Эксперимент Не Удался

— Уимберг, я с миром пришёл.

— Мир возможен?

— Ради Алексы, да.

— Я тебе её не отдам.

— Выслушай сначала. У меня есть выгодное для всех предложение. Я не трогаю вас, а ты не трогаешь нас с Алексой. Не хочу воевать, жизнью хочу наслаждаться не оглядываясь. Но, если откажешься, знай, не сдамся, силой заберу.

— Равноценный ли обмен ты предлагаешь? — стальные нервы Андрея натянуты до предела.

— Смотря кому какую цену ты ставишь.

— Прекрасно понимаешь, кому и какую.

— Не понимаю. Давай на чистоту. Не тот случай чтобы юлить, хочу решить раз и навсегда. Я никакого отношения к покушению на Алексу не имею. И в мыслях не было мстить подобным образом. Ты же не настолько глуп, как Меркель, чтобы так думать. Не мои методы. Упырей этих я взял, в тот же день, поэтому ты до сих пор их не нашёл. Выяснить правда многого не удалось, только посредника и то не точно. Это кто-то из твоих. Ищи крысу. Нанимателя они не знали в лицо. Найдёшь крысу, найдёшь заказчика. Который выходит постоянно осведомлён о ваших действиях. Я забираю Алексу под своё крыло, не хочу переживать из-за ваших проколов.

Уимберг с минуту смотрит на врага и не может поверить в происходящее. Ради Алексы Грановский готов забыть всё, перешагнуть через себя и идти дальше, будто ничего и не было. Он за ними наблюдает и знает о каждой встрече. Вернее знал, до вчерашнего дня. Тяжёлый выбор, два человека на весах и его долг перед Артемьевым. На ошибку нет права. Напрямую никогда с Грановским делить нечего было, он просто встал у него на пути, получается уже дважды. По сути и не были никогда врагами.

— Могу ли я тебе, доверить самое ценное?

— Хочешь сказать можешь ли доверять моему слову? — смеётся Грановский. — А когда я бросал слова на ветер?

Уимберг вздёрнул бровь. Никогда, но прямо сейчас отказывается от ранее брошенных предлагая мир.

— Брось, понимаешь же, я поступаю разумно. Однажды ты поймёшь меня.

Уимберг молчал, в груди ныло. Его ошибка может стать роковой. В одном точно Грановский прав, мир это разумно.

— Ну так что? Или тебе нужно время подумать и взвесить все за и против, — изобразил руками весы.

— Не нужно. Есть условие. У меня свободный доступ к Алексе.

— Нет, Уимберг, ты мне рядом с ней не нужен, и рожу твою видеть я тоже не хочу.

— Я наверное горю желанием сотрудничать с тобой. Всю жизнь мечтал в гости наведываться.

Грановский задрал голову к звёздному небу и выдохнул.

— Время подумать? — предложил Андрей.

— Нет. Принимаю условие. Уважаю твой выбор, хоть и не понимаю. Тот кто предал раз, предаст снова, гнилое нутро, таким и останется.

Андрей пропустил мимо ушей комментарий.

— Грановский, если Алекса скажет не хочу, то я её тебе не отдам, пойду до конца.

— Она не скажет, но я услышал тебя.

Не прощаясь разошлись по машинам.

Глава 16

— Не забываешься?! — рявкает Грановский.

Парень по ту сторону стола вытягивается по струнке.

— Нет, Михаил Геннадьевич, — сжимает упрямо челюсти.

Грановский буравит тяжёлым взглядом, выдыхает и вскакивает на ноги. Кресло глухо ударяется о панорамное окно.

— Конкретно, что хочешь донести? — нервно проходится перед Степаном, потирает устало лоб.

За последние пару лет через многое прошли вместе, плечом к плечу, двадцать четыре на семь. Они давно уже не подчинённый и начальник.

Степан отвечает не сразу, справляется с эмоциями. Давненько не видали подобной бури во всегда спокойном парне. На пустом месте не сунется советовать и тем более настойчиво поучать с кем и что надо.

— Может не так уж и нужна тебе эта девчонка. Чую, из-за неё нас ждут только неприятности. Папаша Артемьев, надзиратель опекун Уимберг, бывший ухажёр Меркель. И это она его отправила в больницу. Неадекватная девчонка. Не забыл? Было дело и Уимбергу башку проломила. Кто следующий?

— Адекватная вполне, сам убедился, просто не всё мы знаем. С Артемьевым делить нам нечего, да, я знаю, кроме неё. Уверен, Алексу делить не будем. С Уимбергом вопрос решен, у него вариантов нет. Про Меркеля забудем до поры до времени, много дерьма сделал, но отложим на потом.

Махнул раздражённо рукой, мысли путаются словно в лихорадке. О ней не может спокойно говорить. Ещё раз замеряет шагами ширину кабинета и резко оборачивается к другу, который обречённо мотает головой.

— Стёп, ты понимаешь, ей я нужен! Ни бабки, ни подарки, ни жизнь красивая и сытая. Плевать ей кто я, что у меня есть, что могу дать. С какой стороны только не пытался найти подвох, его нет.

— Да ладно, Миш, она маленькая, избалованная стерва, привыкла получать всё чего захочется.

— Заблуждаешься, капни глубже, объективно. Элементарно, машина возле подъезда брошенная, ты знаешь ей цену, а ездит на такси…

Мысль оборвалась, Грановский нахмурился. В чём-то Степан и прав, подвох есть. Она же вроде дома сидит, под присмотром, как не позвонишь. Забирает оттуда же. Охрана где? Ездила на такси куда? Сам лично видел. Совсем дурная, одна, без сопровождения!

— Быстро выясни, где бывает, куда ездит. В первую очередь, где охрана. На такси вчера куда гоняла и зачем.

Вот это мозг поплыл, напрочь отшибла. Как умудрился упустить такой важный момент? Как?!

— Понял, — свирепый Степан вылетает из кабинета, всем видом показывает как он прав.

Сердце Грановского забилось быстрее. Нахлынули воспоминания вечера накануне.

…ощутимо упёрлась в грудь ладонью.

— Стоп… — говорит, вырывается и делает шаг назад.

Дышит тяжело, в темноте такая трогательная, взбудораженная, манящая вкусить ароматный плод. Совсем голову потерял.

— На кофе не приглашала, — переводит дыхание.

Перепугалась или померещилось. Безошибочно распознаёт ответное желание, чего тогда…

— Попробовать-то стоило, — Грановский пытается выдавить улыбку.

Тяжело тормозить, говорить себе нет. Жаль на чужой территории, иначе бы не оставил девчонке шансов. Но чем неприступнее, тем желаннее.

Алекса вся подобралась, закрылась складывая руки на груди.

— До свидания, Михаил.

Вот это тон, удивился. С виду миленький цветочек, трогательная незабудка, а в голосе сталь.

— Рад, что не прощайте.