы падем от полученных ран.

Лично я не имела ничего против его предложения. Но в словах екая слышалась ложь. Он не собирался так просто сдаваться. Даже то, что он лег, он сделал для того, чтобы перевести дыхание. Меж тем и я восстанавливала свои силы. Раны не зажили, но зато теперь я дышала ровно и мышцы не так сильно ныли.

Екай нападет, едва я повернусь к нему спиной. Он будет думать, что я потеряла бдительность. Вот только я позволю ему подобраться поближе и, тогда его жизнь оборвется. Потому я решила согласиться разойтись с котом мирно.

– Хорошо, - согласилась я.

– Здесь мы и расходимся, - сказал екай и положил свою голову на лапы.

Я медленно развернулась и побрела прочь от камаитати, изображая сильную усталость. Хотя, особо сильно притворяться мне не пришлось – я и так сильно устала. Даже не видя екая, я почувствовала сильную опасность. Камаитати медленно встал и начал тихо подбираться ко мне. Но я не обернулась, продолжила идти вперед, выжидая подходящего момента. И когда этот момент настал, я крутанулась на месте, не поднимая от земли стоп. Ноги переплелись, а из-за быстрого поворота я потеряла равновесие.

Развернувшись лицом к екаю, я увидела приближающуюся пасть полную бритвенно острых клыков. Но я уже падала на землю и почти ушла с траектории атаки. Когда нос екая оказался надо мной, я собрала остатки своих сил и подняла клинок к шее камаитати. Лезвие меча легко прошло через шею екая. Он свалился на землю в нескольких метрах от меня, взрыхляя землю лапами. Он задыхался и истекал кровью.

Когда я свалилась на землю, то почувствовала сильную усталость. Но я не позволила глазам закрыться, пока не увидела, что екай перестал булькать и хрипеть. А через пару секунд его тело принялось распадаться в пыль.

Перед тем, как провалиться в забытье, я почувствовала невероятный подъем сил. Раны на теле постепенно стали заживать и физически я была в полном порядке. Но вот душевные силы меня оставляли. Слишком много переживаний за прошедший день.

«А куда охотники делись?» подумала я напоследок.

– Тацу-

Они заблудились. Лес был просто огромен. Когда охотники только вошли в лес, то оставляли отметки на стволах деревьев, по которым они бы вышли из леса. Вот только охотники попали в пещеру. А недавно в спешке покинули ее, потому и отметок они не оставляли. В результате – охотники заблудились в лесу.

Из-за развязанного на поляне сражения, все екаи собрались на битву. Так что лес опустел и опасности для охотников не было. Никто не захочет встретить еки с раненым товарищем на руках. Они еще долго бродили по лесу, но так и не смогли сориентироваться.

Вымотавшись, охотники разбили лагерь. Доген облокотил товарища о дерево, а сам прошелся недалеко от места остановки, нашел хворост и развел костер. Тацу хотел ему помочь, но Доген отказался от помощи.

На охоту Доген не решился идти, потому что боялся бросить раненого товарища одного, решит еще вернуться на поляну. Лес опустел от екаев, но это не значит, что он стал безопасным. А с собой еды у охотников не было.

Можно было скрасить вечер разговорм, но ни у кого не было желания начинать диалог. А меж тем на душе у каждого был тяжелый груз. Они жаждали выговориться, облегчить свою ношу.

– За свое спасение мы обязаны екаю, - пробормотал Тацу, когда сон стал подбираться вплотную к нему.

Едва задремавший Доген приоткрыл один глаз и украдкой посмотрел на товарища. Ему хотелось посмотреть, с каким лицом он произнес эти слова. Тацу смотрел на Догена так пристально, будто надеялся прожечь в нем дыру. Взгляд этот был полон безразличия. Потому Доген не хотел комментировать слова товарища. Но быстро понял, что Тацу хочет сказать что-то еще, а для продолжения надо выказать хоть какую-то реакцию на его слова.