Эксмур

— А если не сработает? Я же прям тут умру от перевозбуждения.

Не умрет, но будет плохо. Очень.

И помогать он ей не станет.

— А если сработает, ты потрахаешься. Решать тебе.

Задумчиво нахмурилась. Желание рискнуть явно весомо склоняло чашу весов в свою пользу. Подняла свой наполненный предвкушением взгляд.

— Сделаешь?

Глотнул виски, не чувствуя горечи.

— Нет, давай сама.

Чтобы после внезапно не прилетела масса претензий. Пусть отвечает перед самой собой.

Остановил ее порыв создать кристалл.

— Лучше сначала выбери, на ком повиснешь. Чтобы потом с досадой не обнаружить себя на вялом члене толстяка с седыми яйцами.

Взгляд заметался по залу, не останавливаясь ни на ком конкретном.

Высматривала. Выискивала.

"Тотальные запреты никогда не приводят ни к чему хорошему. Вот доказательство".

Зрелищное представление вышло.

Эстель выбрала себе жертву. Создала кристалл, задумалась на пару секунд и все же активировала на себе.

Решительно направилась к цели.

Не дошла.

Видимо, возбужденной мужик нравился гораздо меньше. Она повисла на шее одного, — ненадолго. Второй, третий. Каждому залезла в рот языком.

"Слишком разборчивая. Скоро накроет, будет не до поцелуев".

Решил не дожидаться финала развлекательной программы.

Он вообще не видел смысла здесь появляться, а теперь представился прекрасный повод уйти. Но прежде надо кое с чем разобраться.

Брэдфорд на удачу беседовал с отцом Эстель. Мэлл без стеснения встал рядом, прерывая их разговор.

— А-а, Мэ-элл, — Флауэрс хлопнул его по плечу. — Как ты? Как Эстель?

"Вовремя вы спросили".

— Эстель, предполагаю, чувствует себя великолепно. Прямо в эту минуту ищет, на чей член запрыгнуть, — случайно выхватил ее взглядом, утаскивающую вглубь особняка какого-то мужика. — Нашла.

Усмехнулся, наблюдая за стремительно меняющимися лицами мужчин.

Флауэрс дергано заозирался, отец оттягивал галстук, побагровев от натуги.

— Еще что-то хотел сказать… — сделал вид, будто задумался, доставая из пачки сигарету. — Ах, да! Я аннулирую договоренности, свадьбы не будет. Хорошего вечера, господа.

Двинулся к выходу, удерживаясь, чтобы не закурить в зале.

В спину понеслось гневное:

— Мэлл! Вернись немедленно!

— Только ради убийства.

Затянулся, не задерживаясь. Едва ли его ответ кто-то услышал.

Эпизод 37. Никакого больше Брэдфорда

Это было тяжело. Думать о чем-то кроме Брэдфорда.

Он крючками зацепился под кожей, и стоило потянуть, чтобы вытащить его, и мелкий острый крюк вспарывал плоть.

Болезненно. Неприятно. Но она вырывала.

Беспощадно. Один за другим. Заставляя себя думать о Лерое, об учебе, о Мэри, о родителях. О том, как соскучилась по ним.

Прежде она никогда не уезжала из дома надолго. Хотелось сейчас выйти на кухню, сварить кофе с корицей. Сесть с мамой на длинном широком подоконнике напротив друг друга и болтать. О всякой ерунде. О всем, что приходит в голову.

Просто говорить, смеяться или грустить, пить терпкий напиток и наслаждаться моментом.

Вот чего ей хотелось.

Тепла, уюта и поддержки.

И ничего больше. Этого достаточно.

Она долго стояла под душем, то прохладным, то горячим. Пыталась привести себя в норму. Смыть ненужное из головы.

Джул не надеялась уснуть быстро. Лежала, смотрела в окно. Тучи уплыли, позволив увидеть кусочек звездного неба.

По привычке начала пересчитывать их бесконечно, по кругу. Освобождая мысли. Отпуская их до утра.

Ночью они не нужны, только мешают. Не дают заснуть.

Медитативный счет помог уйти от реальности. Унес в желанную темноту.

В какой-то момент она, по обыкновению, сменилась.

Залитая солнцем улица растянулась в две стороны. На голубом небе ни облачка.

Слышно пение птиц и звонкий детский смех. Теплый ветер ласкает кожу, подхватывая воздушную юбку платья.

Джул засмеялась.

Свободно. Открыто. Распахивая руки навстречу ветру и солнцу.

Так легко! Просто потрясающе.

Мимо по асфальту проскакал мячик. Она играючи побежала за ним, словно ей снова десять лет. Тогда она также носилась за мячом вдоль дороги, когда он случайно вылетал с газона.

Мяч катился все дальше. Дорога шла под небольшим уклоном. Он разгонялся, а Джул никак не могла его догнать.

Солнце пропало, погрузив улицу в серый полумрак. Ветер усилился, теперь неприятно пронизывая. Нанизывая на очередной порыв.

Ни смеха, ни пения птиц.

Листья слетели с деревьев, словно за несколько мгновений наступила осень.

Мяч с глухим "бум" прыгал на мелких кочках и несся все дальше. Джул ускорилась. Дыхание стало прерывистым, рваным.

Сердце бешено колотилось о ребра, пробуждая панику.

Резкий порыв со свистом в ушах едва не сбил с ног. Удержалась на ногах, ни за что не желая останавливаться.

Надо бежать.

Дальше.

Вперед.

Только вперед.

Потому что сзади уже доносится чей-то тяжелый топот.

Догоняют. Опять!

Боже… нет. Нет!

Надо обернуться. Не останавливаться, просто обернуться.

Увидеть, кто за ней гонится. Узнать.

Взглянуть страху в глаза.

Обернулась через плечо, выцепив лишь кусок. То ли плеча, то ли локтя.

Носок сандаля зацепился за что-то твердое. Вскрикнула, выставив руки. Спасая лицо от удара.

Страх заполнил все тело. Впитался ядом, отравляя медленно. Болезненно.

По щекам потекли слезы. Ладони саднило от жесткого приземления.

Плечи сжали холодные руки.

Неконтролируемый ужас вырвался отчаянным криком на всю округу. Выталкивая из сна.

Тело сотрясала крупная дрожь.

Ощупала лицо трясущимися пальцами, смахивая слезы. Словно не веря, что это реальность.