Эксперимент

– Да ты что? Обезумила, что ль? – вскрикнул он, наконец, пытаясь поймать ее руку.

Но не тут-то было. Лилит размахивала ножом с такой скоростью, что Левиафан, весь в крови, никак не мог уследить за траекторией ее руки. Плюс, он понимал, что они еще не до конца зажили и болят, и схватить ее за руку – означало появление новой боли, и на следующую ночь ему отрежут голову.

Лилит рыдала, кричала что-то несвязное, но ни на секунду не останавливалась. Наконец Левиафан изловчился и выбил нож из ее рук и она сразу же обмякла, словно из нее изгнали демона, терзающего ее душу. Вампир вскочил и включил свет, а затем оказался у зеркала. Лилит, увидев его, закрыла рукой рот от удивления и неожиданности.

Все лицо было словно залито кровью, практически ни одного целого куска кожи там не было. В крови виднелись раны, широкие и узкие, длинные и короткие. Руки также были в крови и в глубоких хаотичных порезах. Кровавые линии напоминали китайские иероглифы и древние письмена.

Левиафану было тяжело разобраться, то ли он красный от крови, то ли от злости, то ли от всего сразу. Ни один из парезов не начинал зажевать, питая вампира болью, все происходило так медленно и ощутимо, из-за недостатка человеческой крови для собственного восстановления. Лилит, перепугавшись, выбежала из комнаты.

Вампир остался у зеркала и с каждой секундой мрачнел. Внезапно он услышал звук захлопывающейся двери.

– Машина! – прошептал он и понесся вниз.

Но как только Левиафан оказался около двери, в ушах задребезжали бьющиеся стекла. Вначале звук доносился оттуда, где стояли машины, а затем переместился на кухню, как полтергейст.

– Все на кухне, все битые…в машине видимо то же самое! – Проскрипел вампир и выскочил на улицу и сразу же наткнулся на девушку.

Ее взгляд был совершено безумным. Левиафан закинул ее на плечо и затащил в дом. Скинув девушку на диван, он сжал кулаки и встал над ней.

– С одной стороны, я, конечно, понимаю, ожоги, дикая боль…Но с другой, я хочу растерзать тебя на части, на молекулы, на атомы! И так же я знаю, что ты сейчас в полном аффекте, ты сошла с ума, надеюсь, что ненадолго, мне чертовски больно, у меня ножевые раны! Лилит! Я еле шевелюсь…мне нужна кровь… – Левиафан вцепился зубами в плечо, словно забыв, что перед ним находится не кто-то, а любимая девушка.

– Господи, как сильно я хочу убить тебя! – прошипел он, напившись крови, и вышел на улицу.

Триста грамм крови Лилит ему было мало, и Левиафан пошел искать запасы. Они были просто необходимы, но уже не столько для ран, сколько для того, чтобы успокоиться.

Лилит осталась одна, прикрывая кровоточащее плечо ладонью. Ей даже не хотелось думать о том, что только что случилось, наступило состояние шока.

По первому этажу, сквозь разбитые стекла, быстро пробежался утренний ветер и слегка прошуршал шторами. Глаза всматривались в пустоту, ища там вопросы и заодно ответы. Левиафан вернулся через какое-то время с чистым лицом и руками, без рваных ран и порезов. Он держал огромный букет белых роз.

– Давай все забудем, а? – мягко предложил он, усаживаясь перед девушкой на полу, положив возле нее цветы.

Лилит сидела с задумчивым и печальным лицом. Там все еще блестели капли его крови, вперемешку с собственной.

– Я понимаю, что это ненадолго, но все же! – продолжил Левиафан, поглаживая ее колено. – Просто представим, что ничего не было, хотя бы на пару дней. А потом снова можешь истязать меня всеми доступными способами. Мне очень стыдно и жутко неудобно, что я сижу тут перед тобой буквально с поднятым белым флагом, но я просто хочу перерыва. Два дня, Лилит, ты сможешь с этим справиться? Два дня…

Она встала и подошла к окну. В небе проплывали серые облака, загораживая солнце, ветви деревьев подгибались из-за собственной тяжести. Сильнейший порыв внезапного ветра что-то свернул на кухне и ворвался в комнату, выбив дверь. Но ни Лилит, ни Левиафан даже не вздрогнули от страшных звуков.

– Два дня? – усмехнулась она, глядя на свои руки. Они были в запекшейся крови вампира и ее собственной. – Что такое два дня, Левиафан? Это ничтожный срок. Всего лишь сорок восемь часов. Неужели тебе этого хватит?

Он смотрел на нее непонимающим взглядом. Лилит, словно завороженная, наблюдала за начинающимся ураганом. Ее волосы колыхал гуляющий ветер.

– А хватит ли мне два дня? Левиафан, ты не на рынке, не надо со мной торговаться, и не надо торговаться с собой. Будь, что будет, и когда будет. Мы с тобой не в силах прогнозировать свои действия даже на час вперед. И я уж никак не могу ручаться за тихие два дня, а ты тем более.

– Ладно, милая. Я понял, ты предлагаешь пустить все своим чередом, как и обычно. Ты ничего не хочешь решать в своей жизни, ничего… Нельзя так, Лилит, нельзя каждый раз полагаться на случай, вдруг он окажется идиотским и сильно тебя удивит…

– Почему же нельзя, Левиафан? Я не хочу и не готова нести ответственность за выдуманную сказку, которая не имеет никакого отношения к реальности. Я давно уже не верю в сказки и во все, что с ними связано. Я не маленькая девочка, Левиафан, и предпочитаю все-таки полагаться на случай, действовать по поступлению проблем, а не забивать себе голову выдумками, чем любишь заниматься ты. Переживать за каждое сказанное слово в голове – зачем? Ведь оно может и не произнестись вслух. И да, я совершенно непротив, чтобы моя жизнь текла своим чередом, по своей дорожке, потому что я не хочу подсовывать ей лишние повороты, ибо есть большая вероятность, что они ей не понадобятся, но с толку собьют. Ни к чему мне это, Левиафан.

Вампир смотрел на ее спину и выскочившие мурашки на ногах от прохладного ветерка. Постепенно до него начала доходить разница мышления между ними, ужасая все больше…

18

Но прошло пять дней, а затишье продолжалось, но только в отношениях. В природе все было с точностью наоборот. Пятый день завывали ветра, принося с собой дожди и страшные грозы. Хоть на кухне и появились новые стекла и в машине тоже, все равно ощущался сквозняк, как будто сам дом хотел освежиться.

Левиафана не было, он где-то питался, а Лилит скучала, сидя дома. Она накинула кофту с капюшоном и вышла на улицу. Ее руки почти зажили, осталось немного шрамов, но они были почти незаметны.

Лилит залезла в машину, завела двигатель и выехала на шоссе. Ей хотелось покататься под меланхолию природы, дождя и музыки.

Лексус мчался по дороге в противоположную сторону от города, и ему не мешал ни дождь, ни ветер.

Рассекая воздух, белый капот рвался вперед с огромной скоростью, совершено не боясь поскользнуться. Лилит барабанила пальцами по рулю, абсолютно не попадая в музыкальный такт, так как темп был намного медленнее, чем удары пальцев. А дождь все сильнее и сильнее барабанил по крыше. Может пальцы играли в одном темпе с ним. Но настроение у девушки было весьма приятным, несмотря на дождь.