Эмилия. Найди, если успеешь

Тепло одевшись, мы вышли из комнаты. Марьяна закрыла дверь на ключ.

— Кипиш какой-то. — Ника подошла к перилам, нагнулась вниз. — Эми, Марк твой объявился, глянь.

Я подбежала к ней. Его плохо видно из-за толпы, кружившей вокруг моего друга. Народ перебивал друг друга, я не смогла расслышать ни единое слово. Увидев, что он, хромая, поднимается наверх, я сглотнула накопившуюся слюну.

Марк поднялся на третий этаж, проигнорировав меня, он повернулся ко мне спиной и шёл по коридору. Я только хотела позвать его, как Марк обернулся, и мои ноги подкосились от увиденного.

Что с его щекой?

— Марк.. — я сделала пару неуверенных шагов навстречу.

— Не подходи. — тихо сказал он, жестом руки показав, чтобы я остановилась. — Никогда больше. Никогда! Ты хороший друг, Эми, но я прошу, не звони и не пиши мне. Дружба должна приносить радость, а не страдания. В нашем случае мучаюсь только я. Сначала из-за любви к тебе, а потом от пыток твоего парня. Я люблю тебя, только ты никогда не видела во мне что-то большее, чем просто подушка для слёз. Я был твоим спасательным кругом, когда тебе плохо. Теперь плохо мне, но ты не поможешь мне, ведь так? Не сможешь утешить.

Я взялась рукой за перила, чтобы не упасть. Виной этой огромной раны на щеке является Миллер? Он сотворил с ним такое?

— Скажи, как тебе помочь, я..

— Что ты? Перестанешь общаться с ним? Начнешь отношения со мной, но как дело дойдёт до секса, то будешь представлять его? Нет, Эми, я долго был запасным вариантом. Хочешь, можешь попрощаться со мной. Обними в последний раз. — он улыбнулся через боль.

— Что это значит? — в висках запульсировало от нервов.

— Я улетаю. Ты больше меня не увидишь. Настоятельно рекомендую удалить фотографию, которую ты опубликовала. Эми, признайся, ты выложила её не потому, что скучала по мне, а чтобы позлить Миллера? — Марк заметил мою растерянность, покачал головой. — Молчишь? Ну, правильно, молчи. Я не осуждаю тебя. Ты стала заложницей его любви, возможно, он сделает тебя счастливой. Он обеспечит тебе защиту, будет дарить дорогие подарки. А я не смогу этого дать. Я задам только один вопрос. Счастлива ли ты?

Я опустила голову, задумавшись над его вопросом. Мои щеки пылали от стыда. Я так виновата перед Марком. Он поддерживал меня все время, а я вела себя эгоистичная сука. Я недооценивала друга, а теперь ценить уже поздно, я потеряла его. Навсегда.

Я больше не назову его Морковкой. Уедет.

— Прощай. — развернувшись, Марк всё дальше отдалялся от меня.

— Да. — крикнула я. — Я счастлива.

Он остановился, но не повернулся.

— Может когда-то я увижу фотографии с твоей свадьбы. — его голос сорвался, словно он заплакал.

— Прости! — я хотела обнять его. Правда, очень хотела. Сорваться и побежать, прижаться, чтобы он простил меня, не винил всю свою жизнь. Но не смогла. Я сделаю ему больнее своим объятием. — Морковка, — с трудом выдавила я из себя. — не забывай нашу дружбу. Пусть это плохо закончилось, но помни, какое было начало! Я навсегда останусь неумелой курильщицей, и обещаю, что научусь курить кальян, найду тебя и продемонстрирую свои умения. — я вытирала рукавом куртки слёзы.

— Пойдём уже, парень и так бедный навидался всего. А то опоздаешь к Миллеру. — Ника подпихивала меня, брала за руку и вела к выходу.

Настроение упало. Я то и дело оборачивалась через плечо. Но Марк быстро ушёл.

Девочки посадили безжизненную меня в машину. Я попросила у Ники зеркальце.

Эми, на кого же ты стала похожа?

Разве это и есть горячая брюнетка, у которой глаза искрятся? Это та же девушка - художница, мечтающая создать такой шедевр, что глядя на него, захватывает дух? Нет. Я не узнаю её. Заплаканная, разбитая и загнанная в тупик девочка, не находящая выход из лабиринта.

Я ощущаю себя на девятом кругу ада. Горящие котлы уже не так страшны, как безразличие со стороны любимого человека.

Ника расплатилась за такси. Мы стояли перед заброшкой. Я посмотрела время на телефоне.

19:45

Ещё пятнадцать минут. Целых пятнадцать. Он пунктуальный, он придет.

Зайдя внутрь, я села сразу перед входом. Не стала уходить вглубь. Я хочу, чтобы Миллер увидел меня. Тут темно, поэтому фары машины станут заметны, как он подъедет.

— Опаздывает. — подметила Марьяна. — Я продрогла. Жутко... И как бы тут сидела одна? А может он не видел твою записку?

— Он приедет. Пробки, наверно. — успокаивала я себя. — Я буду ждать в любом случае.

Свет фар озарил каменные стены, лучики попадали на нас. Я зажмурила глаза, приглядываясь к машине. Это не мерседес. Кто тогда приехал сюда в такое время, и зачем?

— Они здесь. — крикнул мужской голос, подняв руку вверх.

Он потушил фары, и отчётливо стало видно следующую за ним машину с мигалками. Что происходит?

— Твою мать.. — Ника схватилась за телефон, набирая номер.

Полицейские с оружием приближались к нам, заставляя нас поднять руки.

— Миллер! Не приезжай! Слышишь? Алло? — она отбежала от нас, крича в трубку. — Не поняла. — её голос стих. — А кто это? Кто бы ты ни был, пошёл нахер!

Ника со всей мощью бросила свой телефон в стену. Задняя панель разбилась вдребезги. Она схватила нас за руки.

— Разбегаемся в разные стороны, девочки. Раз..

— Поднимаем руки, дамочка! — прикрикнул полицейский.

— Три. — шепотом произнесла Ника.

Мы, словно мыши, разбежались врассыпную. Я выбрала самый дальний путь. Услышав громкий выстрел, я молилась об одном - только бы не девочки. Только не они. Я не обернулась, нашла в себе силы уничтожить интерес, что же произошло. Бежала по щебенке, выворачивая ступни.

Сзади бегали людишки с фонарями, угрожали, что будут стрелять на поражение.

Я забежала в пустую комнату, закрыв дверь на обычную железную защёлку. Она бы не спасла меня, поэтому нужно выбивать окно и выбираться на улицу.

Здание старое, стекло непрочное. Я села на подоконник. Набравшись смелости, расшаталась и плечом попробовала разбить стекло.

В дверь стали ломиться. Я пробую ещё раз. Плечо начинает ныть, я бью кулаками по треснутому окну. Последний рывок.

Давай же, разбивайся, пожалуйста.

Я навалилась всем телом на стекло, оно начало отходить, и я выпала из окна, упав спиной на осколки. Плевать на раны. Плевать на порезы. Я ползла до ближайшего дерева. Села за него, поглаживая плечо.

— Сбежала, сука! — прорычал мужчина.

Я выглянула, чтобы увидеть, кто за мной гнался. Та тварь, ударившая меня. Белобрысая крыса, решившая отомстить мне. Но как он узнал, что мы здесь?

— Я говорил тебе, что бесполезно. Думаешь, Миллер не обучил её быстро бегать?

Марк выпрыгнул из разбитого окна. Он прошелся по осколкам, его взгляд упал на размазанный след по земле. Я волочила за собой ноги, оставляя за собой полосы. Они тянулись к дереву, где я сижу. Задержав дыхание, я пыталась не делать лишних движений.