Эксклюзивный мачо

– О том, кто с кем развлекался, ты от Ивана уз­нал?

– Бабуля сказала, это мы так Тамаду Ивановну зовем, повариху. Перегородки хлипкие, а она в ка­ют-компании. Ванька как раз ничего не слышал, спал.

– Как, по-твоему, мог кто-то с берега незамет­но подняться на яхту и с нами отчалить?

Он посмотрел на меня с сомнением, потом заду­мался.

– Почему бы и нет? На борт подняться легче легкого. Ванька спал, я с этой… Тамара Ивановна стряпней занята. Когда я вернулся, пацаны с пирса уже ушли, так что кто угодно мог пройти, и не заме­тят. Правда, укрыться негде, разве только в каюте… Постойте, так ведь ключ пропал. Я почему и спать лег в рубке: каюту открыть не могли. А утром ключ нашелся, на гвозде в кают-компании висел. Очень может быть, что кто-то действительно…

– Но вы ничего не заметили?

– Только мужика, что возле рубки стоял. Но я его не разглядел, ни к чему было. Мужик, это точно, и приблизительно в одно время с вами. Он и убил, не ходи к бабушке-гадалке, больше некому. – Тут он осекся и покосился на меня. – Чего мне теперь, к ментам идти? Выходит, я врал и вообще…

– Пока я в этом смысла не вижу. Тут Вера пра­ва, то, чем вы с ней занимались, к убийству отноше­ния не имеет.

Он пожал плечами и стал смотреть куда-то в даль.

– А у вас как дела? – спросил он неожиданно.

– Нормально, – пожала я плечами.

– Вы что, сами пытаетесь?..

– В меру сил, – не стала я вдаваться в детали, он в них тоже вникать не хотел, кивнул в знак согла­сия, и мы простились.

Он вернулся к мотору, а я к своей машине. Заду­мавшись, едва не забыла про девчонку, она появи­лась слева, размахивая руками. Я притормозила, Ольга забралась в кабину и выжидательно уставилась на меня.

– Ну, что? – упросила тихо.

– Что? – удивилась я.

– Ну… поговорили?

– Ага. Только не спрашивайте о чем. Не люблю я на вопросы отвечать, спрашивать тоже не люблю, но приходится.

– Но они ведь ни в чем не виноваты, – про­шептала она.

– А вы за кого из них, собственно, переживаете?

Вопрос оказался чересчур сложным, по крайней мере, отвечать на него она не стала. Отвернулась к окну, а когда выехали на проспект, попросила:

– Остановите здесь, я сама доберусь.

Я остановила, и девушка поспешно покинула меня, забыв попрощаться.

Едва я собралась позвонить Вешнякову, чтобы справиться о новостях, не особо, впрочем, рассчи­тывая на то, что они есть, иначе бы сам позвонил, как объявился Петр, по телефону, естественно.

– Ольга Сергеевна, – голос его звучал так, точ­но он задолжал мне большую сумму денег, а отдавать нечем. – Мне Лапшин звонил и Никифоров. Говорят, вы хотели с ними встретиться.

– Я хотела, а они нет. Пришлось мне это пере­жить.

– Я боюсь, мои друзья решили, что вы в самом деле каким-то образом… короче, я им все рассказал про наш с вами уговор. – Тут и я вспомнила про уговор и почувствовала себя неловко, парень беспо­коится за свою жизнь, и я вроде обещала помочь, но об обещании забыла. – Вы извините, что так выш­ло, – торопливо продолжил он, хотя я сама собира­лась извиняться. – Я чувствую себя виноватым и очень бы хотел помочь… Вы сказали, возможно, на яхте еще кто-то был. Я тоже так думаю: не мог ник­то из моих друзей… ведь это абсурд. Кому нужно уби­вать Анну? Ясно, что ни вам, ни мне и вообще ни­кому… Я думаю, убить хотели меня. А Аня случайно увидела убийцу. Ведь все уже покинули палубу, а она осталась, и убийца мог с ней случайно столкнуться, поэтому она и погибла. – Тут можно было бы ска­зать: “кто про что, а вшивый все про баню”, у парня навязчивая идея. Но, несмотря на это, его мысль не показалась мне вовсе уж невероятной. – Я сегодня разговаривал со следователем, – продолжил Петр, – но он несерьезно отнесся к моим словам. Может, они вас послушают?

– Вот что, – сказала я. – Я сейчас поговорю со своим знакомым, он найдет вам охрану. С этими ре­бятами вы будете в безопасности. И со следователем поговорю.

– Это было бы отлично. А с Лапшиным можем встретиться сегодня во время обеда. Вас устроит? Я с ним договорился. Он согласился, а Никифоров нет. Не знаю, почему он так настроен против вас. Я уточню время с Лапшиным и перезвоню вам.

На этом мы простились, и я поехала к Лялину.

Стоило мне заговорить об охране Сафронова, как он пошел пятнами.

– Делать мне больше нечего, как этого шизика охранять.

– Может, он не шизик, может, у него предчув­ствие. Как бы нам потом не начать кусать локти.

– Ага. Прошляпили Райзмана, теперь…

– Теперь проявляем обоснованное беспокойст­во, – продолжила я. – В конце концов, он друг хо­зяина вашей конторы и тот вряд ли откажет.

– Да он меня просил найти кого-нибудь, лишь бы Сафронов ему не надоедал.

– Не зря надоедал. Убийство имело место, прав­да, убили не его, и все же…

– Хорошо, – без особой охоты согласился Ля­лин. – Что, мечешься вслепую? – понаблюдав за мной, спросил он.

– А куда деваться? – развела я руками.

– Мои ребята прочесали все кабаки, – вздох­нул он. – И хоть бы какую зацепку отыскали… У Вешнякова тоже никаких результатов?

– Нет, иначе бы порадовал.

Совесть моя была чиста, если уж Лялин пообе­щал дать Петру охрану, то сделает. А вот настроение мое особо не улучшилось, Олег прав, я шарю в темноте и без всякого толка.

Я попыталась еще раз разложить все по полоч­кам, сидя в машине и почесывая Сашку за ухом. Убил либо некто поднявшийся на борт на острове, либо точно я. Хоть бы с Райзманом прояснилось, были у него враги, жаждавшие его кончины, или все упирается в таинственного любовника?

Я взглянула на часы, ехать домой не имело смыс­ла, Петр мог позвонить с минуты на минуту, вздох­нула и, откинув сиденье, закрыла глаза, решив вздремнуть. Но ничего не вышло. Мысли кружили и возвращались к исходной точке, так что я в конце концов разозлилась и даже в сердцах решила: пусть менты голову ломают, свою жалко.

Когда я начала сатанеть и уже собралась ехать домой, наконец-то позвонил Петр. Встречу назна­чил во “Фламинго”, и я поехала туда, в глубине ду­ши сомневаясь, что от этого будет толк.

Лапшин в костюме, при галстуке и белоснежной рубашке выглядел исключительно официально и держался соответственно. Петр рядом ерзал, изо всех сил стараясь придать нашей беседе задушевный ха­рактер. Старался он зря. Лапшин кивнул в знак при­ветствия и принялся за свой обед, отвечал он односложно, в большинстве случаев просто кивая или отрицательно качая головой. Разговаривать с таким типом одно удовольствие.

– Вы встречались с моей женой? – спросил он меня.

– Встречалась.

– Не понимаю, зачем вы вмешиваетесь в след­ствие? Пусть профессионалы работают. – Надо по­лагать, это был намек на мое дилетантство.

– Пусть, – согласилась я. – Но у них убийств много, а мне бы очень хотелось с этим разобраться.

– Я же тебе говорил, – робко вмешался Петр, – Оля по образованию юрист и даже работала в убой­ном отделе.

Я непроизвольно поморщилась, потому что не любила распространяться о своей жизни, и сейчас это ни к чему.