Экстрим не предлагать!

Фима уснул под мерное постукивание машинки. Ростислав пару раз заглянул в хижину убедиться, что всё в порядке. А она всё продолжала безостановочно «творить».

Он улыбался каждый раз, глядя на её сосредоточенное лицо.

«Это хорошо, — думал он. — Она не лежит, уткнувшись лицом в подушку, а значит, для себя уже всё решила». Ему становилось горько от мысли, что она могла решить не в его пользу. Но он, всё же, верил в её здравомыслие и твёрдо знал, что теперь они всё преодолеют.

Станиславович заглядывал несколько раз и тоже с довольным выражением лица, он уже предчувствовал, что выпуск будет шедевральный, только бы домой добраться.

Когда пальцы Дарья немного замедлили свой бег по клавиатуре, Фима, уже проснувшийся на тот момент, тихонько спросил:

— Дарья, с тобой можно поговорить?

— Да, — всё ещё пребывая в своих мыслях, ответила она.

— Я вижу, ты меня не слышишь, в другой раз.

— Одну минуту, — попросила она.

Ещё немного постучала клавишами и удовлетворённо кивнув, вынула последний листок бумаги и обернулась к Фиме:

— Ты что-то спросил?

— Да, я хотел с тобой поговорить.

Она подсела к нему на постель и приготовилась внимательно слушать, забыв, что ещё некоторое время назад хотела его убить.

— Дарья, я тебе соврал, — начал он, опустив голову и не глядя ей в глаза.

Её лицо стало серьёзным.

— Что?

— Только ты успокойся, — он замолчал, ожидая её реакцию.

— Я совершенно спокойна, говори уже.

— Ну, в общем, я никакие таблетки не менял.

Лицо Дарья удивлённо вытянулось:

— Что?!

— Тебя так легко обмануть, — продолжал он. — Ну, как бы я их смог подменить, они же в специальной упаковке?

По её реакции он понял, что сейчас будет «взрыв».

— Дарья, только не бушуй!

Едва он успел произнести эти слова, как в него полетели листки, что она держала до этого в руках. Хорошо, что это была всего лишь бумага.

— Да я тебя! Ты! Ты! — она скрутила несколько листов в трубочку и стала нею колотить Фиму.

— Я просто психанул и сказал первое, что пришло в голову, — он выставил руки вперёд, защищаясь от её ударов. — Думаешь, мне легко было видеть ваши с Никитиным переглядывания?!

Эти слова остудили её, и Дарья смущённо опустила глаза.

— Ты ведь его любишь? — продолжал Фима.

Она молчала.

«Так просто сказать: «да» или «нет». Одно маленькое слово, ну, скажи его».

Дарья посмотрела ему в глаза, собираясь сказать решающее слово, и не смогла выдавить из себя ни звука. Она обещала Ростиславу с ним поговорить, и сейчас был самый подходящий момент, но слова, как назло, застряли в горле…

— Можешь не отвечать, — он поднялся и вышел.

Дарья не стала его догонять.

«Ему сегодня и так досталось, завтра скажу».

Было уже поздно, страсти потихоньку улеглись, и народ разошёлся укладываться спать.

Глава 24

Утро началось с переглядываний и перешептываний. Почти у всех были загадочные лица, с многозначительными улыбками. Майю это ужасно злило, намёки Берёзы достали окончательно. Завтрак для неё показался самым длинным в её жизни. Дарья, напротив, была совершенно поглощена своими мыслями, поэтому не сразу уловила подвох в вопросе Великопольского.

— Я всё хотел спросить, Дарья Андреевна, — начал он предельно вежливо. — А что это вы, будучи на цивилизованном острове, не связались с Большой Землёй? Или вас не интересует уже вопрос возвращения домой? За суетой вчерашнего дня мы совсем забыли об этом или нас кто-то пытался ловко увести от этого.

— Великопольский, ты о чём? — спросила она. — Конечно же, мы пытались найти возможность связаться с миром. Но, к сожалению.

— Что, телефонов не оказалось, или связь была плохая? Или, может, именно в этот день были магнитные бури, и вы никак не могли ничего сделать?! — продолжал он с иронией.

– Павел, во-первых, нам было не до этого, — прервал его Ростислав.

— А во-вторых? — не унимался тот.

— А во-вторых, Павел Сигизмундович, — подхватила Дарья, — нам сначала было не до этого — мы, ведь, были уверены, что нас похитили пираты. А потом так стремительно стали развиваться события. Этот их праздник. Водку заедать фруктами. Я просто не помню. Я всё время думала о том, чтобы спросить шамана о телефоне. А вот спросила или нет — не помню.

— И Фима с Ростиславом совершенно ничего не помнят?

— Отчего же, я всё прекрасно помню, — ответил за себя Ростислав. — Мы несколько раз начинали разговор с шаманом о связи, но он уходил ловко от ответа. У меня сложилось впечатление, что он что-то знает. Возможно, он был послан на остров тем же Сандерс, чтобы проверить нас.

— Да! — подтвердил Фима, хотя он совершенно ничего не помнил. Только то, как они пришли на праздник, как потом пошли в хижину к шаману, сели пить. И следующее воспоминание уже в катере.

— Ну, надо же! Как у вас всё ловко получается, — не унимался Великопольский.

— Хватит, Павел, — перебил его Станиславович, понимая, что назревает ещё один скандал.

Великопольский замолчал, но видно было, что не успокоился.

После завтрака все разбрелись по своим делам.

Фима подошел к Дарье и задумчиво спросил:

— Даш, а и, правда, чего мы не подумали о связи? Такой шанс был!

— Не обобщай! Говори только за себя!

— Так ты что, пробовала связаться? Когда? Как?

— Я не сказала, что пробовала, но думала об этом.

— И?

— И решила не пытаться.

— Почему? Не понимаю.

— Да что тут понимать? Не с кем нам связываться! Кому звонить?

— Ну, не знаю. Может, твоей подруге?

— Ага, давай в очередной раз нагрузим ее нашими проблемами! А у нее есть самолет? Или она у нас заведует МЧС?

— Нет, ну, она могла бы хоть панику поднять о нашем отсутствии.

— Да, ничего она не смогла бы. Сандерс, уверена, все предусмотрел. И такое тоже. Ну, придёт она за ответом на канал, и куда её направят? Правильно — к Сандерс. А тот скажет, что всё в порядке, мол, задержались в командировке и всё. И даже если Света ему не поверит, это ничего не даст. Кто она и кто Сандерс.