ЭлектроРод

Пока я размышлял, трое моих советников обсуждали, когда мне стоит отказаться от боя. Валера был не в курсе моего дара, поэтому он решительно не понимал, почему я должен отказаться от боя. Всеволод считал, что лучше отказаться до начала боя, опасаясь, что я могу быть убит в первые минуты. Кукша же был на моей стороне и говорил, что лучше хотя бы пару минут потанцевать на ринге. Возможно, дождаться, когда испуганный Якунин заявит о своём желании сменить себя на одного из своих телохранителей.

Я украдкой взглянул на противника. Он не выглядел испуганным, даже наоборот, распушился как павлин в окружении своих слуг. Он был уверен в своей победе. Или просто очень натурально делал вид.

— Выберите своё оружие, — хранитель дворца, выполнявший роль секунданта, вышел на середину площадки, где нам надлежало начать свой смертельный поединок. — Первым выбирает более опытный воин, — поклонился Якунину хранитель.

Тот самодовольно, лапая жопу какой-то своей советницы или может секретарши, так с женой на людях не ведут, расплылся в улыбке.

— Я выбираю, — он сделал театральную паузу. — Боевой автоматон серии АМ-51.

Толпа недовольно забубнила.

— Вы не можете подменить себя автоматоном, — возмутился хранитель-секундант. — Если вы требуете себе замену. Выберите одного из членов рода, и пусть он даст согласие сражаться за вас и выберет оружие.

— В посвящении человечеству, строка восемьдесят шестая, глава восьмая второй книги сказано, — произнёс с полной уверенностью Якунин. — Машина для человека, не есть равный ему, не есть жена, не есть друг, не есть товарищ, не есть меньший брат. Машина есть инструмент и орудие человека для достижения его целей.

Хранитель коротко кивнул и отошёл в сторону от толпы, вскоре к нему присоединился другой, судя по вычурной рясе, гораздо более высокого ранга.

— Демогог, — процедил с презрением Валера. — Сейчас заявим протест. В Новом посвящении человечеству, которое написано после Великой войны родов, есть строчка «Человечество, есть суть система. Машина часть этой системы. Не можете вы судить о машине, как о рабе своём, ибо стала она разумнее многих из вас».

— Не надо, всё идёт как надо, — сразу отказался я от помощи.

— С ума сошёл, — зашипели на меня одновременно Кукша и Всеволод.

— Хочешь, чтоб тебя раскрыли, — закончил мысль начальник гвардии.

— Да что такое? — возмутился Валера. — Либо вы мне говорите, что происходит. Либо я ухожу.

Всеволод и Кукша переглянулись.

— Дар Тесла, — шепнул я тихо, одними губами, не дожидаясь решения моих советников. Но этого хватило, чтобы глаза Валеры полезли на лоб.

— Серьёзно? — обвёл он их глазами. Оба сделали вид, что не понимают о чём я. Адвокат задумался.

— Ты правда умеешь ну, всякие штуки, как говорят, становится для машин невидимым, плавить их одним прикосновением, заставлять их подчиниться твоей воле? — зашептал Валера.

— Могу заставить его напасть на Якунина, — ответил также шёпотом я.

— У тебя записан в документах электрокинез, — адвокат метнул ещё один взгляд на врага. — То есть ты можешь метать молнии?

Я лишь кивнул. Валера завис на несколько секунд.

— Метни в него молнию, возьми под контроль, — предложил он. — Когда он размажет этого самодовольного петуха скажем, что это замыкание, которое ты нечаянно вызвал своим даром.

— Ты с ума сошёл? — вмешался Кукша. — Если он это перетянет на свою сторону, оно будет ходить за ним потом.

— Как тот отработает, пусть его вырубит, — предложил Валера. Мне он нравился всё больше и больше.

— Вы рехнулись? — вступил в разговор Всеволод. — А если что-то пойдёт не так. Как вы будете потом всё это объяснять? Кукша, скажи своему брату.

Валера обвёл взглядом присутствующих.

— Вы пацана сначала с таким даром послали держать ответ перед Императором, а потом меня учите? — возмущённо произнёс он. — А если император умеет читать дары? Если он уже знает, что пацан имеет?

— Как будто у нас был выбор, — пробурчал Всеволод.

— У вас его и сейчас нет, — ответил Валера. — Выбор между позором рода и ослушанием приказа Императора, и такой нехилой возможностью победить. Почти чисто, почти без вопросов. Если пацан справиться.

Всеволод выдохнул через нос.

— Если пацан проиграет… — начал он.

— Это будет трагедией, о которой лучше не думать, — перебил его адвокат. — Но его и так могут казнить за ослушание приказа императора. А Якунин, будьте уверены, заявит об этом, как только вы потребуете замены.

* * *

Я выбрал электрическую дубинку. Всё равно это самое привычное мне оружие, которое я использовал. Даже удалось им помахать, когда мы пробивались к этому операционному аппарату. Бр-р-р. Как вспомню, аж мурашки по коже. Голову такой штукой не отсечёшь, но я бы не отсёк и мечом, если бы он у меня был. Одно дело сражаться с заражением в цифровом подпространстве. И совсем другое — махать руками в реальном мире. Тут одними мускулами, в каком они не были бы хорошем состоянии, не отделаешься. Тут надо иметь технику и опыт.

Мой оппонент ожидал меня с видом победителя. После совещания хранители разрешили ему оставить автоматон, и теперь, он возомнил, что это его личная победа. Мы не заявили никакого протеста, хоть и представители остальных родов смотрели на нас с ожиданием. Теперь же большая часть свидетелей потеряла к нам интерес. Кому-то слуги принесли чемоданчики для пикников, и господа теперь стояли с бокалом в одной руке, какой-нибудь тартолеткой в другой и обсуждали планы на вечер. Кто-то уже договорился с кем-то пойти вечером на бал.

Хотя были и те, которые рассматривали место дуэли с неподдельным кровожадным возбуждением. Я прямо видел в их глазах, как они ожидали, когда этот чёртов боевой автоматон размотает меня по всему рингу. Да и судя по ухмылочки Якунина, тот разрешит своему железному слуге топтать мои останки ещё очень долго.

Вышел секундант. Он рассказывал нам о том, что в любом случае дуэль должна быть честной. Мы не должны использовать никакого оружия, кроме того, что мы взяли на дуэль. Что запрещено использовать окружение и какие-либо «грязные» приёмчики. В общем, ничего нового, в той симуляции, в которой я прожил десять лет, нечто подобное практиковалось у дворян в девятнадцатом веке.