Экстремальная археология

— Опух?! А, это ты так шутишь, поняла.

— Слушай, а куда мы вообще идём? — озвучил я давно назревший вопрос.

Девочка покосилась на меня задумчиво:

— Вообще-то я шла подальше от Гнилой стены. А ты просто за мной тащился. Но теперь, — она, воровато оглянувшись, сунула монеты под тряпьё. — Слушай, ты же шпион, да?

— Да ты что, — искренне опешил я. — То вор, то шпион. Сафи, может хватит уже?

— Ладно, молчу, — хитро усмехнулась девочка. — Пошли ко мне. Я тут кое-что поняла, к Кубе тебе надо.

— И зачем мне к ней надо? — уточнил я.

— Я говорю, что надо, значит надо. Тебе надо, — с непонятным намёком повторила Сафи. — Давай-давай, пошли. Может она тебя даже накормит, она очень добрая. И может расскажет про древние места. Куба много всего знает.

— А кто такая эта Куба? Твоя родственница?

— Куба — это Куба. Сам узнаешь. Пошли.

* * *

Я не удивился тому, что цель нашего пути располагалась в недрах очередного беднейшего квартала. Фавелы Латинской Америки в сравнении с ним — элитные кварталы для личностей из верхней части рейтинга миллиардеров «Forbes». Нечистоты тут заполонили почти всё, крыс видимо-невидимо, смотрят недобро, того и гляди накинутся. То и дело к нам приставали калеки и несчастные люди, страдающие омерзительными кожными заболеваниями. Просили, умоляли, угрожали, обещали сделать что угодно за кусок хлеба. Сафи отвечала им такими ругательствами, что даже матросы с «Зелёной чайки» стеснялись подобное произносить, а одному наглому мальчишке со скрюченной недоразвитой рукой отвесила подзатыльник.

Вход в лачугу оказался столь низким, что даже мне, отнюдь не рекордсмену по росту, прилично пригнуться пришлось.

Внутри меня встретили сумрак и удавка, мастерски накинутая на шею. Да ещё и пнули грубо, заставляя присесть и упирая колено между лопаток. Всё это случилось столь стремительно и неожиданно, что я не успел среагировать.

Интуиция не предупредила, вымотался здорово, да и урезанные амулетом возможности сказывались. Я сейчас мало на что способен, а против меня сработал явный профи, проделывавший такое не впервые.

Спасибо, что душить не начали. Лишь намерение изобразили, дабы не рыпался.

Из сумрака выступили три фигуры: мальчик и девочка лет по семь-восемь и старуха того типажа, который киностудии нарасхват готовы рвать, возникни у них надобность в актрисе на роль престарелой и очень страшной ведьмы.

Мальчик, прижимая к боку нездорово-скорченную руку, шагнул вперёд, врезал Сафи по макушке и важным тоном произнёс:

— В расчёте.

Девочка на рукоприкладство не обиделась, а я только сейчас понял, что этого мелкого вижу не впервые.

Старуха ткнула в меня пальцем:

— Так ты, стало быть, мою девочку облапить собирался? Или что-то похуже удумал, ирод?

Удавка слегка натянулась, пресекая мою попытку с возмущением отрицать как сам факт подобного умысла в частности, так и в целом. Я же нормальный, я ребёнка не обижу. А уж чего похуже — тем более.

Сафи, проскользнув мимо старухи, встала за ней и голосом кадрового разведчика, отсчитывающегося перед вышестоящим командованием, отрапортовала:

— Он пришёл с моря. Я видела, как он плыл среди акул. Издалека плыл. Он бегал так быстро, что клюмсы не могли его окружить. Он точно знал про лаз в стене. Бежал к нему. Он всю дорогу спрашивал меня про древние места в городе. Говорил, что они должны здесь быть. Что он всякое ценное из таких мест хватает. Уши мне заговаривал, пытался выспросить, как у нас тут всё устроено. Особенно его камни большие интересовали. Огромные камни, такие только в Верхнем городе могут быть. И ещё он донырнул до дна фонтана, который на Второй квартальной площади, — девочка показала монеты. — Самый глубокий фонт...

— Я знаю, что это за фонтан, — перебила старуха, мастерски смела деньги с ладони девочки и вновь ткнула в меня пальцем: — Сафочка, так он тебя не трогал? Не говорил плохие вещи?

Девочка покачала головой:

— Нет, он только про древнее всё время говорил. Он странный. И ещё он дерзко себя вёл с клановыми.

— Как дерзко? — уточнила «Баба-Яга».

— Не сильно дерзко. Но дерзко. Мне показалось, он их не любит. Может даже знает. Так себя никто с ними не ведёт. Он точно шпион, его Ингармет прислал.

Старуха покачала головой:

— Да мой зад больше похож на степняка, чем этот мальчишка. Что за фантазии, Сафочка?

— Никакие не фантазии. Ингармет не дурак, он и послал его, потому что не похож на степняка. Хитрый.

Старуха повернулась ко мне, уставилась недобро.

Последовало новое движение пальца:

— Ты кто?

— Я Гер, и я действительно ничего плохого не...

— Заткнись. Я не о том тебя спрашивала. Тебя Ингармет прислал?

— Я даже не знаю, кто это такой.

— Не знаешь?

— Честное слово не знаю.

— Гер, говоришь... Странное имя. Откуда ты?

— С севера. Я сбежал с корабля. Был бой, и...

— Заткнись. Ты, — палец уткнулся в мальчика. — Бегун, беги в порт. Узнай там всё. Ты, — теперь старуха обращалась к Сафи. — Посмотри розыскную доску у старого дворца Семейств. Проверь, нет ли там этого сморчка.

— Куба, а с ним что делать? В канал? — деловито уточнил из-за спины душитель.

— В канал всегда успеем. Пусть пока в подвале посидит.

Сафи не обманула. Действительно — добрая женщина.

Глава 24 И снова фонтан

Глава 24

И снова фонтан

Под нищей лачугой располагался поразительно крепкий подвал. Облицованный вездесущим ракушечником, разделённый крепкой деревянной решёткой на две резко неравные по площади части. Меня посадили в меньшую, после чего все выбрались наверх, люк захлопнулся, стало темно и скучно.

Подавив в себе желание достать Жнец и справиться с путами на конечностях, а затем и с решёткой, я призадумался. Люди, которые меня посадили под арест, вне всякого сомнения не имеют отношения к городской страже и прочим официальным организациями. С теми, как правило, договариваться куда сложнее. То есть, можно предположить, что ничего плохого пока что не случилось.

К тому же, допустим, сбегу я от них. И что дальше? Я не представляю, где располагается моя цель, зато успел разобраться, что порядки в городе не самые благоприятные для чужаков. Воины на стенах с интересом смотрели на мою беготню от крабов; нищие жители поголовно косятся так, будто у них перед глазами прицел чего-то убойного. Плюс ко всему с первых шагов поссорился с какой-то криминальной группировкой, а первая встречная девочка свято уверовала, что я шпион и делится этим выводом со всеми желающими.

Нелепица, но нелепица опасная. Город в осаде, с таким ярлыком могут сначала удавить, а уже потом начать разбираться.

Побег, даже бескровный, может увеличить количество проблем. А это совершенно не в моих интересах. Я хочу как можно тише сделать своё дело и свалить отсюда к следующей цели своего непростого пути.

От пут всё же избавился, но без помощи Жнеца.

Шнурок вокруг запястья нищих тюремщиков не привлёк. Тонкий ремешок я ещё давно тщательно запачкал клеем и облепил мелким мусором. Он ни капли не похож на предмет, который чего-то стоит. Даже разбирающийся человек не сразу опознает кожу какой-то редкой южной твари, славящейся способностью временно угнетать атрибуты жертвы.