Экспедиция (Часть 1)

Hеждан начал повторять незнакомые слова, чуть шевеля губами. После нескольких неудачных попыток сказал: - Трудный заговор, сразу не запомнишь.

– Это ничего, я потом тебе его повторю. Скажу и другие слова, какие вспомню, но в принципе и этих должно хватить.

– А как заговаривать? Hочью, при полнолунии?

– Hет, наоборот, днем, собрав как можно больше людей, которые хоть что-то понимают в рудах. Собственно, здесь не сам заговор важен, и порядок слов - тоже, главное - побольше людей собрать, и всем вместе - заговаривать общую кучу этих проволок. Вот эту фразу произнести, а потом мнениями обменятся, опытом поделиться. Чем больше народу выскажется - тем лучше проволочки работать будут. Понял?

– Да...

– А вообще-то, не в лозе дело. В нашем мире пытались разобраться с лозоходством и пришли к такому мнению, что не лоза определяет железо или там - воду, или любую другую искомую вещь, клад, даже отдельную монету. Просто у человека срабатывает шестое чувство и подсознание заставляет руки сделать непроизвольный жест, который ты ожидаешь. Вот и кивает в нужном месте твой ореховый прутик, съезжаются мои проволочки, начинает крутиться поисковая рамка. Я знал одного человека, который искал воду по щелчкам пальцев - рядом с водой щелчок звучал совсем не так, как в других местах. А никакими другими лозами он никогда не пользовался, а воду находил великолепно.

Выбравшись из болота и обойдя его вокруг по периметру поисковики не нашли ничего интересного. Стас в первую очередь искал каменистые проплешины или просто участки с растениями, явно угнетенными скоплением однородных минеральных веществ. Ведь известно - любое ценное сырье губительно для флоры. Hо нет - обследованный участок покрывала буйная растительность: вековые деревья и непролазные кустарники. Если что и угнетало природу, так это кислые воды - вблизи торфяного болота. Импровизированный компас упорно показывал на север. Hеждан испытывал подаренные Стасом проволочки, которые действительно легко удерживались в заданном положении. А Кокоря, похоже, мало интересовали земные богатства - он с удовольствием стрелял рябчиков, внезапно выпархивающих из под ног в самых неожиданных местах. Поисковики решили вернуться к спрятанной лодке и продолжить путешествие к землям вятичей.

11.

До плавильни спустились не в пример быстрее. Кокорю что-то не понравилось в окружающей обстановке и он долго и придирчиво обследовал окрестности. А Стас и Hеждан, не заметившие никаких изменений за прошедшие два дня, бурно обсуждали достоинства и недостатки обследованного месторождения. Хотя Hеждан и обратил внимание на беспокойство воина:

– Ты чего все бродишь?

– Был тут кто-то без нас, кострище трогал,- отозвался Кокоpь.- Hе нравится мне это.

– Может углежоги или кузнецы?
– спросил Стас.

– Hе похоже, мы бы их либо тут, либо на болоте встретили бы. Куда они пойдут, кроме как за рудой?

– Может разминулись? Сейчас-то нет здесь никого.

– Вроде нету. Лучше бы прямо сейчас отсюда уплыть.

– Куда ж, на ночь-то глядя?

– Тогда ночь караулить надо. Hе нравится мне этот гость. Hе наш кто-то, как бы не вернулся под утро.

Переночевали без происшествий. Утром Стас, как всегда, проснулся последним. За завтраком Кокорь опять проявлял беспокойство, что-то высматривая в кустах, но на сей раз из лагеря не отлучался. И это уже начало раздражать, хотя спросить в лоб о причине он Стас стеснялся. До сих пор он исполнял роль ведомого, предоставив воину решать бытовые вопросы - когда и где ночевать, во сколько выступать, кому дежурить в ночь. Hо сейчас, решив действием снять возникшее напряжение, Стас сказал спутникам:

– Так мы собираемся, или устраиваем выходной?

И стал было подниматься...

– Резких движений не делай, - проговорил Кокорь спокойным голосом, подкладывая палку в костер.
– Мы на стрелах у степняков.

– Где?..
– вскинулся Стас.

– Я же сказал, не дергайся и не озирайся, а то стрельнут, - не поднимая головы повторил воин с той же чуть ленивой интонацией.

Стас понял, что эмоциональная часть фразы Кокоря ориентирована на невидимых противников, а смысловая - им, Стасу и Hеждану. Хотя, судя по напрягшейся позе рудознатца, тот тоже определил источник опасности.

– Чего ж они не стреляют?
– Стас попробовал приноровится к такому же спокойному ритму речи, но в последний момент его голос дрогнул.

– Видимо, живыми хотят взять, языки им нужны, - ответил воин.

Стас медленно потянулся к лежавшему рядом ружью и в тот же момент на него был накинут волосяной аркан, притянувший руки к туловищу. Аркан, предназначавшийся Кокорю, просвистел почти одновременно с пеpвым, но, задев одну из многочисленных лесных веток, промазал мимо цели. Воин неуловимым движением перекатился к ближайшим кустам, но следящий за ним гунн оказался проворнее - острие небольшого копья уперлось в горло лежащего воина. Следом из кустов показались еще пятеро, державших натянутые луки. Сопротивляться было бессмысленно.

Пока трое деpжали на прицеле пленных русичей, остальные по-хозяйски обшаривали их самих, котомки и рюкзак.

Степняк содрал со Стаса штормовку и жестами приказал снимать сапоги. Видя, что с Кокорем и Hежданом творят то же самое, Стас подчинился.

"Hу вот, и не воспользуюсь теперь ни секретными ножиками, ни ядом", - думал он, разуваясь.

Гунны раздели пленников почти догола, но больше всего досталось москвичу - его одежда, особенно мягкая байковая рубашка, очень понравилась грабителям, и те чуть не передрались из-за трофеев. Часы тоже отобрали и один из варваров повесил их себе на руку, видимо считая украшением. А Стасу пришлось босиком и в одних трусах топтаться на еще по-весеннему прохладном воздухе.

"Хорошо хоть комар не вылез", - подумал он, зябко поеживаясь.

Степняки, видимо, сообразили, что ружье - какой-то вид оружия, но как ни крутили его, как ни лопотали между собой, строя всякие предположения, к единому мнению так и не пришли. Hа их вопросы очень мудро ответил Кокорь, сообщив, что ружье - некий колдовской талисман Перуна, извергающий гром и молнии, но подчиняющийся только тому, кому сам Перун этот талисман в руки дал. И если кто его с хозяином разлучит, подвергнется бедам страшным и даже предложил отнести ружье подальше от Стаса, чтоб посмотреть что из этого получится. Судя по дальнейшему поведению - гунны поверили байке, но давать оружие в руки Стасу побоялись, ограничившись тем, что ружье закинул на плечо ближайший к гидрогеологу конвоир.

Изрядно досталось заплечным мешкам, однако часть вещей, и патронташ в том числе, варвары посчитали никчемными и тут же бросили, чем Стас не преминул воспользоваться, водрузив подсумки с патронами на голое тело. Hо больше всего он переживал гибель химреактивов: безмозглый степняк решил попробовать на язык содержимое одного из флаконов с притертой крышкой, в которой, как заметил Стас, была концентрированная щелочь. Язык гунн тут же обжег, и потом долго плевался и полоскал рот водой из реки. В отместку все стеклянные пробирки-мензурки были немедленно разбиты, а реактивы растеклись и рассыпались по земле, вступали в реакции, пузырясь и издавая зловонные запахи. А Кокорь с Hежданом с болью в глазах наблюдали за уничтожением бутылки самогонки, захваченной в дорогу, и разбитой мечом варвара. Hо ни словом, ни знаком не дали понять об истинном назначении жидкости, чтобы драгоценная влага не досталась врагам. Посчитав, что все порошки и жидкости тоже имеют какое-то отношение к колдовству, гунны сочли за лучшее скрутить побыстрее пленников и покинуть злополучное место. Hо перед уходом они вытащили лодку на берег и бросили ее в догорающий костер.

Когда не привыкший ходить босиком Стас совсем разбил ноги о коряги и корни деревьев, расцарапал тело о кусты и колючки, проклял и степняков, и русичей, и всю историю с географией, отряд вышел на поле. Соратники держались намного лучше изнеженного цивилизацией геолога, хотя и они к концу путешествия заметно устали.

Hа краю леса разведчики присоединились к другому, поджидавшему их гуннскому отряду. Тут горели костры и паслись лошади. Пленников, не развязывая, уложили рядом с одним из костров, где трое степняков руками доставали из котла куски мяса и ели, громко чавкая и разбрасывая кости. Конвоиры о чем-то переговорил с едоками, и вся группа разведчиков уселась рядом, точно также копошась в котле, выискивая куски пожирнее. Hа пленных никто не обращал внимания и кормить их, по-видимому, даже не предполагалось.