Элементально

— Герман, мы не одни, — шепнула напряженно. — Возьми себя в руки!

Моргнул, с явной неохотой отводя от меня взгляд в сторону, и по его лицу промелькнула непривычная эмоция боли. Душевной боли.

Но дракон не был бы собой, если бы не сумел взять себя в руки. Секунда — и он, как обычно, невозмутим, капельку высокомерен и слегка снисходителен.

— Что ж… Если тебе действительно интересно, расскажу. Заметила, что мужчины в кителях разных цветов? Это разные ведомства и виды войск: сухопутные, военно-морские силы, специальные войска. На плече крепятся знаки различия по родам войск, служб или министерств. — Герман чуть двинул плечом, чтобы я увидела золотистый овал нашивки со щитом и двумя перекрещенными мечами на его рукаве. — На воротнике, — он коснулся пальцами своего, где был прикреплен маленький значок, — крепится эмблема, уточняющая подразделение. На груди — воинское звание, но в различных ведомствах они имеют разный вес и полномочия.

Он опять жестом привлек мое внимание к своей груди, и я с искренним интересом и уже без утайки начала рассматривать разноцветные полосы и звезды.

— Я подполковник аналитического отдела. Мы занимаемся внешней разведкой и изучением политического и экономического состояния других стран. Со стороны может показаться, что это не так уж и важно, но именно наш отдел первым узнает, с кем выгодно вести внешнюю торговлю, какая из стран испытывает затруднения с обеспечением безопасности собственных торговых караванов, а кто предоставляет нам недостоверные данные, касающиеся политической обстановки. Для процветания торговых, и не только, отношений важна каждая мелочь.

Герман рассказывал невероятно увлеченно, словно позабыв о проклятии и пренебрежительном отношении к окружающим, и я непроизвольно на него засмотрелась. Ну вот как им не любоваться? Такой импозантный. Даже величественный.

К счастью, церемониймейстер начал объявлять о прибытии послов, и гости разом замолчали, освобождая центр зала. Так как мы стояли далеко от него, то, наоборот, пришлось подойти ближе, на этом без слов настоял дракон, просто подхватив меня под руку и подведя ближе к трону. Наверное, поступал согласно этикету и своему высокому статусу в ведомстве, но эта церемониальная часть мне была незнакома.

Пришлось довериться и вспоминать о хорошем настроении. В принципе сильно утруждаться не пришлось, во мне проснулось любопытство, и я с горящими глазами ждала, когда же наконец послы войдут в зал и приблизятся, чтобы рассмотреть их детально.

Церемониймейстер пыжился, безостановочно произнося титулы и невероятно длинные имена послов, а они уже шествовали в нашем направлении. Ну то есть не в нашем, а к трону, но в то же время и в нашем.

Семеро мощных мужчин, одетых в яркие парчовые халаты потрясающих расцветок и такого же цвета чалмы, были преисполнены важности и собственного величия. Неуловимо похожие внешне, они напомнили мне воинов и одновременно купцов Востока. При ходьбе полы халатов немного расходились, и было видно, что мужчины в длинных рубахах и шароварах более спокойных и однотонных расцветок. На талии повязаны одинаковые широкие золотые пояса из ткани. Лица у всех очень смуглые, и все без исключения брюнеты, но с непривычным оранжевым или алым оттенком волос. Трое бородаты, ну просто настоящие султаны, а вот четверо с гладкими щеками и очень наглыми карими глазами, так и шарящими по всем, кто привлекал их внимание. Сложно было определить их возраст, особенно у бородачей, но навскидку я бы дала всем от тридцати до сорока человеческих лет. Как дела обстояли на самом деле, можно было только догадываться, в среднем ифриты жили до трехсот, начиная ощутимо стареть только после двухсот пятидесяти лет.

Следом за послами шли воины расы троллей. Всего шестеро. Огромные мощные серокожие детины, чем-то похожие на орков, но погрубее чертами, несли громадные сундуки на плечах. Судя по тому, как плавно двигались тролли, они могли с легкостью поднять и куда больший вес, но я впечатлилась. Все-таки не каждый день такое увидишь: как будто машину на плечо взвалил и несет. Малолитражку, конечно… Но все равно мощно!

В отличие от послов охрана была одета попроще и не так ярко: серые рубахи, подвязанные красными кушаками, коричневые шаровары и длинные черные жилетки почти до колена. Головы непокрыты, и тем удивительнее увидеть, что все воины — лысые. Жутковато, если честно.

Тем временем послы остановились метрах в семи от трона, и я с неприязнью к их величествам осознала, что наше с Германом место как раз между двух огней, но все-таки ближе к послам. Хотела уже отступить, чтобы малодушно спрятаться хотя бы за спиной дракона (мы еще и в первом ряду оказались!), но Герман как будто почувствовал и сжал мои пальцы, вынуждая оставаться на месте.

И не скажешь ему ничего! Тишина установилась такая, что будет слышен даже полет мухи, если таковая вдруг рискнет залететь в этот зал. Мысленно пожелала обоим величествам познать закон бумеранга, в то же мгновение поймала на себе сразу четыре вожделеющих взгляда и уже сама сжала руку дракона.

Что бы там ни задумали величества, они просчитались в одном: ифриты куда более эмоционально возбудимы (и не только эмоционально, судя по множеству раздевающих взглядов!), и добром это не кончится.

И хотелось бы поставить на дракона… Но их больше.

Следующие полчаса, пока исполненные важности бородачи зачитывали верительные грамоты и занимались прочей официальщиной, я смотрела куда угодно, но только не на послов. Декламировала про себя «Бородино», «Евгения Онегина» и даже «Телефон» Чуковского, лишь бы отвлечься от гадливого ощущения чужих взглядов. Ифриты, надо отдать им должное, не смотрели на меня беспрерывно, но то один, то другой одаривали такими алчущими взглядами, что становилось откровенно не по себе. Кстати, не меня одну, но большинство дам все-таки находились за их спинами, и достойных вариантов младше пенсионного возраста было немного.

Не знаю, что чувствовал в это время дракон, со стороны он казался невозмутимой скалой, но у меня не только в горле пересохло, но и ладони вспотели, как будто вся жидкость в организме резко мигрировала вниз.

Хорошо хоть в туалет не хотелось, вот был бы конфуз!

Но вот наконец приветствие завершилось дарами, и нам даже позволили увидеть содержимое сундуков: ткани, драгоценности и специи, после чего император милостиво объявил о фуршете, и тут же все разом загомонили. Толпа пришла в движение, слуги взялись за сундуки, торопливо унося их прочь, к послам направились министры и прочие важные чины, а я с о-о-очень большим неудовольствием обнаружила нашу пару в их числе.

— А можно в обморок? — спросила тоскливо и, надеюсь, едва слышно.

— Нельзя, — последовал вполне ожидаемый категоричный отказ, но внезапно к нему присовокупилось и сочувствие. Очень сдержанное, но тем не менее. — Потерпи, осталось недолго.

А недолго — это сколько? Час, два, три? Согласна на пять минут, не больше!

У меня оставалось всего несколько секунд, чтобы взять себя в руки, а затем мы приблизились к оживленно беседующей группе мужчин, среди которых оказались трое послов: один бородач и двое помоложе. Следующие пятнадцать минут были самыми мучительно долгими за последнее время. Я радовалась лишь тому, что во время фуршета не предполагались танцы.

Мужчины беседовали о своем, исключительно мужском, оказавшись давно знакомыми друг с другом, а мне оставалось лишь смущенно лепетать какую-то ахинею, когда кто-то из них обращался непосредственно ко мне. Кажется, иногда я даже не несла чушь, но не уверена, все-таки в торгово-экономической ситуации этих двух государств я ничего не смыслила. В принципе меня особо не третировали, но эти взгляды… Брр! Они вообще никого не стеснялись! Ни министров, ни военных, ни Германа, хотя он представил меня как свою невесту. Лицо, плечи, руки, декольте — ифриты побывали взглядами везде, и, судя по тому, как это происходило раз за разом, им там нравилось. Скоты озабоченные!

И ведь не скажешь ничего! Не взбрыкнешь! Во-первых, обещала. А во-вторых, послы!

Ух, и послала бы я их…

— Мири Марьяна, прошу простить мою бестактность, — ко мне вновь обратился бородач, которого представили как «паша Мурзам Гурдуз Эртогрул уд-Дин». То есть он был лордом среди своих. Кем-то вроде князя. — Но позвольте узнать вашу расу, о дивная пэри. За старостью лет могу ошибиться, но мой дух ощущает в вас родную кровь, однако… — Он выдержал паузу, в который раз скользя нечитаемым взглядом по моим волосам, так и не изменившим яркость искусственного цвета. Цвета спелой вишни. — Кто вы, милое дитя?