Энциклопедия заблуждений. Война

Французское военное руководство, в том числе главнокомандующий генерал Жоффр, неизменно высоко оценивало действия российских соединений. Тысячи солдат и офицеров получили российские и французские боевые награды. Кстати, во Франции отличился и ефрейтор Р. Я. Малиновский — будущий маршал и министр обороны СССР. Тем не менее не все так гладко складывалось и в организации военных действий, и в отношениях между союзниками.

Во-первых, на Западном фронте вновь проявились, скажем так, «особенности» русской манеры воевать. Слишком часто недостатки в подготовке тех или иных действий компенсировались героизмом наших солдат, которые то и дело прибегали к последнему аргументу — штыковым атакам. Нередко нападения на немецкие окопы осуществлялись без достаточного разрушения укреплений и проволочных заграждений, преодолевая которые русские солдаты становились хорошей мишенью для противника. К примеру, во имя сохранения неожиданности генерал Марушевский предлагал проводить атаки противника после 10–15-минутной артиллерийской подготовки. Лишних потерь русские избежали благодаря командиру 6-го полка, настоявшему на необходимости предварять атаки 2–3-дневным разрушением укреплений и как минимум 40-минутной артподготовкой.

Не обошлось и без традиционного русского очковтирательства. Российские подразделения страдали от некачественного снабжения, плохих бытовых условий, неудовлетворительного санитарного обеспечения, а в Петроград отправлялись бравые рапорты. Вот выдержка из одного такого донесения: «Полки находятся в отличном состоянии, хорошо снабжены всем необходимым, прекрасно обучены и, за некоторым исключением вначале, поведение доброжелательное, хорошее. Отношение французских военных властей доброжелательное, все потребности удовлетворяются охотно и благосклонно. Санитарное состояние весьма хорошее».

Теперь о доброжелательности французских военных властей. Похвалы в адрес российских бригад не помешали им запретить русским выходить за пределы лагеря, где они находились на отдыхе в перерыве между боевыми действиями. Нашим солдатам разрешалось покидать его на два часа утром и на то же время вечером. Опять же ввиду крайне «благожелательного» отношения французское командование отводило российским бригадам такой же участок фронта, как и собственным дивизиям, хотя численность личного состава первых была вдвое больше. Небезынтересна и дальнейшая судьба российских бригад. Плохое снабжение и отвратительные бытовые условия, а также начавшаяся в России революция привели к распространению антивоенных настроений. В российском лагере Ля-Куртин началось вооруженное восстание, после подавления которого (с участием российских бригад из Греции) его участники оказались на каторжных работах в Северной Африке. Только около 300 человек в составе русского легиона продолжало воевать на Западном фронте до конца Первой мировой войны. При всем при этом подчеркнем, что между рядовым составом российских и французских подразделений установились довольно дружеские отношения. Кроме того, с симпатией к русским относилось французское население.

Так каков же был смысл пребывания российского экспедиционного корпуса во Франции? Трудно предположить, что 20 тыс. русских солдат могли коренным образом изменить военную ситуацию на Западном фронте. Судя по всему, основная цель приглашения российских бригад была пропагандистской. Об этом свидетельствуют следующие факты. Занятие позиций русскими происходило в условиях строжайшей секретности: рассчитывали прежде всего на морально-психологическое воздействие. Участие российских бригад в боевых действиях широко освещалось прессой. Места дислокации русских постоянно посещали не только корреспонденты, но и ведущие политические деятели России, Франции и Англии.

Можно согласиться с тем, что пребывание россиян на Западном фронте имело большой морально-политический эффект, укреплявший Антанту и негативно сказывавшийся на противнике. И все-таки человеческая цена этого эффекта могла быть намного меньше.

Русский военно-морской флот: мифы и легенды

Воспитанные в духе патриотизма, мы, естественно, уверены, что русский военно-морской флот со времени своего возникновения успешно и достойно выполнял задачи, ставившиеся перед ним. Однако это заблуждение.

«Флот был построен: 2 корабля, 23 галеры и 4 брандера. С первых чисел апреля начали спускать суда на воду… Между тем еще в марте пришли один за другим в Воронеж и полки, которые должны были садиться здесь на струга. 23 апреля суда с войском двинулись, 3 мая поплыл и «морской караван», как тогда называли флот; впереди, начальствуя осьмью галерами, плыл капитан Петр Алексеев (царь Петр I. — Прим. авт.) на галере «Principium», которую сам строил» — такими словами выдающийся российский историк Сергей Соловьев в «Истории России с древнейших времен» описал завершение строительства первой петровской флотилии и начало похода на турецкую крепость Азов. Рождается легенда (или миф?) о военно-морской славе России. После побед при Гангуте (1714 год) и Гренгаме (1720 год) легенда расправила крылья и уже не сходила со страниц многочисленных историй России.

Если давать непредвзятые оценки, то, пожалуй, адмиралы Ушаков и Нахимов были последними флотоводцами, которые подтвердили это высокое звание успешными заграничными походами. Заключительной в славном ряду была операция против турецкого флота в Синопе. Тогда русская эскадра под командованием Павла Нахимова в 7-часовом бою разгромила турецкую флотилию Осман-паши. В дальнейшем события для русского флота складывались не столь удачно: большинство кораблей пришлось затопить в гавани Севастополя. Дело в том, что Черноморский флот был не в состоянии на равных соперничать с англо-французской эскадрой, в составе которой были пароходы, а также бронированные корабли. Тогда он сослужил последнюю службу Отчизне, уйдя на дно и сделав гавань Севастополя непригодной для иностранной эскадры.

Поражение в Крымской войне на некоторое время отсрочило планы Российской империи стать «мировым государством», обязательным атрибутом которого является мощный океанский военно-морской флот. Не прибавила оптимизма судьба российского флота в русско-японской (1904–1905 годов) и Первой мировой войнах. Уже в первый день русско-японской войны российский флот был атакован и блокирован на рейде Порт-Артура. На следующий день, 9 февраля 1904 года, в корейском порту Чемульпо японцы атаковали крейсер «Варяг» и канонерку «Кореец». Последняя затонула от повреждений, а крейсер затопили сами русские моряки, дабы не сдавать его врагу. (Кто не помнит слова известной песни: «Врагу не сдается наш грозный «Варяг», пощады никто не желает».) Попытки адмирала Степана Макарова активизировать действия флота прекратились вместе с его смертью 13 апреля 1904 года. Особенно бесславно закончилась для России Цусимская битва 27 мая 1905 года. Впрочем, начинался поход Балтийского флота на Дальний Восток, как минимум, курьезно. В Северном море русские моряки обстреляли британские рыболовные траулеры, приняв их за японские торпедные катера(!). «Ошибочка вышла», как говорится. Она едва не привела к войне с Великобританией.

В годы Первой мировой войны российские ВМС вообще не рассматривались в качестве серьезной военной силы. В результате этой кампании был утрачен не только бесполезно простоявший на базах флот, но и государственность. Не занятые в военных действиях балтийские матросы стали легкой добычей революционных агитаторов. Всю свою неистраченную в морских походах энергию матросы направили против властей в собственной стране. Причина неудач российского имперского флота объяснялась в первую очередь несоответствием между действующей военно-морской стратегией и реальной ситуацией. Нельзя строить флот, не разобравшись в его геополитическом и геостратегическом назначении.

Советская Россия, а затем и Советский Союз не извлекли нужных уроков из истории. После 1917 года так и не была создана адекватная морская стратегия. До 1938 года развитие ВМФ СССР велось в соответствии с так называемой теорией «малого» флота, подчиненного интересам сухопутных войск. Созданный для решения прибрежных задач советский флот полностью зависел от береговой авиации. Отсутствие корабельной авиации и эффективных средств ПВО на кораблях не позволяло флоту самостоятельно действовать в открытом море.

Между тем быстро развивавшаяся авиация кардинально изменила расстановку сил в операциях на суше и на море. В годы Второй мировой войны, к примеру, немецкая авиация эффективно действовала в морских районах, подчас целиком заменяя флот. В 1942 году, захватив Крым и имея группировку, насчитывавшую приблизительно 1 тыс. самолетов, немцы контролировали весь юг Украины и нанесли серьезный урон достаточно мощному, но не имеющему противовоздушного прикрытия Черноморскому флоту, блокировав его в портах Грузии. В ходе Великой Отечественной войны корабли Черноморского флота вновь подверглись затоплению. В еще более тяжелое положение попал Балтийский флот, который потерял половину кораблей в первые дни войны (во время печально известного Таллиннского перехода), а затем был блокирован в «Маркизовой луже» немецкой авиацией. Правда, его орудия, снятые с судов, помогли обороне блокированного Ленинграда. Реальную пользу, в первую очередь по охране союзных морских конвоев, мог принести Северный флот, но как раз у него кораблей катастрофически не хватало. Это была уже четвертая подряд война России, в которой флот не решал тех задач, для которых создавался.