Элемента.N

– Это кто это тут развалившись?

Но Дэн не стал слушать их перепалку до конца.

– Рад, что вам понравилось! Сегодня я буду с обходом, так что у кого какие вопросы – не засиживайтесь тут, ко всем зайду.

– Новостей, значит, никаких? – спросил он у Шейна тихонько, имея в виду Купчиху.

– Никаких Дэн. Все то же поле. Все та же пустота в глазах. Даже хуже, чем в прошлый раз. Она практически не встаёт, ни на что не реагирует и даже не курит. Иногда сама ест, но чаще кормим.

– А Екатерина как? – спросил Дэн про беременность главврача.

– Так я её что и тяну в город – по театрам что ли ходить? Хочу нашим специалистам её показать. Там уже шестая неделя пойдет – можно будет и сердцебиение прослушать и УЗИ сделать, - и видно было что он действительно тревожится, - Потерю еще одного ребенка я не переживу.

– Шейн, давайте без паники! Она и Екатерина как на иголках, вы еще нагнетаете.

– Нет, что-ты! Я при Кате держусь.

– Не надо держаться, надо просто справиться с этим, переосмыслить, преодолеть. Да, не мне вас учить! Кто из нас в конце концов психиатр!

– Это да, - улыбнулся Шейн, - Как у тебя? Что девушка эта? Ева?

– Всё хорошо, - ответил Дэн и хотел уже сказать, что сделал Еве предложение, но подумал, что Арсений обидится, если кто-то узнает об этом раньше него. Он и так-то будет верещать, что Дэн уже сказал Еве.

– Ну что поделим обход? Ты с этого конца, я с того? – показал Шейн на комнаты постоялиц.

– Нет, спасибо, Шейн, я сегодня сам. Соскучился! – и он пошел к той двери с которой всегда начинал.

Дэну казалось, что его не было месяц, а может два, но начав выслушивать привычные жалобы старушек – почувствовал, что словно никуда и не отлучался. Те же вопросы, те же просьбы, те же сетования. И трудно было сказать, чтобы его это расстраивало – он был рад, что ничего не изменилось. Расстроился он, только зайдя в самую последнюю палату - палату Евдокии Николаевной Купцовой. Он смотрел в её пустые глаза, привычно смотрящие с стену и не знал, что ему делать.

Два дня назад, когда они сидели у Арсения на кухне и пытались хоть как-то определиться со всей имеющейся у них информацией и понять, что им сейчас надо делать, его друг сказал фразу, которая никак не выходила у Дэна из головы.

– Знаешь, Дэн, - и Арсений был на удивление серьезен, - мне кажется, что всё это связано. Всё: и убийство моей матери, и твоя бабка, и Сара, и ранение Евы. Всё!

– Ну, то что смерть твоей матери имеет к этому отношение – это однозначно, - ответил Дэн, - Ты же Выросший без матери.

– Нет, ты не понял, - возразил Семен, - Я именно потому и Выросший без матери, что кому-то было надо, чтобы я вырос без неё.

– Ты хочешь сказать, что её убили из-за тебя? – не поверил своим ушам Дэн.

– Да, Дэн, да! И ты не просто так работаешь вместе с Шейном. Тебе не показалось странным, что именно Виктория Шейн вдруг, с первой же встречи стала ключевой фигурой во всем этом?

– Не знаю, Сень. Может всё это и неслучайно, но алисангов и так слишком мало, мы все обязательно как-то пересекаемся друг с другом. А вот эта бабка, мне кажется, она совершенно ни при чём, – пожал плечами Дэн.

– Бабка, которая знает о наших богах больше чем мы? Связанная с ними прошлым своего народа, договорами и способностями? – распалился Семен, - Уж кто-кто, а эта бабка, наверняка, здесь не просто так. Не зря же её всё время вырубают!

– Причём не понятно кто, и не понятно, как, - задумался Дэн.

– И, заметь, её не убивают! Хотя, казалось бы, чего проще! Старушке сто с хером лет! Ей и самой уже давно пора умереть!

– Так её не убивают, потому что не могут, - пожал плечами Дэн, - говорю же тебе, что про Бессмертную Помещицу – это не шутка. Скорее всего, она действительно бессмертная, вот и живет!

– Она живёт, потому что в ней Сара! Она же сама тебе это сказала. Ау, Дэн, проснись! Сара не дает ей умереть. Сара, которую хотят у неё забрать. Которую ищут и которая тоже тесно связана с Шейном и с тем психиатром, который её лечил. Шейн и Франкин! И всё дело в них.

– Знаешь, Семён, она много чего нам с Евой говорила, эта старушенция. А Еве так даже еще больше, чем мне. И всё равно мне кажется, она попала в этот переплет случайно.

– Ты просто непрошибаем! – возмутился Арсений, встал и стал мерить шагами большую кухню, изредка поглядывая на друга, - И этот Феликс, который полгода уже ошивается вокруг Евы тоже совершенно случайно ас? И сама Ева совершенно случайно оказалась из нас?

– Я не знаю, Семен. Правда, не знаю! И если всё это кем-то подстроено, то я не представляю себе даже как. Понимаешь, никто не заставлял меня знакомиться с Евой, ну, ты же помнишь, я особо и внимания-то на неё не обратил, - оправдывался Дэн, - А уж заставить меня её любить… это также как заставить тебя разлюбить Изабеллу. Вот, кстати, Изабелла, мне кажется, совершенно ни при делах.

– Зато я при делах, ты при делах, и Ева тоже при делах. И давай, ты, наверно, коли своего Шейна. А мы с Изабеллой отправимся к этому Франкину, кем бы он ни был.

– Под каким предлогом, я стесняюсь спросить? – удивился Дэн.

– Не знаю, но что-нибудь придумаю, - остановился напротив него Арсений и задумался.

– Сеня, а я уже придумал, - ответил Дэн, - К психиатру пойдем как раз я с Евой. Ева – человек. Виктория сказала, что азуры в ней ничего другого не чувствуют, значит, он не заподозрит её во лжи. Меня, конечно, раскусит сразу, но он же понимает, что Еве я ни в чём признаться не могу, поэтому она, скорее всего и не догадывается.

– И что за проблема у вас с Евой, для решения которой требуется помощь психиатра? – недоверчиво посмотрел на него Арсений.

– Она же жертва покушения, Сень. Такие вещи не проходят для людей бесследно. В неё стреляли, она чуть не умерла, у неё на плече жуткий шрам – это весомые причины обратиться к мозгоправу.

– Чёрт! А ты ведь прав! – Арсений снова сел напротив Дэна, который во время их разговора так и сидел за столом, - Для первого знакомства отличная легенда!