Энергеты всех стран объединяйтесь!
Шрифт:
— Давайте тогда принимать в комсомол всех хулиганов, с которыми работают комсорги! — Ирина Олеговна ещё пыталась сопротивляться.
— Давайте, — тут же энергично кивнул я. — Если они типа меня, возьмутся за голову — не просто можно, нужно их принимать и в комсомол, и в партию. Вспомните великую книгу «Дети республики Шкид». Там была именно такая же ситуация, только гораздо глубже и тяжелее. И что, все воспитанники стали достойными людьми. Именно в этом огромное преимущество нашей, советской, системы воспитания, направленной не на подавление личности каждого отдельного человека, а на привитие ему положительных черт и работу над исправлением отрицательных. И тех, кто её ведёт, обязательно надо поощрять, хотя бы морально, осознанием того, что всё было не зря.
— Так, Семён, — строго глянула на меня Алёна Михайловна. — Ты всё сказал верно, но по большому счёту тебя это не касается. Да, Роман достойно справился с тяжёлой задачей, но всё же принимать тебя в комсомол только поэтому, я считаю излишним.
— И я так считаю, — доверительно согласился я со школьным секретарём комитета. — Тем более что я этого и не просил. Я говорил лишь о возможности дать шанс такому, как я, в награду за работу моих, так сказать, воспитателей. А вот решение, брать меня или нет, нужно принимать, исключительно исходя из моих личных качеств и достоинств. Только так будет правильно и разумно.
— То есть ты считаешь, что достоин вступить в комсомол? — тут же уцепилась за мои слова Зайцева. — И что заставляет тебя так думать?
— Мои неоспоримые достоинства? — я уверенно взглянул ей в глаза. — Например, грамота из комитета госбезопасности за поимку опасного маньяка.
— На предпоследней странице, — тут же подсказала Яковлева, кивая на моё личное дело. — Я вам показывала.
— Да, но, как я понимаю, это произошло фактически случайно, — Ирина Олеговна даже не стала брать папку в руки, демонстративно сложив их под грудью, что получилось у неё с трудом. — Комсомол — это вам не проходной двор, куда можно попасть, совершив одно доброе дело. Комсомолец должен быть готов каждый день тяжело трудиться, приближая светлое будущее! Должен быть готов пожертвовать собой во имя революции, как герои во время Великой Отечественной войны.
— Так я готов! — вспыхнул энтузиазмом я. — Более того, я уже всеми силами приближаю наступление коммунизма! Например, двигаю научно-технический прогресс. В данный момент у меня в разработке крайне интересный технический проект на стыке информатики и кибернетики. Руководитель нашего кружка робототехники вот выдал справку. Считает, что это крайне перспективное направление.
— Объектно-ориентированная печать… — подслеповато прищурилась райкомщица, разглядывая бумагу. — Это вообще что?
— Создание сложных трёхмерных объектов фактически в домашних условиях, — охотно пояснил я, догадываясь, что иначе эта курица вообще ничего не поймёт. — можно сказать, будущее производства, что позволит нам получить тотальное превосходство над капиталистами.
— А какие Семён песни пишет! — тут же поддержала меня Алёна Михайловна. — Настоящие, душевные, про комсомол!
— Да вы говорили, но самодеятельности у нас в каждой школе хватает, — отмахнулась было Зайцева, но нашего секретаря было не так просто сбить.
— Нет, вы послушайте! — она схватила лежащий на столе смартфон и тут же включила музыку, видимо, готовилась заранее. — Это наш школьный вокально-инструментальный ансамбль играет. Качество записи не очень, но слова слышно хорошо.
— Любовь, комсомол и весна! — донеслось из динамика, а я удивился, как шустро ребята сумели записать трек, а главное, когда это Лена успела не просто музыку написать, но и аранжировку сделать.
— Действительно, хорошая песня, — Ирина Олеговна деловито принялась листать свои бумаги. — Но, к сожалению, принять сегодня даже столь талантливого молодого человека в комсомол мы не можем. Для этого требуется два поручителя со стажем не менее года, а у вас только один. И нет, комсорг не может быть поручителем. Вот осенью, к годовщине Великой Октябрьской революции — пожалуйста. А сегодня никак не получится, регламент не соблюдён.
— Но мы всегда… — заикнулся было опешивший Ромка, но я остановил его.
— Так это вообще не проблема, — я
ласково улыбнулся решившей отомстить мне за унижение девице. — Разрешите позвонить?— Это ничего не изменит, — отрезала Зайцева, принявшись складывать свои вещи. — И вообще, мне пора.
— Буквально секунду вашего внимания, — я достал свой телефон и быстро нашёл записанный недавно номер. — Елизавета Александровна? Семён Чеботарёв беспокоит. Узнали? Значит, не быть мне богатым. Да, я помню, что мы перешли на «ты», но сейчас я с официальной просьбой, так сказать, по роду деятельности. Не буду долго отвлекать, меня тут ускоренно в комсомол принять хотели. Нет, не только из-за того происшествия, скорее по совокупности. Проблема в том, что мы с поручителями просчитались. Только один есть, второй не подошёл по формальному поводу, как я лично считаю. Но спорить с ответственными товарищами не хочу, вот и подумал, может, вы за меня поручитесь? Всё-таки не последний человек в комсомоле, хорошо себя зарекомендовали. Ваше слово должно иметь вес. Да? Замечательно! Тогда я трубочку секретарю районного комитета передам? Вас!
— Алло, — та брезгливо посмотрела на мой старый мобильник, но всё равно взяла. — Зайцева у аппарата! Я заявляю сразу… да… Елизавета Александровна, это вы?! Но как… да, да, конечно! Всё сделаем! Не извольте беспокоиться, всё оформим! Да, конечно. Всё, передаю трубку. Вас!
— Слушаю, — я снова взял трубку, не обращая внимания на подобострастный взгляд райкомовской стервы. — Да, спасибо большое. Обязуюсь оправдать высокое доверие! Обязательно в гости зайду. Катюше и Ванятке привет! Пока, пока. — И, повернувшись к Зайцевой, кивнул на документы. — Теперь мы можем наконец закончить?
Глава 25
— Поздравляю, — Шило кивнул на новенький значок с Ильичом, приколотый к школьной форме рядом со звездой Юниора, и пожал мне руку. — Поговорить надо. Не убегай после трени.
— Лады, — я ответил на пожатие и кивнул.
В комсомол меня приняли. После моего звонка другого варианта у дуры из райкома не было. Честно говоря, я впервые с момента переселения столкнулся с легендарным совковым бюрократизмом, когда чиновнику ничего не требовалось, лишь бы жопа была в тепле, и в итоге сорвался. Ведь не хотел пользоваться связями. Почему-то у меня с первого дня было довольно наивное представление, что, мол, если здесь Союз выстоял, значит, удалось изжить главные пороки, что и привели к его краху у нас. И даже пример Галкина ничему меня не научил. А вот эта стерва, решившая завалить меня просто из-за плохого настроения, мигом мозги на место поставила. Ведь, по сути, ей же всё уже до меня растолковали, и про грамоту, и про песни. И про то, что я поменялся. Делай своё дело, спрашивай об уставе комсомола, о централизме этом, будь он неладен. Нет ведь, принялась выёживаться. Сикорская эта ещё…
Я глубоко вздохнул и медленно выдохнул, успокаиваясь. Насчёт Софии я так и не понял, специально ли она стала поручителем, чтобы разозлить половину комитета, или, наоборот, хотела меня поддержать. Просто реально сорвать заседание у неё бы не получилось. Алёна свет Михайловна хоть значительно уступала внешними данными Сикорской, всё же была весьма симпатичной, а главное, уверенной в себе и крепко держащей школьную камарилью в кулаке. Ей бы ещё умения разговаривать с тупым начальством, и цены бы не было. Это ведь тоже искусство. Так что комитет проголосовал бы так, как она сказала, а Яковлева была однозначно за меня. Ей такая запись в личном деле очень пригодится.
Но и помогать мне Сикорская не спешила. Просто сидела молча, кидая на всех ехидные взгляды. Короче, пойди её пойми. Спрашивать напрямую тоже не вариант. Было у меня подозрение, что она и сама не знает, чего хочет. У молодых девчонок такое бывает. У парней, впрочем, тоже, по себе знаю, но мужскую психологию я хотя бы понимаю. А тут… Ну да ладно, пёс с ней. Будем решать проблемы по мере их поступления, а попытка разобраться в женской логике изначально обречена на провал. Так что, выбросив из головы взбалмошную девицу, я быстренько переоделся и вместе со всеми выбежал в зал.