Эмиссар чёрной Армады

– Тебя надо спросить. Ты мило побеседовал с Найденышем. Что он хочет вспомнить? О чем он тебе плакался?

– Чтобы узнать подробнее, нужно еще повидаться.

– Саша, все-таки что ты почувствовал? Кто он? Рагнит? Землянин? “Динозавр”, может? Черт с рогами?

– Без рогов, это факт. Имеет отношение к синему шару - объекту поклонения рагнитов. Но это не значит, что он их агент. Синие шары - это какое-то глобальное явление Вселенной, притом не обязательно нашей Вселенной, и рагниты всего лишь песчинки в этой пустыне.

– Итак, итоги. “Голубичные” наркотики продолжают поступать на рынок. “Расколькники” и сектанты творят, что хотят, и подхода к ним никакого. Найденыш ходит, где хочет, и занимается тем, что в голову стукнет, не стесняясь ни в чем. Будет этому конец?

Совещание закончилось стандартными призывами Чаева: достать из-под Земли, не стесняться в средствах. Но я по своему опыту знал, что можно привлекать любые силы и средства, а судьбу дела все равно решат несколько человек, находящихся на острие удара, разобравшихся в информации и имевших счастье в нужное время оказаться в нужном месте.

От Чаева я направился к Дьюле Немешу, главному спецу по компьютерам. Он пытался восстановить по обрывкам данных в компьютерах Управления космических сообщений ОССН данные о загадочном семьдесят шестом пассажире лайнера “ФУДЗИ”.

– Хоть что-то сдвинулось?
– спросил я, присаживаясь рядом с Немешем.

Тот снял контактный обруч и бросил его на столик.

– Кое-что получается. Вот.

В СТ-проеме возникло мужское лицо. Черты его стали меняться. Притом довольно сильно,

– Одно из этих лиц было занесено в регистрационные банки.

– А точнее?

– Никак. А вот регистрационные характеристики, - в проем высыпали цифры и значки.

– Тоже никакой определенности?

– Почему, некоторая определенность есть.

– Сколько человек на Земле с такими характеристиками?

– Миллионов пять.

– Многовато.

– Ты же видел Найденыша.

– Под сильнейшим энергопсихопрессингом. Не могу вспомнить черт его лица. Он излучает энергию, как Подольская ТЭФ-станция.

– Давай покопаемся в твоем сознании и подсознании.

– Давай попробуем, - согласился я.

– Сейчас?

– А чего ждать?

В состояние экстра-транса способны входить только суперы. С одной стороны вскрываются какие-то кладовые в подсознании, и с другой - при этом ты можешь частично контролировать как себя, так и сам процесс. Занятие это опасное, поэтому тебя должен поддерживать кто-то из товарищей, тоже владеющих этой методикой.

Я провалился в какую-то болотную зыбь. Уйти окончательно на дно и потеряться там мне не давал Немеш. Он же направлял меня в нужную сторону.

Я потерял счет времени. Где-то в вязкости картин и образов жила острая мысль - все идет не так, как надо. Наконец, я отключился…

– Сколько времени?
– спросил я, с трудом разлепляя веки.

– Мы начали три часа назад, - произнес Немеш, я уловил в его голосе обеспокоенность.

– Результат?

– Так себе. Он тебе прилично проехался по мозгам.

– Он сильный парень.

– Факт. Он тебе напрочь сбил восприятие. Но это полбеды. Ты не интересовался никогда, чем заполнены твои мозги?

– Имею кое-какое представление,

– Очень приблизительное. Целые области вообще закрыты. Чем они заполнены? Может, динамитом. И не разнесет он однажды твою голову? Откуда все это?

– А где меня носило. Одна Страна заколдованных дорог чего стоит.

– Ты ходячая бомба.

– Ладно, не терзай душу. Хоть что-то у нас получилось?

– Что-то получилось.

Теперь лицо в СТ-проеме менялось меньше. Да и цифр, знаков поубавилось.

– До миллиона сбили число кандидатов, - сказал Немеш.

– Только какой смысл? Неужели ты думаешь, Найденыш зарегистрирован в какой-то стране, имеет идентификационную карточку и стоит на учете в социальной службе для получения вспомоществований и зачета пенсии?

– Не знаю, - я пожал плечами.
– Но зачем-то он замкнул шестеренки в регистрационном компьютере Американского сектора Космосообщений. Ему было что скрывать.

***

– Двое суток болтаемся, - недовольно пробурчал Герт, поглаживая адмиральскую нашивку на комбинезоне.

– Чего переживаешь?
– осведомился я.
– Все лучше, чем в твоей тюрьме в горах сидеть.

– Я уже привык к своей тюрьме.

– И тут привыкнешь.

Я заработал острый злой взгляд.

– А может, он прошел в неподконтрольном секторе?
– предположил Герт.

– Возможно. Но восемнадцать часов для очистки совести нам еще ждать - и никаких гвоздей.

Рассевшись в противоперегрузочном кресле в капитанской рубке флагманского крейсера “Урал” Оборонительных Космических Сил Земли, я любовался удивительным зрелищем - передо мной зависли в черном пространстве три разновеликих шара Луна, Земля и Солнце, опутанные невесомой мантией Млечного пути. Помимо нас с Гертом в рубке было еще трое - капитан, второй пилот и компьюткоординатор.

– А может, он ушел в дальний космос?
– спросил Герт.

– Чем черт не шутит.

– Нет, такими вещами черт не шутит. Нечего ему делать в дальнем космосе. У него на Земле дел невпроворот.

Это была первая боевая (или какая там - полицейская, пограничная, таможенная?) акция Оборонительных Космических Сил. Правда, вывести на боевые позиции удалось только флагманский крейсер и два эсминца - остальные спущенные со стапелей большие корабли еще не были обкатаны. А жаль. Двух-трех кораблей не хватило, чтобы замкнуть сферу.

– Был бы обычный рейдер - мы бы его засекли визуальными методами, - сказал Герт.
– А это “Смерч-плюс”. Интересно, зачем БКТ разрабатывать гражданские машины, защищенные от визуального и радарного контроля?

– Какие-то темные проекты транснациональных корпораций, - пожал я плечами.

“Смерчу-плюс” не укрыться от систем обнаружения Объединенных Сил - они рассчитаны на борьбу с технологиями рагнитов, одними из самых передовых военных технологий Вселенной. И если бы не прорехи в сфере контроля, не было бы печали. Теперь же меня гложила мысль, что мы упустили добычу.