Эмили Элизабет Дикинсон (Избранное)

Отдам из рая и из ада

На осуждение права,

И этот лик тогда получит,

Увы, не друга голова.

«Бог есть Любовь», как нам сказали,

Мы с ним должны быть потому,

Что он «ревнивый Бог», по слову

Мы подчиняемся ему,

И он, поскольку «все возможно»,

То, кроме прочего, готов

Нам возместить убытки все же

За конфискованных Богов.

Because that you are going

* * *

Because that you are going

And never coming back

And I, however absolute,

May overlook your Track —

Because that Death is final,

However first it be,

This instant be suspended

Above Mortality —

Significance that each has lived

The other to detect

Discovery not God himself

Could now annihilate

Eternity, Presumption

The instant I perceive

That you, who were Existence

Yourself forgot to live —

The “Life that is” will then have been

A thing I never knew —

As Paradise fictitious

Until the Realm of you —

The “Life that is to be,” to me,

A Residence too plain

Unless in my Redeemer’s Face

I recognize your own —

Of Immortality who doubts

He may exchange with me

Curtailed by your obscuring Face

Of everything but He —

Of Heaven and Hell I also yield

The Right to reprehend

To whoso would commute this Face

For his less priceless Friend.

If “God is Love” as he admits

We think that me must be

Because he is a “jealous God”

He tells us certainly

If “All is possible with” him

As he besides concedes

He will refund us finally

Our confiscated Gods —

«Тогда ради Смерти не сделала я остановки…»

Тогда ради Смерти не сделала я остановки,

Любезно в карету Она подсадила меня -

Мы тронулись медленно, сами держались, взывая

К бессмертию дня.

Плелись по дороге – Она ведь не ведает спешки,

И я разместила подальше былое житье -

Заботы мои, и труды, и занятия тоже

За вежливость эту Ее.

Проехали школу, где весело прыгали дети,

В низинах кружили, не пятясь назад,

Проехали нивы, откуда колосья глядели,

Проехали солнца закат –

Вернее – он мимо прошел катафалка,

И трепет лощин надвигался, и холод росы

Пронизывал платье из тонких одних паутинок,

И мой палантин из туманной, как тюль, полосы –

Но встала карета, я вижу приземистый дом –

Как будто могильный бугор, или вздулась земля,

И крыша пристанища в сумрак почти не видна,

Карниз оседал, под собою траву шевеля.

С тех пор пролетели века – в измереньях иных

Короче, чем день, вереница прошедшая вся -

Мне кажется, конские головы смотрят навстречу всегда

Грядущему, в Вечность меня унося.

Becаuse I could not stop for Deаth,

* * *

Becаuse I could not stop for Deаth,

He kindly stopped for me -

The Cаrriаge held but just ourselves

Аnd Immortаlity.

We slowly drove – He knew no hаste

Аnd I hаd put аwаy

My lаbour аnd my leizure too,

Конец ознакомительного фрагмента.