Эмилия. Найди, если успеешь

— Телефон свой отдай. — я протянул руку. — И пароль назови.

Я разблокировал сотовый, на который пришло свыше десяти сообщений от Эми. Она ищет его, а зря.

От Марка:

«Я себя хреново чувствую, поговорим завтра. Спокойной ночи»

Ждать долго не пришлось.

От Эмилии:

«С тобой всё в порядке, ты где? Напиши мне утром.»

Мать Тереза. Обо всех переживает, за всех волнуется. Какая же добрая и наивная. Всех спасет, собой пожертвует. Настоящая благодетельница, светом освещает путь.

Я плюнул ему в ноги.

— Нашел только это. А, и вот ещё. — Рик поставил на пол не маленькое блюдце, а рядом поставил мешок цемента.

— Водички бы. — посмеялся я.

— Так вот же. — сзади Рика показался Майкл, тащивший пятилитровую бутылку воды. — Не в первой, Миллер. Обучены уже.

— Пацаны, не надо. — Марк стал догадываться, что мы хотим сделать.

— Ребят, вы тут потрудитесь, я пойду эскиз для татуировки выберу. Ничего не успеваю, ужас полный. — я подряд руки вверх, согнув в локтях. — Время 23:48, а я до сих пор кофе не пил.

Я удобно уселся на подоконник, включил свой телефон и открыл фотографии эскизов. Марк орал, мешал мне сосредоточиться.

Майкл держал его ноги, пока Рик высыпал цемент и заливал водой.

— Не могу выбрать, мальчики. — грустно выдохнул я. — Какая-то херня одна.

— Влад тебе подберет. — крикнул Рик. — Майкл, в рот тебя трахать, ты будешь ему ноги держать или нет? А ты перестань дергаться!

Через час дело было сделано. Эскиз я не выбрал, зато мы забетонировали Марка. Он с ужасом смотрел на свои ноги, осознавая, что не может ими двигать. Они были по начало икр в бетоне.

Я разорвал его рубашку, сложил в тонкую трубочку и, заставив его открыть рот, засунул внутрь, а конце ткани завязал сзади. Приготовленной веревкой я привязал его руки к спинке стула.

— Считай, что ангел спаситель тебя любит, если тебя кто-то обнаружит здесь. Но знай, даже если это произойдет, то тебе придется улетать из страны, чтобы мы тебя не нашли и не забетонировали всего, вместе с головой в какой-нибудь бочке. Понял? — я похлопал по кровяной щеке Марка.

Он боязно закивал.

— По дороге виноград надо купить. — улыбнулся я. — Может отпразднуем? Одного конкурента убрали. А у ваших девушек есть поклонники?

— У нас нет конкурентов. — ухмыльнулся Рик. — Кстати, надо узнать. Вдруг к моей Нике подкатывает какой-нибудь чудак по типу Марка.

— Я сразу хер отрежу тому, кто к Марьяне полезет. — сказал Майкл, глядя вперед.

— Вот как. А совсем недавно на неё кикиморой говорил. А тут: «Моя Марьяшка». Одомашненный зверек. — я стал прикалываться над ним.

Мы сели в машину, я протер руки влажной салфеткой.

— А то ты не такой же. — закачал головой Майкл.

— Не спорю, дрессированный.

Я вытащил сим-карту из телефона Марка, согнул ее пополам и выбросил.

Она хотела разозлить меня, выложив провокационную фотку. Думала, я стану ревновать?

Да, я ревную.

Безумно. Только она не понимает, что за каждой моей вспышкой ревности будет умирать один человек. И не хотелось бы, чтобы однажды жертвой моей поехавшей головы стала она.

Глава 64. Раскаяние

Я открыла учебник, перелистывая страницы, бегло просматривала текст. Но до меня не доходил смысл написанного, буквы плыли в глазах, информация не воспринималась.

Я думала о вчерашнем дне. Марк мне не позвонил. Его не было в комнате утром. Его телефон не доступен, никто не знает, куда он делся после того, как вышел из общаги.

Я улавливаю на себе косой взгляд одногруппника. Он, словно боясь меня, немного отодвигается от своей парты и двигает стул ко мне. Гриф сидел слева на соседнем ряду, он частенько списывал у меня, но я чувствую, сейчас паренёк обратиться ко мне не за этим.

— Слушай, я что спросить давно хочу. А ты правда встречалась с этим, как его, следователем? — Гриф вопросительно смотрит на меня, потряхивает ногой под партой и явно нервничает. — Ты не подумай, просто весь колледж об этом говорит. Якобы его посадили, а ты идешь как соучастница.

— Слухи. — чётко сказала я, взяв карандаш.

— Так ты с ним на балу была, помнишь?

— Отвали! Что пристал? Если интересно так, иди узнай у тех, кто про меня всем всё рассказывает.

— Эмилия? Какие-то проблемы? — спрашивает учитель, отвлекшись от доски.

— Можно выйти? — я закипала от злости.

Меня донимали расспросы чужих людей. Они ничего не знают о моей жизни, тогда как смеют сплетничать о ней? А больше мне интересно, у кого такой длинный язык.

Выбежав из кабинета, я не останавливаясь, неслась до туалета. Я не хотела, чтобы меня снова остановили в коридоре. Закрывшись в кабинке, я постаралась отдышаться и прийти в себя.

— Да, прикинь? И она короче беременна от него, вот он и бросил её. Шалава. — с интересом рассказывала кому-то вошедшая девушка.

Моментально среагировав , я встала на ободок туалета ногами, закрыв себе рот и нос.

— От кого? От Марка? — услышала я второй голос.

— Конечно. Миллер как узнал об этом, тут же кинул её, вроде как из дома выгнал, где она с ним жила. Но это мне уже Лерка сказала. Дай карандаш для губ.

— Держи, а Марк сам где?

— А кто ж его знает? Вчера с дискотеки ушел с шалашовкой, походу она его в свои сети и прибрала. — засмеялась девушка.

Спустившись, я открыла дверь.

Они замолчали, увидев меня, а я так же молча смотрела на них.

— Я хочу послушать ещё. Что знаете? — мой подбородок затрясся, но не от обиды. От сильнейший злости.

— Сама слышала, добавлять нечего. — сказала та, что держала в руке карандаш.

— Меня никто не бросал. Я не шалава. Я не беременна. И меня никто не выгонял из дома. — сжав кулаки, тихо говорю я.

— А что тогда в общаге живешь, денег не хватило? Боже, все знают, что с тобой стряслось. Прости, ты бы лучше аборт сделала, а то нежеланный ребенок в таком раннем возрасте плохо на тебе скажется. Измучаешься, станешь страшной, тебя тогда вообще никто не полюбит. Даже Марк, который за тобой бегает. — она посмеялась, как стерва, и отвернулась докрашивать накаченные губы.