Экзамен по любви, развод не предлагать

***

Владимир с трудом приподнял тяжелые веки. Проморгался.

Мужчина даже не удивился, увидев темно-каштановую макушку на постели.

Сам Скворцов лежал в этой же постели. И все было бы шикарно, окажись он с Анастасией в одной горизонтальной плоскости. Но нет, Стася сидела, устроив голову на одеяле, и спала. А Вова медленно приходил в себя.

Вспоминать долго не пришлось. Странно, но Вовчик все прекрасно помнил. И то, как «Скорая помощь» доставила его в ближайшую больницу, и то, что Стася была с ним все это время. Ее огромные, полные слез глаза помнил.

И фразу, брошенную девушкой в приемных покоях больницы.

Кем она приходится пострадавшему? Стася, не моргнув, ответила: Владимир друг семьи.

Вот так. Просто друг. Никаких, млять, иллюзий.

Умом Владимир все прекрасно понимал. Он познакомился с семьей Тихоновских почти шесть лет назад. Стал вхож в круг друзей Власа Тарасовича. Более того, он крестный одной из близняшек — Ириды.

Так что, все вполне логично. Для Анастасии Тихоновской Владимир друг. Она ему доверяет. Волнуется за него. Иначе бы не провела ночь, сидя у его постели.

Вовчик вздохнул. Любоваться девчонкой хорошо, но сложно. Она только делает первые шаги во взрослую жизнь. А Скворцов уже признал, пусть и только самому себе, насколько серьезны его чувства к этой молодой и яркой девушке.

За минуту, глядя на Стасю и прокручивая в голове разные сценарии, Владимира осенило мыслью.

Что будет, если он отпустит Настю сейчас? Вообще отпустит?

Она очень красивая, яркая девушка. Вовчик бывал на кафре, где учился, где преподавал Влас, где сейчас учится Настя. И собственными глазами видел, как на девочку смотрят молодые пацаны. Не ровен час, как подкатят, уведут, совратят. И ведь Стасе может кто-то из этих хамло-мажоров понравиться.

И ведь влюбится еще, не дай бог!

Нет, надо это дело прекращать. Отпустить? Ну сейчас, ага! У Вовчика иные планы. И потом, как сказали врачи, Скворцов в рубашке родился. Лезвие ножа прошло в нескольких миллиметрах от жизненно важных органов. Значит, у Вселенной на Вовку есть определенные планы. Все произошло не случайно. И ранение, и вся такая красивая Стася, и мысли Скворцова, и его чувства, которые ударили по башке полгода назад. Нет, планы Вселенной нужно осуществлять.

Владимир задумался. В принципе, чем еще заниматься после операции, под капельницами, без возможности встать и свалить из палаты.

Да и куда идти, если Анастасия сейчас здесь, рядом с ним?

Вот Вовчик и любовался хорошеньким личиком, пока его хозяйка спала и не подозревала о том, что в эту секунду меняется ее судьба.

Двери палаты осторожно распахнулись. Владимир мысленно выругался. Понятно, что Настя не могла поступить иначе, наверняка именно она позвонила его родителями.

Чета Скворцовых вошла в комнату. Мать всхлипывала, прижимала носовой платок ко рту. Отец хмурился.

Вовчик любил своих родителей. И отношения с ними были весьма теплыми. Однако Скворцов предпочитал, чтобы в его жизнь не лезли. И, судя по колючему взгляду на темно-каштановый затылок, именно это сейчас планирует сделать мама.

— Владимир, ну как же так?! — вздохнула матушка.

— Мам, не сгущай краски, все в порядке, — скривился Владимир и попытался сесть повыше.

— Анастасия? Спасибо тебе, дальше мы сами присмотрим, — голос матери изменился, ледяной, не терпящий споров. Матушка последние пятнадцать лет занимает должность директора гимназии, и раздавать указания умеет.

— Нет, мам, Настя останется, — прищурился Владимир.

— Да, да, конечно, я пойду, — закивала Стася, подскочила со стула, принялась искать свою сумочку.

Скворцов и сказать ничего толком не успел, как малышка уже стояла в дверях палаты.

— Скорейшего выздоровления! — выпалила Тихоновская, взглянув на Владимира.

И свинтила.

Вовчик от досады стиснул челюсть. Ну какого, блин, хрена?!

Родители восприняли его эмоции по-своему.

— Врача пригласить? — предложил отец.

— Больно? — участливо спросила матушка и присела на стул, где еще минуту назад сидела Стася.

— Мам, я просил ее остаться! — пробормотал Скворцов.

— Кого? Тихоновскую? А ничего, что это из-за нее ты оказался прикован к койке?! — возмутилась мать нарочито громко. Наверняка, Настя из коридора все прекрасно слышала. Либо убежала, сверкая пятками.

— Бред! Настя не виновата, — возразил Вовчик.

— Знаешь, сын, — хмурился отец, — я и не узнал эту девочку.

— Вот-вот! — цокнула мать языком. — Вырядилась, как… Юбка эта чрезмерно короткая, прозрачная, все белье напоказ! Мне вообще кажется, что хулиганы ее близкие знакомые.

— Чушь не неси, мам, — покачал головой Скворцов.

— Это не чушь, Владимир! — строгим тоном продолжила матушка. — Я понимаю, ты дружишь с Тихоновскими. Но Анастасия? Либо у нее нет вкуса, либо она слишком легкомысленна в выборе одежды. Да и выглядит вульгарно.

— Прекрати! — процедил Вовчик.

Молодой мужчина откинулся на подушки. Прикрыл глаза. Сил спорить с родителями не было. Оставалось надеяться, что скоро они уйдут.

Положение спас хирург, лечащий Вовчика. Войдя в палату, прозрачно намекнул, что время посещений закончилось.

— Сынок, ты пиши, что нужно привезти! А мы завтра придем тебя проведать, — пообещала мама.

Владимир кивнул. Привозить ему ничего не нужно. Да и ключей от его квартиры у родителей нет. Они есть у Власа. А поскольку сам Тихоновский занятой человек, Вовчик попросит об одолжении одну знакомую девушку. К тому же, кто-то ведь должен кормить кота, живущего у Владимира.

***

Она не должна была соглашаться. Не стоило. Определенно — нет.

Но зачем-то согласилась. И наутро поехала по знакомому адресу.

Стася ни в чем не винила родителей Скворцова. Они все говорили верно. Где Владимир, и где она?

Владимир Владимирович Скворцов успешный адвокат, наследник не менее преуспевающей фирмы, юрист в четвертом поколении. Да и вообще… Скворцов идеальный. И как бы Стася ни старалась допрыгнуть до его уровня, не выйдет.

Все, что ей оставалось: задирать его, спорить с ним при каждом удобном случае. Иногда казалось, что у нее это в крови — выискивать недостатки Скворцова. Однако до сих пор Анастасия Тихоновская ничего и близко отрицательного в этом мужчине не нашла.