Элементально

— До сих пор злишься? — Он позволил себе кривую усмешку и, внезапно прижав меня спиной к стене, оказавшейся слишком близко, прижался сам. Не слишком крепко и совсем не чувственно, а так, чтобы просто не сбежала, не приложив серьезных усилий. — Но почему? Это ведь всего лишь правда. Марьяна?

— Любую правду можно преподнести несколькими способами, — парировала я, сохраняя невозмутимость. Спасибо амулетам! — Можно как комплимент или нейтральную констатацию факта, а можно и как самое грязное оскорбление. Все зависит от тона и настроя говорящего. Ты же заведомо ненавидишь всех и вся, презираешь за одно только существование. А я… Я обычная. Я расстраиваюсь и обижаюсь, когда меня оскорбляют и намеренно делают больно. Ты обвиняешь меня в том, что проклятие зациклилось на мне, такой глупой и невысокородной, но дело в том, что моей вины в этом нет, и ты это прекрасно знаешь. На моем месте могла оказаться любая. Такая же простая и никчемная.

Граф упрямо поджал губы, будто даже мысленно не желал признавать мою правоту, но по большому счету мне это было безразлично. К чему убеждать этого мужчину хоть в чем-то, если я уже все для себя решила?

— Кстати, где мы? Нам не пора к остальным?

Кажется, мой вопрос отвлек его от обдумывания чего-то важного, потому что дракон недоуменно моргнул и сфокусировал взгляд на мне. Даже нахмурился, как если бы увидел что-то не то. Мгновение спустя он резко напрягся, словно услышат нечто подозрительное, и тут же начал склоняться ко мне, за секунду до поцелуя предостерегающе шепнув:

— Не дергайся.

Не стала. Вряд ли драконище собрался насиловать меня прямо во дворце за считаные минуты до начала приема, так что позволила не только себя поцеловать, но и обнять. Да что там! Сама положила руки ему на плечи, чтобы чуть позже зарыться пальцами в его волосы. Окутанная артефактами, как елка мишурой, внезапно я испытала такое острое, почти болезненное возбуждение, что неосознанно всхлипнула и, не отдавая себе отчета в действиях, прижалась к дракону крепче. Он был источником моей боли и в то же время унимал ее, целуя так страстно и одновременно нежно, что кружилась голова и подкашивались ноги.

Боги, что я делаю?! С кем? Зачем??? Но как же это сла-а-адко!

— Кхе-кхе, — раздалось ироничное покашливание чересчур близко, и Герман дернулся, словно от испуга, хотя я могла поклясться, что он подстроил наш поцелуй именно ради этого.

А когда увидела обоих величеств, не смогла не признать, что спектакль был разыгран как по нотам.

Император смотрел на графа с понимающей усмешкой и легкой завистью, а императрица — с откровенным возмущением и… досадой?

— Граф! — негодующе воскликнула ее величество, изображая оскорбленное достоинство. — Как вам не стыдно?! Во дворце! Перед важным приемом! Что о вас подумают окружающие?!

— Прошу простить. — Дракон потупился, но вряд ли мне показалось, что уголки его губ дрогнули в самодовольной усмешке. — Не смог удержаться.

— И я его прекрасно понимаю, дорогая! — поддержал Германа его величество, скользя по мне откровенно оценивающим мужским взглядом, так что резко захотелось проверить, не видно ли чего лишнего.

Смущенно опустила взгляд вниз, присев в подрагивающем реверансе, а сама быстро оценила возможный ущерб, нанесенный требовательными руками Германа. Вроде все было на своих местах. Куда он там пялится, извращенец?!

— А вот и нет! — капризно заявила императрица и тоже взглянула на меня, но уже капельку брезгливо. — Марьяна, приведи себя в порядок! У тебя помада размазалась по всему лицу. Возмутительно!

Если она планировала расстроить меня этим заявлением, то очень сильно ошиблась. Для испорченного настроения мне требовалось кое-что посильнее, чем обычная женская зависть.

— Простите, — пролепетала как можно стыдливее и присела еще ниже. — Просто Герман… — Я намеренно выдержала паузу подлиннее, чтобы кое-кто занервничал, а кое-кто прислушался. И едва слышно закончила: — Не могу отказать жениху, особенно когда он так настойчиво просит…

Надеюсь, покраснела.

Не знаю, поверила ли императорская чета в мою игру или нет, но ее величество с осуждением поджала губы, тогда как его величество понимающе ухмыльнулся, и они ушли. Дождалась, когда за ними закроется дверь, и тихонько выдохнула. Подняла задумчивый взгляд на графа, поняла, что все это время он смотрел на меня, и недовольно уточнила:

— Правда помада размазалась?

— Совсем чуть-чуть. — Он невозмутимо вынул из нагрудного кармана платок и несколькими уверенными движениями стер, по его мнению, все лишнее. — Вот так. Идем?

Вручила ему руку, отстраненно размышляя над коварством дракона, который тоже решил разыграть свою партию, и поняла, что обучение пора ускорять. Еще пара-тройка таких поцелуев, и я сама сдамся на его милость. Серьги или кольцо? Какой из этих артефактов отвечал за мою повышенную возбудимость и покладистость? Ставлю на кольцо.

Я всегда считала себя достаточно благоразумной, чтобы контролировать влечение к мужчинам. К нормальным мужчинам! То, что произошло сейчас, выходило за нормальные рамки, и это наводило на определенные размышления. Меня решили сделать не только бесстрашной, но и любвеобильной? В целом логично и в какой-то мере даже предсказуемо.

Но как же мерзко!

— Попробуй хотя бы сделать вид, что тебе приятно находиться рядом со мной, — раздраженно шепнул дракон за шаг до дверей, за которыми слышался отчетливый гул голосов. — Ты обещала.

— Я помню. — Вдохнула поглубже и резко выдохнула напряжение, постаравшись сделать это как можно тише. — Только не целуй меня больше.

ГЛАВА 23

Я ослепительно улыбнулась, вспоминая отдых на море, удачно сданный экзамен, первое свидание, букет цветов — все, что вызывало во мне действительно светлые эмоции. До прибытия послов оставались считаные минуты, и мы вошли в зал настоящей парой, моментально вызвав повышенный интерес всех тех, кто уже прогуливался по залу. Судя по расположению столов у стен и обилию закусок на них, предполагался фуршет, а не полноценный обед, что, с одной стороны, меня порадовало: не придется опять битый час изображать стойкую невозмутимость под пристальными взглядами императорской четы, а с другой — огорчило. К нам мог подойти кто угодно и спросить что угодно.

Но, кажется, Герман разработал план на все время приема, ведь недаром он был начальником аналитического отдела военного ведомства, ловко проведя меня до одного из столов, по пути поприветствовав лишь парочку коллег в мундирах. С недовольством констатировала, что абсолютно не разбираюсь в местных чинах, и поняла, что нашла тему для безопасной беседы.

— Герман, а расскажи мне о военных. У вас такие необычные кители… — Я нежно провела пальцами по его груди, послушно изображая влюбленную невесту. — Непривычные для меня. Тебе очень идет.

Наученная десятками книг, я знала, что драконы относились к тем расам, которые тонко чувствовали ложь, поэтому старалась говорить лишь то, что действительно думала. А ведь, не считая паскудного характера, Герман идеален. Внешность, стать, манеры, ум, положение в обществе — он один из самых завидных женихов империи.

Был.

Подняла на него глаза и застыла. Слишком откровенная страсть читалась на его лице в этот момент, словно ему не хватало самой малости, чтобы отпустить свое безумие.