Экзамен на выживание. Десяток невозможностей до завтрака

– Густав, очнись! Тебя околдовали!

Ни крики, ни попытки тормошить парня не привели ни к каким результатам. При этом, к слову, сирены, снова сбившись в стайку – их здесь было не меньше пяти – о чем-то зашушукались, поглядывая на Тасю и хихикая, но не предпринимая никаких попыток помешать ей.

А потом одна из сирен вдруг снова подала голос. И пропела только одну фразу – непонятную, но короткую, как… как команда.

И тотчас ожил замерший было статуей Рубур. И двинулся прямиком на Тасю. С точно таким же, как у Густава, холодным, ничего не выражающим рыбьим взглядом.

Два медленных шага сквозь воду – и он очутился рядом. А потом молниеносно схватил девушку за руку, стиснув так, что, кажется, хрустнули косточки.

Вскрикнув от боли, Тася, не рассуждая, вскинула вторую руку – в которой была зажата сковородка. И изо всех сил треснула этой самой сковородкой по голове орка. Так, что, кажется, даже звон пошел. Или это звенело у Рубура в голове – так сильно, что слышно было даже снаружи.

Честное слово, сковородкой она планировала сражаться не со своими!

Однако удар возымел действие. Пальцы, сжимающие левую руку Таси, вдруг разжались. Орк потер глаза. А потом посмотрел на девушку – неожиданно осмысленно.

Больше не думая ни о чем, Тася стремительно развернулась – и от всей души врезала сковородкой по затылку Густава. Тот пошатнулся, и Рубур чуть придержал его. А потом кузен часто заморгал. Едва скользнул взглядом по Тасе и Рубуру, широко распахнул глаза при виде резко насторожившихся сирен, которые уже открыли рты, собираясь, кажется, снова запеть, мотнул головой, будто разгоняя туман – и поднял руки, пуская мощную силовую волну перед собой.

Песок под ногами взметнулся, и на пару секунд все вокруг будто заволокло дымкой. Тася торопливо зажмурилась, успев только увидеть, как Рубур тоже поднимает руки – похоже, помогая Густаву.

– Стойте!– Прекратите!

– Перестаньте!

– Нет!!!

Разноголосые вопли слились в единую какофонию – а потом перешли в слитный визг.

Тася распахнула глаза. А вот уши поспешила заткнуть. Парням тоже пришлось зажать уши ладонями. Потому что если пели сирены волшебно, то визжали – просто чудовищно. Так, что уши закладывало и казалось, еще секунда – и можно попросту оглохнуть.

Конечно, продолжать колдовать, зажимая уши, никто бы не смог. Так что пару секунд спустя поднявшаяся со дна муть начала оседать – и Тася в ужасе приоткрыла рот. Как оказалось, атака Густава и Рубура имела последствия – в ближайшем дворце вылетели все двери и ставни в окнах, у соседнего покосилась ограда, еще у одного снесло крышу на башенке.

А к замершим Тасе, Густаву и Рубуру уже приближались сирены. Очень-очень злые сирены. Визжать они перестали, зато в руках у них появились вилы. Ну, по крайней мере, Тася решила, что это вилы. Хоть и странные какие-то, с драгоценными камнями на рукоятях. Водоросли ими, что ли, раскидывают? Сена-то под водой, поди, и не сыщешь!

Девушка решительно сжала ручку своей целебно-боевой сковородки.

– Вы разрушили наши дома! – возмущенно объявила первая из сирен.

– А вы моих друзей зачаровали! – не менее грозно ответила Тася. – Вы их зачем сюда привели, а?!

– Крышу перестелить! – сердито фыркнула сирена. – А ты что подумала?

…Страшная сила – репутация. Сирены вообще-то прекрасно поют, но вот строители из них неважные. И они вполне готовы честно нанять любых специалистов и даже заплатить им – на дне морском предостаточно и жемчуга, и иных сокровищ. Увы, репутация работает против этих талантливых дам. Стоит сирене появиться на поверхности воды и обратиться к кому-то, как несчастный бежит прочь, зажав уши. Вдруг сирена его зачарует!

Вот и приходится оправдывать ожидания. Надо, к примеру, крышу залатать – так группа сирен выбирается к берегу, находит кого-нибудь подходящего и заманивает в подводный город. А как починит очарованный крышу – так ему и золота, и жемчугов, сколько надо, отсыплют. И отпустят с миром. Помнить он, конечно, ничего не будет потом. Да и зачем оно ему надо – помнить! Пусть себе жемчуга считает да радуется.

Все бы и шло, как заведено. Если бы, по словам сирен, “эта ненормальная со сковородкой” не явилась. И не привела будущих подсобных рабочих в чувство не вовремя. На женщин-то чары сирен не действуют, вот ведь беда! Да еще сами очарованные боевыми магами оказались, да как пришли в себя, принялись заклинаниями во все стороны швыряться, как привыкли. Хорошо хоть остановились быстро. Только теперь не одну крышу восстанавливать придется!

А поскольку на магов никто вовсе и не нападал, и намерений дурных к ним не имел, выходит, что это Густав с Рубуром на подводный город напали. И теперь сами должны все, что наворотили, починить!

Вообще-то не то чтобы Тася была совершенно с сиренами согласна. Она все же считала, что тем стоило бы хотя бы попробовать договориться добром, а уж потом очаровывать.

Но та из хвостатых девиц, на чьем дворце слетела крыша, всхлипывала теперь в сторонке, а ее подруга, у которой в доме повылетали окна, шмыгала носом. И Рубур, посмотрев на них, а потом и на их “дворцы”, кхекнул, почесал макушку, вздохнул – да и кивнул.

– Попробуем, – солидно сказал он.

– Ну, – Тася, пытаясь подбодрить сама себя, осмотрела предстоящий фронт работ. Густав, пожав плечами, отошел в сторону.

– Я боевик! – гордо сообщил он. – Разрушать могу. Строить – нет!

– Все вы, боевики, только разрушаете, – буркнула Тася. – А как восстановить порушенное – так в сторонку.

Откровенно говоря, сама она тоже не представляла, как теперь быть.

А вот Рубур, подумав, сложил руки в точности так же, как Густав, когда пускал вперед силовую волну. Тася в ужасе представила, что сейчас снесет еще что-нибудь. Однако орк очень осторожно повел руками – и слетевшая с башни крыша приподнялась, а затем взмыла вверх. Правда, по какой-то кривой траектории. Рубур набпряженно водил руками, пытаясь, кажется, выровнять ее полет – и коническая крыша ныряла, косо взлетала, переворачивалась – пока не нахлобучилась наконец на башню. Правда, теперь она выглядела как залихватски заломленная шляпа – будто чуть-чуть съехала.

– Сейчас, – торопливо пообещал Рубур и чуть шевельнул пальцами. Под крышей посыпался камень.

– Хватит! – нервно вскрикнула хозяйка дома, видимо, представив, что сейчас ей еще и укоротят башню. – Так… хорошо! Мне нравится!

– Ну ладно, – Рубур пожал плечами и опустил руки. Крыша на башне скрежетнула, еще несколько камней вылетели из-под нее, но сирена предпочла сделать вид, что ничего не заметила.

– Вон, – она ткнула пальцев в соседний кружевной мини-дворец, – там дверь вылетела.

– Ага, – орк повел плечами, разминаясь. – Сейчас…

Тася заметила, что кончики пальцев у него подрагивают, и погладила орка по плечу. Правда, тут же отдернула руку.

– Ты отдохни немного, – ласково сказала она. – Дверь-то не убежит!

– Ага, – Рубур вдруг сел, где стоял, как-то опустив плечи. Тася тут же присела рядом.

Помолчали.

– У тебя отлично получилось, – надо ведь было хоть как-то подбодрить друга! – С крышей.

Суровый воин степей вздохнул.