Екатерина II: алмазная Золушка
Шрифт:
И ведь уговорили! Благо кредиторы Елизавету уже ловили прямо на улице, хватали за рукав и невежливо интересовались, вернут им деньги, или в полицию идти…
И она решилась. Майор заплатил все ее долги - шестнадцать тысяч золотых (любила девушка пожить красиво!) И ксендз, и бывший иезуит куда-то исчезли (первого из них к тому времени всерьез подозревали в сотрудничестве с русской разведкой). Елизавета отправилась из Рима в Пизу в сопровождении влюбленного Доманского, бравого усача Черноцкого и нескольких слуг.
В Пизе ее жизнь какое-то время напоминала волшебную сказку - Орлов снял богато обставленный дом,
Все, что меж ними происходило, истории неизвестно, хотя иные утверждают, что в одной постели они все же оказались. Зато точно известно, что Орлов объяснялся в страстной любви, клялся в верности и предлагал сочетаться законным браком.
Ясно, что Алехан ее в конце концов уболтал… В один прекрасных день пригласил «покататься на корабле» - и к адмиральскому кораблю «Исидор» шлюпка подвезла всю честную компанию: и Елизавету, и обоих шляхтичей, и прислугу. Все было обставлено пышно: играла музыка, матросики орали Елизавете «Ура» в тысячи глоток, гремели пушки, маневрировали фрегаты…
А ближе к вечеру адмирал Орлов незаметно куда-то исчез, и появившийся ему на смену гвардии капитан Литвинов, окруженный вооруженными матросами, объявил самым простецким образом: все арестованы, стоять и не рыпаться!
В дни моей юности это называлось: «Картина Репина „Приплыли“». И ведь действительно приплыли, отбегалась…
В особняке уже вовсю шуровали люди Орлова, захватили весь богатый архив и прихватили остатки «свиты», остававшейся на берегу. Корабли развернули паруса и поплыли с добычей в Россию. Какое-то время, ради игры, самозванку уверяли, что Орлова тоже арестовали, поддерживая эту версию, сам Орлов ей отправил письмо, якобы из-под ареста…
Раскаяния за свой поступок Алехан не испытывал ни малейшего - его подробнейший отчет императрице написан веселым, легким, остроумным слогом, и, как всегда водилось в таких делах, Балафре свои заслуги ставил крайне высоко, долго расписывал, какое это было опасное предприятие, как его могли в два счета пристукнуть бешеные конфедераты…
А собственно, господа мои, с какого перепугу он должен был испытывать раскаяние?! Я согласен, что в истории с убийством Петра III Алехан выглядел крайне неприглядно, но тут совсем другой случай. По сути, обычная контрразведывательная операция, потребовавшая притворства и лжи. На том разведка и стоит испокон веков, и стоять будет. В конце концов, Орлов не благонравную наивную девицу похитил из родительского дома, чтобы продать в гарем, а поставил ловушку на откровенную авантюристку, чья деятельность самым недвусмысленным образом шла во вред России. Какие тут раскаяния могут быть?!
В Петербурге «царевну» определили в Петропавловскую крепость, следствие поручили князю Голицыну. Елизавета начала и ему вкручивать свои сказочки, уже чуточку измененные: она, мол, до девяти лет жила и воспитывалась в Германии, а потом трое загадочных мужчин повезли было в Петербург, но вместе Петербурга завезли на персидскую границу, где старая нянька ей проговорилась,
что все делается по велению Петра III. Оттуда какой-то добросердечный крестьянин-татарин увез обоих аж в Багдад, а там девочку усыновил персидский богач Али…И так далее, и тому подобное. Голицын, страдальчески морщась, в два счета разбивал эту брехню. Елизавета похватилась, что знает персидский и арабский - тогда князь ее попросил написать что-нибудь на листочке. И пошел с листочком в Академию наук, где ему специалисты по данным языкам моментально объяснили, что это всего-навсего бессмысленные каракули…
Тогда Голицын начал расспрашивать уже про более близкие к текущему дню дела, начиная с Парижа. Елизавета отпиралась вяло и неискусно: мол, никаких писем не писала, никаких манифестов к флоту не составляла… А это что?
– хладнокровно спрашивал Голицын, предъявляя подлинник манифеста. Это? Ну, это так просто, шуточки такие… Почему выдавала себя за дочь Елизаветы? А мне люди так сказали, я и поверила. Какие люди? Не помню, дело было давно…
Примерно так она изворачивалась - а потом просила императрицу о личной встрече, уверяя, будто все вышло из-за того, что ее оклеветали враги. Но она надеется, что императрица во всем разберется, врагов накажет, а ее освободит…
Шляхтичи тоже ушли в глухую несознанку. Один твердил, что знать ничего не знает, ни в каких интригах не замешан, и за самозванкой таскался исключительно из любви к путешествиям. Второй клялся, что дела меж ним и «принцессой» были исключительно постельные, и никакой политикой он не занимался.
Поскольку в России времена стояли новые, никого из троицы не пытали. Екатерина вообще-то говорила, что намеревается законопатить «принцессу» в крепость навечно, но та через несколько месяцев умерла от застарелой чахотки, которой питерский климат и Петропавловская крепость определенно способствовали.
Потом недоброжелатели Екатерины, как водится, твердили, что бедную «княжну» удушили по приказу императрицы, но в это совершенно не верится: из материалов следственного дела видно, что Екатерина чертовски хотела узнать, кто же это все-таки, откуда родом, какой нации и веры?
Ответов на эти вопросы мы никогда уже не получи. Косвенные данные не помогают. Русского «принцесса» не знала - и польского тоже. Говорила только по-французски и по-немецки. К религии - православной, католической, протестантской - относилась совершенно равнодушно. Умирая, она, правда, попросила для исповеди православного священника, но даже в последние минуты врала, как нанятая: что якобы имела в личном владении то самое графство Оберштейн в Германии, что три завещания и манифест к флоту ей кто-то злокозненный «подбросил», а она по простоте душевной эти бумажки переписывала и рассылала, не ведая, что творит…
И умерла. Ее похоронили внутри крепости, в Алексеевском равелине. Осталась совершеннейшая неизвестность - ее жизнь ранее появления в Париже попросту не прослеживалась, хоть ты тресни. Английский посол Гуннинг сообщал Екатерине, что самозванка, по его данным - дочь ресторатора из чешской Праги. Но никаких убедительных доказательств не представил. Сэр Джон Дик уверял, что она - дочь булочника из Нюрнберга. Но и тут - ни малейших доказательств.
Так что происхождение «принцессы» навсегда останется тайной.