Экстремальная археология

Даже у меня зуб за зуб не попадал при Выносливости, оставшейся приличной, несмотря на угнетение параметров из-за амулета. У этих детей, обделённых не только хорошими специями, но и обычной едой, наполнения атрибутов не могут быть высокими. Да и количество их несопоставимо. Чудо, что не погрузились в апатию, когда холод мозг «вымораживает», и человек перестаёт реагировать на внешние раздражители. Не пришлось вытаскивать их поодиночке, помогал только девочке. Та хоть и пыталась плыть, но опыта у неё в этом маловато, да и глубина в нижней точке серьёзная для неопытных ныряльщиков.

А вот выбраться из чаши фонтана ни она, ни мальчик уже не смогли. Чересчур высоко, а сил уже не осталось. Даже я вскарабкался с трудом, напрягаясь до кровавых кругов перед глазами. И ночное зрение начало барахлить. С навыками такое иногда случается при ранениях и прочих неблагоприятных факторах.

Вытащив детей, свалился на мостовую, как мешок набитый известной податливой массой. Хотелось превратиться в камни брусчатки, чтобы лежать, как они, неподвижно, годами и десятилетиями. Нет желания даже дышать, не говоря уже о более серьёзных телодвижениях.

Но упорства мне не занимать. В примороженном мозгу с трудом зародилась мысль, что это не та цель, к которой следует стремиться. Я в этот город заявился не ради того, чтобы грязным булыжником становиться.

Неимоверным усилием воли заставил себя подняться и начал приседать всё быстрее и быстрее, разгоняя кровь, возвращая подвижность в закаменевшие колени.

Заставить то же самое проделать детей оказалось куда труднее. Однако мой педагогический талант оказался на высоте. Пусть и с применением карательных методов, но я оживил парочку быстро.

Сафи, начав, наконец, взирать на мир осмысленно, перепугано вытаращилась на что-то за моей спиной.

Я тут же рванул в сторону, одновременно разворачиваясь и проклиная себя за ротозейство. То, что вначале площадь показалась пустой, ещё ничего не означает. Оказывается, это место популярно и по ночам, кто угодно может подтянуться в любой момент.

За спиной, шагах в семи, опираясь на алебарду стоял высокий немолодой мужчина. Стражник Вастер, — командир патруля, которому незадолго до этого лидер бандитов выговаривал за то, что того здесь быть не должно. Что весьма наглядно демонстрировало серьёзнейшие нелады в осаждённом городе.

Мрачно глядя на меня, Вастер без эмоций, будто мысля вслух, заговорил:

— Нижний город умирает. Но это мой город. Я всё ещё отвечаю за порядок. Пытаюсь отвечать. Родители этого мальчика — торговцы благородной кожей. Они побежали в свою гильдию. Будут искать управу на Лент. Управу не найдут, но там их хотя бы не тронут. Нет у Лент пока что такой силы, чтобы гильдию разнести. Она почти крепость, а серьёзного оружия у них нет. Мальчика надо спрятать, хотя бы ненадолго. Только не в гильдии, туда почти вся эта толпа кинулась. Вон там, — Вастер показал на один из переулков. — Стационарный патруль. Туда тоже не надо идти, даже я не знаю, на чьей стороне они этой ночью. Сами решайте, лучше мне не знать, где вас искать. Я ничего не видел и не знаю.

Развернувшись, стражник пошёл прочь, на ходу задумчиво бросив:

— Ну надо же, какой популярный фонтан. Даже ночью полно народа...

Я уставился на мальчика, стучащего зубами на всю площадь:

— У тебя тут есть родные рядом? Кроме родителей?

Тот покачал головой:

— Р-рядом н-нет. Т-только за П-портовым рынком.

— Покажешь, в какой стороне? — спросил я.

Сафи на это заявила почти нормальным голосом:

— Ты опять опух?! Да ночью легче в Верхний попасть, чем туда добраться. Это или через Гнилую стену, или через район Черепов. А они с Лентами заодно.

— Тогда куда?.. — мрачно вопросил я, проклиная новую проблему, свалившуюся на голову.

— Как это куда?! — удивилась девочка. — Конечно же к Кубе. Куба разберётся.

* * *

Путь к логову Кубы оказался запутанным и тернистым. Мы, естественно, первым делом рванули по кратчайшему маршруту. То есть по своим следам. И тут же едва не нарвались, уткнувшись в подобие стационарного поста. Только дежурили здесь не стражники, а бандиты. Спасибо моему ночному зрению, успел заметить их до того, как они услышали наши шаги, или кашель спасённого мальчика.

К сожалению, бедняга оказался весьма шумным. Даже зубами стучал так, что в ночной тишине за полквартала слышно.

Попытки обойти преграду заканчивались похожими постами, или картинами разгрома очередного дома. Бандиты бесчинствовали по всему кварталу, то, что мы наблюдали на площади, оказалось лишь единичным эпизодом масштабной карательно-погромной акции. Фактически, немаленький район города отдали на разграбление криминальным элементам. Стражников мы иногда встречали, но опасались проскакивать мимо них. Помнили предупреждение Вастера, да и сами пару раз сталкивались с тем, что служители закона, ничуть не смущаясь, занимались грабежами сообща с Лентами.

Сафи мрачнела всё больше и больше, в итоге заявив, что гильдейский квартал уже совсем не тот стал. Раньше Ленты сюда бы даже показаться побоялись, с ними и без стражи оперативно разбирались. Но за время осады многое изменилось. Месяц за месяцем правящая семья по очереди выдёргивала отсюда одного потенциального лидера за другим. Арестованные исчезали в застенках Монк-Дана — огромного тюремного комплекса в Верхнем городе. В итоге зажиточные купцы и ремесленники, некогда скреплявшие костяк Хлонассиса, превратились в желеобразную массу, неспособную оказать организованное сопротивление даже самым ничтожным уличным хищникам.

Ленты, и, как заметила Сафи, примкнувшие к ним представители других банд, сегодня продолжали начатое правителями, выкорчёвывая остатки дееспособного населения района. Разграблению подвергались не все дома подряд, а лишь те, где проживали люди, имеющие заметный вес в оппозиции. Уже далеко не лидеры, а что-то вроде остатков их свит.

Некоторые даже пытались дать серьёзный отпор бандитам. В одном месте мы обнаружили целое столпотворение. Громилы пытались вломиться в особняк, обитатели которого забаррикадировались и устроили настоящий бой. Я, поглядывая издали из-за угла, разглядел там пару неподвижных тел, залитых кровью и несколько раненых.

Будь я одиночкой, возможно, рискнул бы помочь. Даже на седьмой ступени при всех своих показателях толпу мне не потянуть, но если действовать грамотно, можно здорово их потрепать.

Эх, вот бы Крушитель достать, да врезать по этой своре раз десять. Я бы смёл эту шушеру, как мусор веником сметают.

Но демонстрировать волшебное оружие нельзя. Рисковать детьми тоже недопустимо. Только и остаётся, что посмотреть в сторону боя, да зубы сжать.

Ещё в нескольких местах сопротивление горожан бандитам удалось сломить, но Ленты тоже заплатили кровью. Сафи рассказала, что в Хлонассисе не так давно ввели жёсткие законы насчёт оружия. Люди, не относящиеся к правящей семье, или приближённым к ней, потеряли право эффективно защищать себя. Самооборона — удел свободных, а свобода здесь теперь не в чести. Даже длина кухонных ножей строжайше регламентировалась, и за превышения на ноготок мизинца можно попасть не только на штраф, но и в Монк-Дан. Однако, как это нередко случается, строгость законодательства компенсировалась неуважительным к нему отношением. У жителей обнаруживались мечи, кинжалы и даже арбалеты. А у погромщиков на руках, в основном, простые дубинки. То есть по оснащению они часто проигрывали своим жертвам, побеждая их лишь за счёт количества. А это, разумеется, приводило к завышению потерь, когда нарывались на тех, кто не сдавались без боя и наплевали на кабальные ограничения, запрещающие держать домашние арсеналы.