Экзорцист. Утроба Ведьмы

Правда и оставлять проведение ритуала до завтра оставалось рискованно. Слишком уж мало времени оставалось у неё в распоряжении. Куда меньше чем хотелось бы!

Велес напоминал впившегося в тело клеща, практически не оставляя её без необходимого присмотра. Даже странно, что этот надоедливый старик не стал приковывать её к кровати.

И всё-таки спешить Мария не стала.

Она справится. Обязательно. Иначе и быть не может. Но не сейчас.

Покончив засыпать могилу, она неспешно направилась к реке собираясь смыть с себя грязь и запах разложения, которым, кажется, пропах каждый миллиметр её тела.

Скинув верхнюю одежду, оставшись в одной рубашке, Мария погрузилась в холодную воду, стараясь хоть на несколько минут отвлечься от окружающего её безумия.

Кажется, Велес не только разорвал ей швы, но и сломал парочку ребёр. Мерзкий зуд напоминал копошащихся под кожей муравьёв. А это значило, что после отравления, раны наконец-то начали нормально затягиваться.

Закрыв глаза, с головой уходя под воду, она сжала висящий на шее флакон с кровью Михаэля, в очередной раз, пытаясь с ним связаться.

«Михаэль… Михаэль… — как и миллион раз до этого утопало в кромешной темноте. — Михаэль…»

Глава 13

«Михаэль… — донеслось до затуманенного разума демона. — Михаэль…»

Нежный, голос был наполнен отчаянием и болью. Такой знакомый. Родной и близкий!

Голос, благодаря которому он всё ещё был готов терпеть эту бесконечную вереницу адских пыток.

Ведь пока он его слышит, Мария продолжает жить.

Жить… дышать… радоваться… улыбаться…

И только это имеет значение.

Плевать сколько столетий, а может даже веков, Лилит будет раздирать его на куски!

Сколько костей сломает и сколько раз сожжет заживо!

Плевать, как долго его живьём будут обгладывать баргесты!*( рогатое существо с острыми клыками и не менее острыми когтями, чаще всего принимает вид огромного чёрного пса)

Уж если и страдать, то только ради неё.

Его капризной, взбалмошной девочки, ради которой он бы без труда и сожалений вырвал из груди сердце!

Ради неё он был готов глотать рвущийся из глотки крик и захлёбываться собственной кровью. Ломать зубы, сжимая челюсть настолько сильно, что их треск разносился по всей пыточной.

Раздирать когтями свои ладони, всё больше и больше превращаясь в чудовище, которым мечтала видеть его Лилит. Обезумившим диким зверем готовым вгрызаться в глотку любого на кого она укажет.

Порой, настолько сильно теряя остатки человечности, что и сам уже не понимал кем родился. И только благодаря Марии у него всё ещё находились силы противостоять всему этому безумию, возвращая себе рассудок.

Иногда Михаэль видел её образ во снах. Видел, как она живёт без него. Как старается. Сражается и никогда не опускает руки.

Видел, как грустит по нему и как, несмотря ни на что, продолжает заботиться о других.

Ему хотелось прикоснуться к ней.

Хотелось видеть Марию счастливой, пусть даже ради этого ему пришлось бы разделить её с другим мужчиной. Главное что бы его любимая девочка улыбалась. Что бы прожила долгую, счастливую жизнь, которую он сам бы никогда не смог ей подарить.

Хотелось смахнуть с её щек слёзы и пообещать, что всё обязательно будет хорошо.

Что он, во что бы то ни стало, о ней позаботится, пусть даже ценой собственной жизни!

Но вместо слов с его губ снова и снова срывалось хриплое карканье…

* * *

— Оставайся здесь, — серьёзно посмотрела на Марию Велес. — Я отойду на пару часов так что старайся не найти неприятностей на свою задницу. Тем более что уже завтра мы оставим Шатоден.

— Хорошо.

Несмотря на положительный ответ, Велес продолжал таранить её тяжелым взглядом, прекрасно понимая, что эта девчонка наверняка что-то задумала. Такая упертая иначе и не могла. Слишком уж сильно привыкла жить по своим собственным правилам, что бы уметь подчиняться.

Убедившись, что старик на самом деле покинул гостиницу, наблюдая за тем, как его силуэт скрывается за домом в конце улицы, Мария заперла дверь, доставая из сумки необходимые инструменты.

Пусть между ними с Михаэлем практически не осталось духовной связи, для проведения обряда хватало и этого. К тому же Орин отлично натаскала её, обучив практически всем ведьминым приёмам.

Расположившись на полу, бросив в медную чашу детские волосы, сухой болиголов и омелу, она рассекла палец атамом, дожидаясь, когда в неё стечёт необходимое количество крови. Стоило Марии высечь в чашу огненные искры, как треща и плавясь, её содержимое тут же вспыхнуло синем пламенем.

Наклонившись, втягивая в себя густой, едкий дым, Мария всё больше и больше погружалась в глубокий транс, чувствуя, как стремительно её сознание утягивает в темноту…

Картинка за картинкой, яркими вспышками заполняли плотную тьму, рассекая звенящую тишину тонкими детскими голосами, пока Мария не оказалась посреди длинного коридора.

Тёмные стены дрожали, а тонкие контуры расслаивались, словно в любой момент могли превратиться в стекающий по свече воск. Очередное расколотое видение из воды и тумана, по которому нужно было пройти Марии, что бы добраться до истины.

Некоторые двери были заперты. Другие распахивались от малейшего касания.

Красивые светлые комнаты были заставлены дорогой мебелью. В сундуках лежали новые вещи, а на полу разбросаны игрушки. Слишком красивые для детского дома.

— Прекрати капризничать! — послышалась у Марии за спиной заставляя обернуться. Сухая, словно больное дерево перед ней стояла пожилая нянька, ругая девятилетнюю девочку. — Ещё раз попробуешь сбежать, и я тебя выпорю! — длинная рука с тонкими кривыми пальцами схватили того за ухо, заставляя подняться на носочки.

— Порите! — озлоблено закричал ребёнок. — Порите сколько хотите! А я всё равно здесь не останусь!

— Капризная засранка! — не выдержала женщина, награждая ребёнка звонкой оплеухой. Настолько крепкой, что тот не сумел устоять на ногах. — Да как вообще можно быть таким не благодарным?! У тебя всегда есть вкусная еда и красивые наряды! Да о чём вообще можно мечтать в твоём положении, маленькая неблагодарная тварь?! — пнула в живот, лежащую на полу девочку. — И всё что от тебя требуется — проявлять хотя бы каплю уважения к тем, кто о тебе заботится! — снова замахнулась на неё ногой.