Ёлка Для Вампиров

— Ну, вот теперь это точно девочки! — У мужиков от десантировавшихся красоток замаслились глазки.

— Все! — подтвердил ехидный Кот. — Кроме одной.

— Что, опять шарады разгадывать?! — взвыли мужики.

— Нечего гадать, — буркнула Соня. — Вон та блондинка в черном…

— Хороша! — мечтательно протянул Кощей. От вздохов его нарисованный скелет еще больше растянулся.

«Блондинка», на которую кивнула Соня, вышла из вертолета последней. Сняв массивные наушники пилота, небрежно бросила их в опустевший салон. Встряхнула волосами цвета пшеницы, тонкой рукой поправила пряди. По сравнению с остальными сверкающими павами, эта смотрелась мрачной вороной в своем черном приталенном длинном плаще, напоминающем сутану западного священника. Образ подчеркивали полоска белого воротничка под горлом и крестик на груди: на изящной цепочке — простой серебряный тау-крест, с верхней перекладинкой в виде петельки. «Блондинка» шла по аллее легкой походкой от бедра, ветер развевал распущенные светлые волосы до плеч, теребил расклешенные полы плаща. Мужики, стоявшие рядом с Соней, не могли отвести глаз от стройных ног в узких отутюженных брючках.

— Все снегурочки хороши, но эта — снежная королева! — жадно сглотнул Кощей.

— Это их хозяин! — припечатала безжалостная Соня.

— Брешешь? — вздохнули мужики.

— Мой бывший начальник, — выдала Соня. И это утверждение показалось рыбакам достаточно весомым доводом:

— Да вашу ж мормышку об корягу!.. — простонали они чуть не хором.

Впрочем, горевать об одной «блондинке» при наличии дюжины истинных и несомненных тигриц было бы лицемерием.

Шумная стайка веселых леди закружила мужчин в водовороте кокетства и влилась в гостеприимно распахнутые двери усадьбы. Двор опустел. Только перед крыльцом «чертик» Юлий перехватил блонди-«священника»:

— Отче! Благословите? — И в почтительном поклоне схватив руку, смачно чмокнул крупный фиолетовый камень в «епископском» перстне.

— Что за пошлый у тебя наряд? — брезгливо дернул уголком рта Ольгерд.

— Зато как пикантно мы смотримся вместе! — ухмыльнулся Юлий.

— Старая шутка. Каждый год одно и то же, — вздохнул «священник».

— Неправда! — горячо возразил «чертенок». — В прошлом году я изображал мертвеца!

— И весь вечер требовал себя отпеть и причастить, — покачал головой Ольгерд.

— Ну, причаститься я бы и сейчас не против, — Юлий галантно предложил локоть кренделем и преданно заглянул в глаза. Однако «падре» ходить под ручку парочкой был не расположен.

— Обойдешься, — ласково улыбнулся он. — Много вас тут, страждущих.

Заглянув чертику за спину, Ольгерд с силой дернул за хвост. Хвост не оторвался, однако «бантик» распустился, и кисточка-помпон замела по снегу. Завертевшись волчком, Юлий принялся подбирать хвост обратно:

— Ну, зачем? — расстроился он. Переступая копытами, неловко отдавил себе хвост и едва не упал.

Пока он подвязывал хвост обратно, Ольгерд ушел в дом.

Соня стояла не так уж далеко от крыльца, чтобы можно было пройти мимо и не заметить ее. Однако для него она будто прозрачной сделалась! Не заметил? Или проигнорировал? Как будто ее здесь и нет, как будто она — пустое место! И что всё это означает? Ради чего был весь этот розыгрыш с похищением? И что теперь ей следует делать?! И впрямь остается только напиться…

На самом деле ему хватило одного беглого взгляда, чтобы понять — он не ошибся с выбором. Тихо стоящая в сторонке девушка была настолько прекрасна, настолько маняще невинна и в то же время вызывающе привлекательна, что ему стоило большого труда сдержаться и не наброситься на нее прямо здесь и прямо сейчас, сразу же. Так долго подавляемое желание сделалось до боли невыносимым. Терпеть еще сколько-нибудь не было сил! Однако… Усилием воли он подавил в себе волну жажды. Предвкушение ведь тоже особое удовольствие. Он хотел получить максимальное удовлетворение от этой игры. Поддаться искушению и сорвать неспелый плод не трудно, вот только вкус будет неполноценным. Чтобы получить незабываемое наслаждение, ему придется подождать. В конце концов, терпеть осталось уже совсем недолго.

____________

Соня твердо решила этим вечером веселиться — и изо всех сил старалась исполнить свое решение. Правда, в одиночестве веселиться было несколько сложно. Соня не примкнула ни к компании дам и рыбаков, ни к ребятам с барышнями, везде она чувствовала себя лишней. Молча налегать на шампанское оказалось куда проще.

Праздничная вечеринка потекла обычным чередом. Вроде бы. Закуска, выпивка, танцы, караоке. Большим успехом у мужчин пользовалась водка — для храбрости. А у дам и ребят почему-то шли на ура мясные рулетики на шпажках, отвратительно, надо признать, прожаренные или лучше сказать совсем недожаренные. Соня попробовала из любопытства и едва не подавилась: под тонкой хрустящей корочкой мясо внутри оказалось совсем сырое, хотя и нежное, при этом почти не соленое и не сказать, чтобы замаринованное. Вообще многие закуски разочаровали ее. Там, где согласно рецепту обычно требовалось класть чеснок или имбирь, оных и в помине не было. Маринованные огурчики без чеснока? Ведь это ужасно! Но похоже, никто, кроме нее, на такие странности не обращал внимания.

Все веселились, все праздновали. А Соня… Она довольствовалась обществом бокала с ледяным шампанским. Но не только она одна — еще один ряженый из компании рыбаков, лоб которого пересекала красная царапина, остался этим вечером без собеседников и собутыльников. Мало того, что оплошал на озере и вернулся в усадьбу в сопровождении Кота не в лучшем виде, так теперь вынужден сидеть в гордом одиночестве и сам себе пополнять рюмку. Почему-то, в отличие от прочих его приятелей, к этому не хотела подсесть ни одна дама.

Все другие мужчины оказались окружены вниманием роскошных леди и опьянели не столько от вина, сколько от беззаботного кокетства и призывных взглядов горящих страстью очей. Под лобовой атакой флирта не устоял ни один, даже самые верные мужья сломались, позабыв об оставленных дома супругах.

Впрочем, Соня нисколько не сомневалась в могуществе тигриц. Разве кто-то из мужчин, какими бы они ни были охотниками за городом, а в городе крутыми бизнесменами — разве кто-то из них мог устоять перед чарами этих хищниц?.. (Да, она узнала своих бывших коллег по офису еще раньше, чем они сбросили нелепые маски. А те и не отрицали своего с ней знакомства — расцеловали мимоходом, будто давнюю и порядком надоевшую подружку, из вредности измазав ей щеки помадой разнообразных оттенков.)

Очень скоро, спустя каких-нибудь четверть часа по прибытии, даже толком не успев запомнить имена новых знакомых, дамы по-сестрински поделили кавалеров между собой — и полностью поработили своим очарованием. Мужчины безропотно и с восторгом подчинялись каждому капризу и выполняли любую прихоть. Без всяких отнекиваний шли танцевать чарльстон и вальс, даже если не умели, пели под караоке любую песенку. Соне раньше не доводилось слышать, как «В лесу родилась ёлочка» исполняют нестройным мужским хором. Басом. На бис — трижды.

— Вот бабы ведьмы! Из мужиков веревки вьют, как хотят. А мы вчера с ними намучились! — пожаловался ей Кот, когда на минутку подошел к столику, чтобы наполнить тарелку ужасными рулетиками.

Но ребятам завидовать было грех: доставшиеся им девочки оказались еще более легкой добычей. Это ведь Соня попривыкла более-менее, что вокруг нее такие милашки с такой внешностью. А вот у новоприбывших девочек иммунитета не было. Маскарадные костюмы, тушь и подводка подействовали на них лучше водки. Сегодня ребятам не пришлось прибегать к изощренным методам соблазнения, оказалось более чем достаточно простой улыбки, загадочного взгляда, легкого, как будто случайного соприкосновения. Девочки рдели, краснели, хлопали ресничками и смущенно заикались. Таяли, как снегурочки под солнцем. Тяжко вздыхали в тесных декольте, ловили каждое слово, заливисто смеялись над каждой шуткой. И хоть сейчас были готовы падать в обморок — лишь бы только их подхватили в нежные объятья.

Каждому досталось по две барышни минимум. Кот отхватил троих, заграбастав «долю» приятеля, так как Ромео было не до развлечений — он вел осаду своей неприступной крепости. Половину вечеринки его подруга дулась и шипела, как масло под оладьями. Но постепенно лед в ее сердце удалось растопить, она сдалась по ласковым напором — на радость Ромео и переживавшим за него друзьям-болельщикам. Под овацию, под звон бокалов и крики «Горько!» зеленая юбка на диванчике придвинулась к розовой, ножка в серебристом чулочке нежно обвила ногу в белой гольфе. Смущенный «чмок» в губки — и сразу же взрыв неудержимой страсти вылился в долгий поцелуй, заставивший позабыть обо всём на свете, и о зрителях в том числе. А зрители шумели, ничуть не смущаясь, рвали за нитки хлопушек, осыпая парочку конфетти и серпантином.