Элантрис

– Чудесно! – воскликнул Раоден. – Мы немедленно начнем поиск другого жилья.

– Нет-нет. – Герцог вскинул руки. – Живите у меня сколько пожелаете. Здесь так редко появляются гости, что дом часто кажется слишком большим.

– Тогда мы останемся, пока не надоедим, – с характерным для дьюлов отсутствием такта тут же согласился принц. Ходила поговорка, что стоит предложить дьюлу погостить, и уже никогда не избавишься ни от него самого, ни от его друзей и родственников.

– Скажите мне, гражданин, – Ройэл вышел на балкон, – где вы нашли дюжину подставок для ламп из чистого золота?

– Семейные реликвии. Я снимал их со стен усадьбы, а чернь уже поджигала родовое гнездо!

– Наверное, это было ужасно. – Ройэл сочувственно покачал головой и оперся на перила.

– Гораздо хуже, – серьезно ответил Раоден. И тут же улыбнулся: – Но тяжелые времена позади, милорд. Я живу в другой стране, и у меня появились новые друзья. Теперь вы стали моей семьей.

Герцог рассеянно кивнул. Он открыл рот, но кинул тревожный взгляд на Галладона и промолчал.

– Вижу, что-то не дает вам покоя, лорд Ройэл. Вы можете смело говорить – добрый Дендо состоит при мне с рождения, ему можно доверить любую тайну.

Ройэл отвернулся, оглядывая простирающийся под ними парк.

– Я не случайно вспомнил о тяжелых временах, гражданин. Для вашей страны они, может, и позади, но, боюсь, для Арелона кошмар только начинается.

– Вы имеете в виду проблемы с троном, – сочувственно прищелкнул языком принц.

– Да. Телри – слабый правитель. Я боюсь, что вскоре Арелон постигнет та же судьба, что и Дюладел. Фьерденцы наседают на нас, как почуявшие добычу волки, а дворяне делают вид, что играют с ручными собачками.

– Трудные времена. И где сейчас найти тихую гавань?

– Иногда приходится создавать ее самим, гражданин.

– Что вы имеете в виду? – Раоден постарался задавить рвущееся наружу возбуждение.

– Я надеюсь, вы не примете за обиду, если я скажу, что многие считают вас чересчур легкомысленным человеком?

Принц рассмеялся.

– Очень надеюсь, что именно так они меня и видят, милорд. Не хотелось бы думать, что я валяю дурака просто так.

Ройэл улыбнулся.

– Я чую ум, которому не спрятаться под маской беспечности. Расскажите мне, как вы ухитрились сбежать из Дюладела?

– Боюсь, что этой тайне суждено остаться нераскрытой, милорд. Некоторые люди сильно пострадают, если их участие в моем побеге раскроется.

– Понимаю. Но важно то, что вы живы, тогда как многие ваши соотечественники погибли. Вы знаете, сколько беженцев перешло границу после падения республики?

– Нет, милорд, – ответил Раоден. – В то время меня волновали другие заботы.

– Ни одного. Я не слыхал ни об одном беженце, за исключением вас. Ходят слухи, что республиканцы настолько растерялись, что даже не думали о побеге.

– Мой народ привык действовать медленно, – развел руками принц. – На сей раз неторопливость оказалась нашей погибелью. Революция прокатилась по стране, пока мы обсуждали, что съесть на ужин.

– Но вы сбежали.

– Да.

– Вы прошли через ужасы, что еще предстоят Арелону, и ваш совет будет очень ценным, что бы ни говорили остальные.

– Есть способ избежать судьбы Дюладела, милорд, – осторожно произнес Раоден. – Хотя довольно рискованный. Он включает в себя смену правления.

Герцог понимающе прищурился и кивнул. Что-то промелькнуло между ними – бессловесное предложение Ройэла и согласие Раодена.

– Вы говорите об опасных вещах, гражданин, – предупредил герцог.

– Я многое пережил, милорд. Не имеет смысла прятаться от небольшой опасности, если она позволит мне безмятежно прожить остаток дней.

– Я не могу обещать, что предприятие будет удачным.

– А я не могу обещать, что этот балкон внезапно не обрушится под нами. Нам остается рассчитывать на удачу и ум и спасать себя самим.

Ройэл кивнул.

– Вы знаете дом купца Киина?

– Да.

– Приходите туда сегодня на закате.

Раоден согласно наклонил голову, и герцог попрощался, оставив друзей одних. Когда дверь за ним захлопнулась, принц подмигнул Галладону.

– А ты говорил, что у меня не получится.

– Никогда больше не буду в тебе сомневаться, – сухо отозвался он.

– Секрет успеха заключается в Ройэле, дружище. – Раоден вернулся в комнату, закрыв дверь балкона. – Он видит маски насквозь, но, в отличие от Сарин, его не волнует вопрос, почему его хотят обмануть. Он сразу же пытается выяснить, как может использовать узнанное. Я подал ему сигналы, и он откликнулся.

Дьюл кивнул.

– Ладно, тебя приняли в заговорщики. Что ты собираешься делать?

– Надо найти способ посадить на трон Ройэла вместо Телри.

Раоден достал губку и коричневую мазь, выдавил немного мази на губку и спрятал ее в карман. Галладон вопросительно приподнял брови.

– И зачем она тебе? – кивнул он на губку.

– Может понадобиться. Хотя, надеюсь, мне не придется ею воспользоваться.

Глава пятьдесят третья

– Что он здесь делает? – возмущалась Сарин, стоя в дверях столовой Киина.

Внутри сидел идиот Калу, разодетый в режущий глаз красно-оранжевый наряд. Он оживленно беседовал с Киином и Ройэлом и даже не заметил прибытия принцессы.

За ее спиной Люкел закрыл за собой дверь и с неприязнью уставился на дьюла. До недавних пор молодой купец наслаждался репутацией самого остроумного и кра-очного придворного Каи, но появление Калу быстро оттеснило его на второй план, а Люкел не любил плестись в хвосте чужой славы.

– Ройэл зачем-то его пригласил, – недовольно пробурчал он.

– Он что, с ума спятил? – воскликнула Сарин. Возможно, чуть громче, чем следовало. – Что, если чертов дьюл окажется шпионом?

– Чьим шпионом? – весело спросил Калу. – Не думаю, что у вашего надутого монарха хватит ума нанять шпионов; и позвольте заверить, как бы я ни раздражал вас, принцесса, Фьерден не любит дьюлов еще больше. Ваш джьерн скорее перережет себе горло, чем станет платить мне.

Сарин залилась от досады краской, что вызвало у Калу новый приступ смеха.