Эллариония

Тот выглянул в окно и, стиснув зубы, процедил:

– Не мели чепухи, Варка, откуда это может быть кому-то известно? После обвала в деревне чужаков не было, а Когтара ты однажды приняла как родного. Этот бедолага ничем не хуже.

– И всё же… Он другой! Когда я прикоснулась к нему, то не почувствовала ни толики магии. Его душа холодна как камень! Я чувствовала злость, растерянность, разочарование, боль… Много боли! Что угодно, но он не пуст! Пустые вытягивают энергию, а этот словно не живой. Что-то здесь не так, дорогой друг. Может быть, наш Комен не так прост, как кажется? Надо бы проверить, на что он способен.

– Я отведу его на могилу твоего деда, но не сейчас. Мне нужно дочистить рыбу.

– Хорошо. Когда Матик вернётся, пришли его ко мне, нужна помощь. Пег спозаранку куда-то ушёл, и я теперь волнуюсь, на него это не похоже.

Гастод кивнул и вышел наружу.

***

Комен спускался с холма в отличном расположении духа. Всё утро он копался на чердаке мельницы и нашёл отличную замену куртке, сожжённой в попытках потушить сарай. Лёгкий кожаный жилет сидел на рубашке свободно, но, по необходимости ужимался в талии ремнём. Новая одежда нравилась куда больше: не сковывала движения и лучше подходила для тёплого климата.

Мысли занимали различия миров Элларии и Ионии:

«Интересно, как они определяют здесь время?» – думал альбос, глядя на здешнее подобие Сола. Вытянув одну руку параллельно земле, а второй указал на светило. Угол между руками получился почти прямой. – «Наверное, как-то так?»

Решив, что стемнеет нескоро, довольный собой Комен двинулся в сторону дома Гастода. По пути он встретил Матеуса, мчащегося на всех парах от дома старейшины.

– О, привет, утопленник! Помоги, а? Никто не хочет со мной искать Пега!

– Меня зовут Комен, ты же помнишь?

– Да-да, конечно, помню! Помоги найти Пега, пожалуйста? – канючил мальчик. – Я должен был вылечить его ожоги, а вчера весь день охотился на крабов и искал грибы. Бабушка сказала, что он отправился на гору, нарвать лечебных трав. Но, Комен, здоровяк ни в жизнь глорию водянистую от трёхцветной фиалки не отличит!

– Почему ты не взял его с собой на охоту?

– О-ой, ему нельзя! Пег с детства до мурашек боится крабов! Жу-уткая история! – Матеус выпучил глаза, вывалил язык и, схватив себя на шею, принялся изображать удушение.

– Прекрати, – испугался Комен. – Я помогу, но совсем не знаю здешних мест.

– Ничего! Главное, будь рядом! Бабушка не отпускает меня одного в гору, говорит, что со мной должен быть взрослый, а ты уже взрослый! Всё просто!

– Хех… Логика твёрже скалы. Ну, веди.

– Ура! Сейчас только за своим посохом сбегаю и двинем!

Вскоре маленький проводник вернулся с тяжёлой палкой и с маленькой сумкой, висевшей на поясе. Без долгих рассуждений поисковая команда покинула деревню у подножия горы Гира. Матеус горел новым приключением и скакал вокруг Комена с улыбкой до ушей. Но и альбос поднимался по тропинке без ощутимого напряжения, вспоминая, как в детстве лазил по крутым горным хребтам Ильдраира.

– Вот, мне деда дал походную сумку! Там ничего нет, но он сказал, что мой папа с такой раньше ходил в горы и приносил гемы!

– Гемы? – не надеясь понять, Комен всё же задал вопрос, не дававший покоя с первой встречи с Матеусом.

– Слизневы мозги, ты что?! Гемы – это гемы!

Комен поднял брови и закатил глаза:

– Да ла-адно? А я-то ду-умал…

– Ну, это… камушки красивые. Они такие фиолетовенькие, иногда голубые и переливаются на свету. Я даже однажды видел зелёный! Такой красивый! – с придыханием объяснил мальчик.

– Ладно… А что с ними делают?

– Как что! Вот ты ударился, конечно! За зелёный можно целый дом купить. А за голубенький, деда рассказывал, хорошую удочку. У меня уже три голубых! Когда я вырасту, хочу стать панчером и тогда смогу деду купить столько удочек, сколько он сможет унести! А ещё лодку новую, но она подороже будет, – паренёк на миг сбавил шаг, задумавшись, но спустя мгновение уже снова улыбался во весь рот.

– Хм, так просто, это всего лишь деньги.

– Не-ет, никакие не деньги-шменьги! По-другому их называют драгоценными самоцветами! В гемах заключена сама «энергия»! – выделив последнее слово, сказал Матеус и поскакал вперёд.

Тропа, уводящая в гору, петляла из стороны в сторону и путала Комена. Он боялся заблудиться в лесу, ведь ещё никогда не встречал такого густого скопления деревьев, но помогало, что на пути попадались сломанные ветки деревьев и притоптанная трава. Вот уже целый час странная парочка из бледноликого альбоса и загорелого человека поднимались всё выше по склону. Вдоль тропы росли кусты с диковинными для альбоса синими ягодами. И высокие цветы, о которых Матеус отозвался просто: «Это полуночники! Днём спят, а ночью распускаются и освещают путь».

Ещё один вопрос жутко интересовал Комена:

– Так, а кто такие эти панчеры? Почему ты хочешь стать одним из них?

– Мой папа им был! Они сражаются со злом, защищают нас и добывают гемы! Самым лучшим из них достаются большущие сокровища! А ещё они путешествуют по Элларии, охотятся на редких монстров и им поручают разные задания высокой важности. Вот. А ещё… ещё у них есть большая колотушка или молот! Они очень сильные и ничего не боятся!

– Хм. Сражаются и защищают? Как послушники… – в памяти Комена всплыли силуэты в робах с копьями. Висок кольнула боль и голова слегка закружилась.

– Не-е, эти точно никого не слушаются! Мой папа вот маму с дедой не послушался и ушёл за лекарством. Я тогда маленький был… Мама болела очень.

Матеус опустил взгляд, и Комену показалось, что он вот-вот пустит слезу. – Наверное, он не нашёл лекарство и побоялся возвращаться ни с чем. Я всё понимаю, он не виноват в том, что случилось с мамой…

Матеус недоговорил и замкнулся в себе и Комен не нашёл чем приободрить мальчика.

С каждой сотней шагов, пройденных в гору, трава становилась всё гуще, а деревья – выше, но реже. Матеус разглядел несколько раздавленных ягод и, решив, что здесь прошёл здоровяк Пег. Тогда парочка сошла с тропы и двинулась по следу. Забыв неприятный разговор, мальчик шёл впереди, расчищая путь посохом. Спустя несколько ожогов о кровь-траву ребята выбрались к большому ручью.

– Ау, как жжётся! – негодовал Комен. – Это не опасно?

– Ха-ха, тебе даже полезно, утопленник! Кровь разгонит! Глядишь, порумяней станешь, а то ты, как из пещеры вылез!

Горный ручей оказался по щиколотку, но местами можно было провалиться и по колено. Коснувшись студёной воды, Комена словно стрелой пронзила головная боль и он, прогоняя невнятную вспышку воспоминания, пошёл дальше. Ниже по течению виднелись крутые пороги, а выше ручей тёк спокойно, огибая большой, обросший мхом булыжник, высотой гораздо выше Комена. Ребята решили не рисковать, прыгая по порогам, и отправились на поиски к камню. Вокруг него образовалась небольшая полянка, вокруг которой раскинулись кусты, блестящие сочными розовыми плодами. На противоположной стороне ручья рос огромных размеров камыш.