Экранные поцелуи

Однако подъехав на такси к отелю, где для нее был забронирован номер, Рэчел сразу спустилась с небес на землю. Здесь все выглядело по-иному. Как оазис среди пустыни. Оазис западной цивилизации. Лужайки, ухоженные настолько, что скорее напоминали теннисные корты, и даже пальмы, казалось, знали свое место. Они не росли как попало, вкривь и вкось, нет, они грациозно обрамляли извилистую аллею, которая вела к отелю «Нуза Дуа».

Вначале Рэчел решила, что попала к самому большому из балийских храмов. Снаружи вход по стилю напоминал наиболее грандиозные из тех священных зданий, мимо которых она проезжала. Но когда она вошла внутрь и оказалась в огромном мраморном вестибюле, у нее перехватило дыхание. Он был выполнен в виде прямоугольника, в центре которого располагалась главная лестница. По одну сторону от нее находились регистрационные стойки — их было примерно раз в десять больше, чем в обычных отелях. Рэчел заметила даже стойку, где производился предварительный заказ авиабилетов. По другую сторону располагался бар под тростниковой крышей вроде тех, какие обычно бывают на пляже.

Вестибюль был заполнен туристами. Они стояли, сбившись в небольшие группы, и, судя по всему, чувствовали себя неловко в новом месте, в новом облачении, приобретенном специально для отдыха. Еще не знали, наверное, что будут делать. Все как обычно бывает в шикарных отелях.

Рэчел протиснулась между людьми, сидевшими на чемоданах, попыталась привлечь внимание служащего в форме, за стойкой. Безрезультатно. Тогда она нажала на кнопку звонка. Это сработало моментально. Откуда-то появились еще трое служащих и носильщик, тут же взявший ее чемоданы. Через пять минут она зарегистрировалась и подошла к своему номеру.

Здесь ее ждал очередной сюрприз. Это был не просто номер, в котором ночуют. Он состоял из двух комнат. В одной находилась кровать, в другой, смежной, — диван, стол с легкими стульями и холодильник. Рэчел села на кровать, наслаждаясь прохладным ветерком из кондиционера. Такие номера она видела в старых фильмах с Джоан Кроуфорд. К спальне примыкала ванная с мозаичной плиткой и огромным зеркалом. Из другой комнаты за раздвижной стеклянной стеной открывалась терраса с цветами, увитая виноградными лозами. Рэчел сделала знак носильщику поставить чемоданы. Когда он вышел, она прошла в комнату, открыла холодильник. Больше всего ей сейчас хотелось посидеть на собственной террасе, выпить бокал холодного вина и насладиться сознанием того, что она достигла цели.

Тремя этажами выше, в роскошном номере-люкс Боб Делани и Клаудиа Грэхэм бурно выясняли отношения. Клаудиа уже начала предъявлять претензии. Она прибыла несколькими часами раньше и обнаружила, что все здесь не так, как ей хотелось. Бассейн на просторной террасе не был наполнен водой. Парикмахершу поместили в крошечную комнату, не больше стенного шкафа.

Обеда, заказанного в номер, пришлось прождать целый час, и вдобавок у них не оказалось французского шампанского. Но самое ужасное — ей не разрешили держать в номере собаку.

— Как только я прибыла, какой-то индонезиец в черной форме забрал у меня Оскара. Я подумала, что они собираются его покормить, но потом мне сказали, что его отвели на псарню. Я так его и не видела.

Какое-то мгновение Делани стоял в полной растерянности. Неделей раньше прибыли оператор с помощниками и повара. Неприятности начались уже тогда. Теперь настал черед артистов. Первым прилетел Дэвид Прайс с женой и двухлетним сыном. Мальчик сразу же заболел расстройством желудка. На следующий день то же самое случилось с Дарлин, женой Прайса. И теперь Дэвид Прайс угрожал вернуться в Сидней, если им не предоставят врача-американца. Австралийский врач его больше не устраивал. Став звездой, Прайс не желал пользоваться услугами соотечественников, там где дело касалось здоровья, юридических и финансовых вопросов.

В конце концов, когда агент Прайса уже начал угрожать юридическими санкциями, Делани случайно встретил специалиста из Лос-Анджелеса и тут же нанял его. По опыту работы на натуре он знал, что в подобных случаях нельзя пренебрегать ничьими услугами. И нельзя скупиться. Высокооплачиваемый врач — это как страховка от всевозможных желудочных расстройств, ядовитых укусов, лихорадки, гонореи и сердечных приступов. Только Боб Делани немного успокоился, как прибыла Клаудиа.

— А что, менеджер вам не звонил? — спросил он, не зная, что предпринять.

— Нет. Ни менеджер, ни служащие, ни парикмахерша. Может быть, она уже ушла куда-нибудь или покончила с собой. Никогда еще за все время работы мне не приходилось останавливаться в таком жутком отеле. — Она подошла к террасе, указала на бассейн без воды. — А с этим что прикажете делать?

Несколько предложений по этому поводу буквально просились ему на язык, но он благоразумно промолчал. В конце концов, его обязанность состоит в том, чтобы обеспечить всем этим ненормальным комфортабельную и спокойную жизнь.

Он прошел в столовую, открыл холодильник. Каким-то чудом там оказались две маленькие бутылки «Моэ». Это, конечно, не «Болинже», но все же шампанское. Французское. Он открыл одну бутылку, обернул ее салфеткой и вынес на террасу.

— Садитесь, выпейте, пока оно холодное. А я пойду, поищу управляющего.

Не дав ей ответить, он вышел. Через десять минут выяснилось, что управляющий уехал в отпуск. Еще через пять минут он разыскал заместителя. После этого дела начали поправляться. Нашли комнату побольше для парикмахерши, наполнили водой бассейн и даже отыскали целый ящик «Болинже». Оставалась единственная проблема — собака. Младший управляющий, молодой австралиец, заявил, что содержание собаки в номере противоречит местным законам об охране здоровья.

— Но ведь это совсем маленькая собачка, — убеждал Делани. — Если мисс Грэхэм поместит ее в одной из своих ванных комнат, вы же наверняка можете закрыть на это глаза.

Австралиец отрицательно качал головой. Закон есть закон. Нарушение закона слишком дорого ему обойдется. Делани тяжело вздохнул и направился обратно в номер Клаудии.

Там он застал целую компанию. Парикмахерша и гример, растянувшись в шезлонгах у бассейна, пили пиво местного производства. Сама Клаудиа, в бикини со спущенными бретельками, уже начала вторую бутылку шампанского.

Боб оказался совершенно не готов лицезреть Клаудиу Грэхэм без одежды. Во время их первой встречи в Лос-Анджелесе он понял, как совершенно ее тело, над которым она неустанно работала. Однако он не представлял себе, насколько оно чувственно, насколько возбуждает желание. Оказывается, даже экран не мог передать этого в полной мере. Он пытался не смотреть на ее грудь — ничего не получалось. Она приковывала взор, вызывала непреодолимое желание коснуться.

На мгновение он даже забыл, с чем пришел. Он ведь должен сказать Клаудии, что ей так и не разрешили держать любимую таксу в номере. Он долго собирался с духом, прежде чем прийти сюда и сказать ей об этом. Но сообщить дурную весть, глядя на такую грудь… нет, к этому он оказался совершенно не подготовлен. Так же, как и к ее реакции.

— Если Оскар недостаточно хорош для этого отеля, — спокойно проговорила она, — тогда и я здесь не останусь.

С этими словами она прошла в спальню, достала чемодан и начала кидать в него вещи. Делани сразу понял — это катастрофа. С трудом перевел взгляд с ее груди на лицо.

— Остановитесь. Я сейчас пойду и решу эту проблему. Ничего не предпринимайте до моего возвращения.

Уголком глаза он заметил, как кудрявый гример обернулся к парикмахерше и торжествующе поднял палец. Та, в свою очередь, подмигнула Клаудии. Делани изо всех сил старался сдержать себя. В другое время он бы с наслаждением свернул им обоим шеи. Но сейчас… они на натурных съемках на острове, эти надутые идиоты составляют ближайшее окружение Клаудии, а она его звезда. Он собрал остатки достоинства и снова отправился на поиски гостиничной администрации.