Элемента.N

Трудно было сказать сколько времени она так простояла, может несколько минут, а может целую вечность, но шум бегущих по коридору людей вывел её из этого оцепенения. Люди в белых халатах во главе с Алькой не просто прибежали, они прикатили с собой еще одну каталку, и еще один аппарат, попросили выйти Софию, вытолкали взашей Арсения и закрыли жалюзи. Ева смотрела на всё происходящее словно со стороны, но голос медсестры вывел её из оцепенения.

– Ева, она потеряла очень много крови, - сказала девушка из-под повязки, закрывающей её лицо, - Но твои возможности тоже не безграничны, поэтому мы возьмем минимум, который потребуется Изабелле, чтобы выжить.

Ева согласна кивала, пока её переодевали, укладывали на каталку, подключали к ней монитор.

– Вы будете переливать ей мою кровь? – на всякий случай спросила она, и хоть это и так было понятно, и она не возражала.

– Да, из вены в вену, напрямую, - сказал строгий мужской голос тоже из-под скрывающей его лицо маски.

Он наклонился и воткнул толстую иглу под звук двух пищащих аппаратов, один из которых пищал чаще, и Ева догадалась, что это её сердце сейчас отбивает этот беспокойный ритм.

По прозрачному шлангу медленно потекла красная густая жидкость и Ева порадовалась, что её каталку поставили справа от Изабеллы – вены на её левой руке не были повреждены постоянными капельницами. Руку привязали, чтобы она нечаянно не упала, и постепенно все вышли. Остались только они с Изабеллой, связанные друг к другу тонкой трубкой, медсестра, которая следила за ними, и Алька, которую из-за маски Ева сначала и не узнала. Но Алька стянула маску, села на стул, который откатили к стене, откинула назад голову и тяжело выдохнула. Видимо, только сейчас эта совсем еще юная девочка позволила себе немного расслабиться – по её щекам тоже потекли непрошенные слезы. Наверно, это был самый слезливый в жизни Евы день.

– Как там Алиенора? – спросила она Альбертину.

– Стабильна, - коротко ответила девушка и вытерла слезы рукой, не меняя позы, - Как чувствуешь себя?

– Нормально, - бодро ответила Ева, - Пока нормально.

– Ну, и хорошо! – ответила Алька, поднялась и откинув одеяло, потрогала голые ноги Изабеллы. И Ева увидела на голени девушки оставшиеся следы засохшей крови, - Но радоваться пока рано. Господи, о чём она только думала?
– задала Алька, не высказанный Евой вопрос, и не ожидая ответа, вернулась на свой стул.

Ева искала в её идеально правильных чертах лица сходство с Дэном, и не находила. Они были разные. Но Ева точно знала, что было в них общего – в критической ситуации они оба умели собраться и действовать не раздумывая. Жаль, что они не были дружны с братом, но, наверно, и так бывает в жизни. Наверно, Еве надо было подумать и про Дэна, но она решила, что сейчас Изабелла важнее, и пока она не придет в себя, Ева ни о чём не будет думать. Мониторы размеренно пищали, и под их монотонный звук ей невыносимо захотелось спать. И на просто закрыла глаза и уснула.

Ей снился невероятно красочный сон. С белоснежно белого каменного балкона, выступающего с утеса так далеко, что казалось, что он висит в воздухе, она смотрела на море. Бескрайнее и ярко-синее море. И лишь тонкая полоска горизонта разделяла его с нереальным лазурным небом, и лишь лиловые отблески на мелкой ряби воды говорили о том, что солнце садиться. И Ева повернулась, чтобы увидеть солнце, а увидела Феликса. И он великолепен, как всегда. В распахнутой на груди белой рубашке с сияющим в её вырезе аммонитом. И цвет этого камня, и цвет закатного солнца отражаются в его улыбающихся аметистовых глазах.

– Я умерла? – почему-то спросила Ева, но он отрицательно покачал головой, - А Изабелла?

– Нет, у неё просто был тяжелый день, но она будет жить, - ответил Феликс голосом Бази.

– Баз? – не верила своим глазам Ева, - Мой Баз Великолепный?

– Всемогущий, Ева, Всемогущий, - улыбнулся он улыбкой, от которой у неё всегда замирало сердце, - Ты опять всё перепутала.

– Ты знаешь, почему Изабелла так поступила? – задала Ева, мучивший её вопрос.

– Она видела, как Виктория соблазняла Арсения, как махала у него перед носом тестом на беременность, она решила, что это его ребенок, - серьезно ответил Феликс.

– Но ведь это ребенок Дэна? – с сомнением посмотрела на него Ева.

– Теперь да, - ответил Феликс.

– Что значит, теперь? – не понимала Ева.

– Ты изменила прошлое, - сказал он, улыбаясь и уходя вдаль навстречу садящемуся за ярко-изумрудные холмы солнцу, - Это ребенок Дэна.

– Подожди, Баз, - кричала ему вдогонку Ева, - От кого она беременна?

– Это не важно! Теперь это знает только один человек, - прокричал он ей издалека.

– Кто? – кричала ему Ева, но он ушел, так и не ответив.

Когда Ева открыла глаза, за окном уже серело утро, два монитора всё так же слажено пищали, они с Изабеллой были одни. Их разделили, оставив на сгибе руки лишь одинаково белые бинты, и Ева не помнила, как это было. Она подняла глаза на Изабеллу – оказалось, она тоже проснулась, и она плакала, не вытирая слезы и не поднимая на Еву глаза.

– Бэл, - обратилась к ней Ева.

– Зря ты это сделала, - тихо сказала Изабелла, - Я не хочу жить. Я не смогу с этим жить.

– С чем, Бэл? – повернулась к неё Ева.

– Он переспал с ней, понимаешь? – подняла девушка на подругу полные слез глаза, - В первый же день. А мне говорил, что выдержит.

И она снова уткнулась лицом в подушку.

– Бэл, ты думаешь, что Арсений переспал с Викторией? – чтобы уж не оставить места недоразумениям, уточнила Ева.

– Да, Ева, да. С ней переспал, а со мной не захотел! Потому что я уродина, я буратино, я монашка! А с ней в первый же день знакомства! И Ева, - завыла Изабелла, - она беременна. Я не знаю, как это возможно, но она уже беременна от него.

– Откуда ты это знаешь? Он сам тебе об этом сказал? – строго спросила Ева.

– Нет, там у тебя на кухне я воспользовалась Дорогой Любящего Сердца, - и я всё видела своими глазами.

– Какой еще Дорогой? – не поняла Ева.

– Господи, Ева, неужели ты и этого не знаешь? Если ты любишь кого-то, то можешь просто подумать о нем и окажешься рядом. А если ваши чувства взаимны, то он почувствует тебя, и ты сможешь выйти. Так влюбленные могут встречаться где бы они не находились и какие бы расстояния их не разделяли.