Ёлки новые в Париже. Мой бывший – полковник
Шрифт:
Мой покупатель уверенной походкой идёт к трапу, и я понимаю, что теперь мой план окончательно изменился…
Мне ведь нужно было во что бы то ни стало доставить его в штаб живым.
Чтобы вытащить из него все ценные сведения, которые сидят в его башке! А теперь у меня два варианта: либо пустить ему пулю в затылок, если успею раньше его охранников, либо стать одной из его рабынь.
Потому что я совсем не уверена, что он говорил правду Дидье, что хочет купить меня всего лишь на неделю.
Сколько мы не изучали его досье, мы не нашли ни одной девушки, которая бы вырвалась из его плена
На какое-то мгновение я вся холодею внутри от одной этой мысли, но сразу же беру себя в руки.
Я знала, на что я иду, когда шла учиться в Академию. Я знала, что меня может ждать, когда шла на это задание.
И я сделаю всё, что нужно, чего бы мне это не стоило… Пока он не нашёл мой ствол, спрятанный под тонким итальянским кружевом корсета…
Я смотрю на скалы, простирающиеся под нами, и мой мозг чётко фиксирует все приметы местности. Мне надо запомнить, куда я лечу. Судя по положению солнца – куда-то на восток.
Хишам сидит в кресле напротив, развалившись на кожаном сидении и рассматривая меня сквозь полуприкрытые веки. На лице его блуждает похотливая улыбка, и я понимаю, как он мысленно уже представляет, что же он сделает со мной, когда мы окажется с ним наедине.
По крайней мере я очень на это надеюсь. Что он не притащит в свою спальню ещё с десяток таких же жалких извращенцев, как и он, для которых женщины – всего лишь бездушные живые куклы, созданные только для удовольствия мужчин и удовлетворения их прихотей.
А по бокам от меня сидят двое его мордоворотов в масках.
И я понимаю, что это могут быть одни из тех самых опасных международных наёмников, которым платят бешеные деньги за их работу.
Я молчу, и чёрная паранджа скрывает мои глаза и мысли.
Которые бьются у меня в голове, как запертые в аквариуме мотыльки.
Думай, Тася, думай!
Моя команда уже знает, что всё пошло не по плану, когда я не вышла с объектом к ним в обозначенное время.
Что они делают? Ждут меня или уже начали штурм штаба?
Но штурм – это очень опасно. Его охраняет целая армия головорезов, сравнимая по величине с армией небольшого государства. И я не хочу, чтобы хоть один из моих сослуживцев пострадал.
Это я во всём виновата! Как я могла не предусмотреть, что он захочет забрать меня в свой тайный гарем навсегда?! Как я вообще могла предвидеть, что женщина в тридцать семь его настолько заинтересует?!
Это всё мои проклятые блёстки и красные шпильки… Тоже мне, Мата Хари…
И я уже мысленно начинаю заниматься самобичеванием.
Но вот вдруг в безжизненной пустыне под нами возникает, как по волшебству, зелёный оазис, вертолёт начинает снижение, и мы приземляемся на изумрудной густой лужайке.
Выходим из вертолёта, и я вижу огромный белоснежный дворец, надёжно укрытый сверху огромной маскировочной сеткой, чтобы его нельзя было разглядеть с высоты…
3
4 декабря 2024 года
– Ну что, моя сладкая шармута, – скалит свои ровные белые зубы Хишам Нисралла, когда мы уже оказываемся
с ним в его замке, больше похожем на неприступную крепость. – Я много о тебе слышал. И если ты мне понравишься, то я оставлю тебя себе, – с нескрываемым нетерпением рассматривает он всю меня.И я покрываюсь мурашками под его липким тяжёлым взглядом.
Но я вдруг вспоминаю, кто я и зачем я здесь.
У меня важное задание. И я его выполню, чего бы мне это не стоило.
Ему не уйти от меня живым. Если уж мне и суждено сегодня погибнуть, то я заберу этого подонка с собой.
– А если не понравлюсь? – низким хриплым тембром, который я так долго тренировала, кокетливо спрашиваю я, шелестя своими густыми длиннющими ресницами.
И приспускаю своё чёрное покрывало с одного плеча. Мне надо его соблазнить. Усыпить его бдительность.
– Если не понравишься… – довольно тянет он, облизываясь, и проводит ребром руки по своему горлу. – Я много о тебе слышал, Джулия Ламборджини, – причмокивает он сладострастно губами. – Особенно о твоих танцах…
Ещё бы он не слышал! Это часть моей легенды. Моя разработка. Я, мать её, Мата Хари!
– Да, мой сладкий, и что же ты слышал? – убираю я своё покрывало уже со второго плеча, и оно с мягким шуршанием падает на пол.
И я снова предстаю перед ним в своём ослепительном белоснежном корсете. Под которым скрывается моё крошечное смертельное оружие.
– Я слышал, что ты только одним своим танцем способна довести мужчину до экстаза, – продолжает Нисралла, не сводя с меня своего пристального похотливого взгляда, и я уже начинаю покачивать в такт его словам своими пышными упругими бёдрами.
Бёдрами спелой тридцатисемилетней женщины!
– Люди много говорят, мой господин, – смеюсь я низким хриплым смехом, разворачиваясь к нему спиной и продолжая танцевать, а сама беглым профессиональным взглядом оцениваю обстановку.
Не вижу никаких камер, возможно, в своей спальне этот придурок не захотел их устанавливать, чтобы никто не смотрел на его милые семейные оргии по телевизору. Иначе всё уже давно бы просочилось в интернет. И мы бы его вычислили.
Но зато я вижу двух его охранников, которые с невозмутимыми лицами смотрят куда-то вдаль, перед собой. Как будто их не интересует происходящее.
Правда, у одного из них очень подозрительно топорщится ткань в области паха, но это, видимо, такой фасон штанов, усмехаюсь я про себя.
Ну что же, значит, долгие часы изнурительных тренировок и занятий восточными танцами не прошли даром, даже если эти жестокие мужчины, повидавшие на своём веку всё, пускают розовые клубничные слюни на мою аппетитную, подрагивающую в ритме танца, попку.
Вижу только одну дверь из этого будуара, возле которой как раз и стоят эти два охранника.
Ну что же, продолжаю танцевать…
Я взмахиваю своими голыми руками, на которых мелодично позвякивают ряды тонких ажурных золотых браслетов, и снова начинаю отбивать ритм, наклоняюсь и расстёгиваю тонкие ремешки на своих алых туфлях, отшвыривая их в сторону.
Я наращиваю темп, приближаюсь к Нисралле, который зачарованно наблюдает за мной, и по капелькам пота, выступившим на его лбу, я понимаю, что клиент уже созрел.