Энгельс – теоретик

После начала революции Маркс и Энгельс смогли вернуться в Германию и здесь, в Кёльне, они стали издавать «Neue Rheinische Zeitung», – по определению Ленина, «лучший, непревзойденный орган революционного пролетариата» [232] . Материалистическая теория истории дала им ключ к пониманию происходящих событий. «В „Коммунистическом манифесте“, – указывал Энгельс, – эта теория была применена в общих чертах ко всей новой истории; в статьях в „Neue Rheinische Zeitung“ Маркс и я постоянно пользовались ею для объяснения текущих политических событий». «Революция бросила нашу партию на политическую арену и тем самым сделала для нее невозможным преследование чисто научных целей. Тем не менее основное воззрение [233] проходит красной нитью через все литературные произведения партии. В них повсюду, в каждом отдельном случае, показывается, каким образом политическое действие всякий раз возникало вследствие прямых материальных побудительных причин, а не вследствие сопровождающих их фраз, каким образом, наоборот, политические и юридические фразы точно так же порождаются материальными побудительными причинами, как и политическое действие и его результаты» [234] .

232

В.И. Ленин. Полн. собр. соч., т. 26, стр. 83.

233

Энгельс имеет в виду материалистическое понимание истории.

234

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 529; т. 13, стр. 492.

Анализ статей «Neue Rheinische Zeitung» показывает, что в период самой революции никаких существенных изменений в основах материалистического понимания истории не произошло. Материалистическая концепция вполне оправдала себя, в особенности теория классовой борьбы. Но революция дала богатый материал для размышлений. Она не привела, как можно было предполагать, к крушению буржуазного общества. Этот кардинальный факт требовал объяснения. Объективно это вело к дальнейшим исследованиям в двух направлениях: более глубокое изучение экономической основы общества и учет влияния надстроечных факторов.

После поражения революции 1848 – 1849 гг. Маркс и Энгельс вынуждены были окончательно покинуть пределы Германии и переселиться в Англию. 1849 – 1852 гг. – период обобщения опыта революции. Маркс в эти годы пишет «Классовую борьбу во Франции» и «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта», Энгельс – «Крестьянскую войну в Германии» и «Революцию и контрреволюцию в Германии».

О работе Маркса «Классовая борьба во Франции» Энгельс впоследствии писал, что она «была первой попыткой Маркса на основе своего материалистического понимания объяснить определенную полосу истории, исходя из данного экономического положения… Маркс смог дать такое изложение событий, которое вскрывает их внутреннюю связь с непревзойденным до сих пор совершенством» [235] .

235

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 22, стр. 529 – 530.

Примерно тот же смысл – применить материалистическое понимание к определенному периоду истории – имели и обе работы самого Энгельса. «В своем изложении, – писал он в 1870 г. в предисловии ко второму изданию „Крестьянской войны в Германии“, – я пытался, рисуя лишь в общих чертах исторический ход борьбы, объяснить происхождение Крестьянской войны, позиции различных выступавших в ней партий, политические и религиозные теории, с помощью которых эти партии пытались уяснить себе свои позиции, наконец, самый исход борьбы – как необходимое следствие исторически существовавших условий общественной жизни этих классов; я пытался показать, таким образом, что политический строй Германии того времени, восстания против него, политические и религиозные теории эпохи были не причиной, а результатом той ступени развития, на которой находились тогда в Германии земледелие, промышленность, сухопутные и водные пути, торговля и денежное обращение. Это – единственное материалистическое понимание истории было открыто не мной, а Марксом, и нашло свое выражение также в его работе о французской революции 1848 – 1849 гг., напечатанной в том же „Revue“, и в „Восемнадцатом брюмера Луи Бонапарта“» [236] .

236

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 16, стр. 413.

И в самой работе Энгельс формулирует ее основную идею: «И во времена так называемых религиозных войн XVI столетия речь шла прежде всего о весьма определенных материальных классовых интересах; эти войны так же были борьбой классов, как и более поздние внутренние конфликты в Англии и Франции. Если эта классовая борьба протекала тогда под знаком религии, если интересы, нужды и требования отдельных классов скрывались под религиозной оболочкой, то это нисколько не меняет дела и легко объясняется условиями времени» [237] .

237

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 359 – 361.

Как далеко ушел уже Энгельс от своих представлений периода первого пребывания в Англии, когда подобное материалистическое понимание он ограничивал еще только этой страной и только периодом нового времени! И разве не напоминает последний тезис приведенного фрагмента ту замечательно глубокую мысль, которая была выработана в «Немецкой идеологии»: не только правильное, но и неправильное отражение действительности в сознании людей есть результат и доказательство того, что бытие определяет сознание [238] .

238

См. К. Маркс

и Ф. Энгельс. Фейербах…, стр. 29.

Большой интерес представляет блестящий материалистический анализ позиции Томаса Мюнцера. Обобщая его результаты, Энгельс пишет: «Самым худшим из всего, что может предстоять вождю крайней партии, является вынужденная необходимость обладать властью в то время, когда движение еще недостаточно созрело для господства представляемого им класса и для проведения мер, обеспечивающих это господство. То, чт'o он может сделать, зависит не от его воли, а от того уровня, которого достигли противоречия между различными классами, и от степени развития материальных условий жизни, отношений производства и обмена, которые всегда определяют и степень развития классовых противоречий» [239] .

239

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 7, стр. 422 – 424.

Эти строки были написаны летом, а 15 сентября 1850 г. на историческом заседании ЦК Союза коммунистов, где произошел раскол на большинство во главе с Марксом и Энгельсом и меньшинство, составившее авантюристическую фракцию Виллиха и Шаппера, Маркс в своем выступлении говорил: «Пролетариат, если бы он пришел к власти, проводил бы не непосредственно пролетарские, а мелкобуржуазные меры. Наша партия может прийти к власти лишь тогда, когда условия позволят проводить в жизнь ее взгляды» [240] .

240

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 8, стр. 584.

Через три года в письме Вейдемейеру от 12 апреля 1853 г. Энгельс разовьет эту мысль применительно к возможной перспективе преждевременного прихода к власти коммунистической партии [241] .

Любопытно отметить, что именно Энгельс подсказал Марксу исходную идею «Восемнадцатого брюмера Луи Бонапарта».

3 декабря по поводу событий во Франции он пишет Марксу: «Кажется, право, будто историей в роли мирового духа руководит из гроба старый Гегель, с величайшей добросовестностью заставляя все события повторяться дважды: первый раз – в виде великой трагедии и второй раз – в виде жалкого фарса. Коссидьер вместо Дантона, Л. Блан вместо Робеспьера, Бартелеми вместо Сен-Жюста, Флокон вместо Карно и этот ублюдок с дюжиной первых встречных погрязших в долгах офицеров вместо маленького капрала с его плеядой маршалов [242] . До 18-го брюмера мы, стало быть, уже добрались» [243] .

241

См. К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 28, стр. 490 – 491.

242

Т.е. Луи Бонапарт вместо Наполеона I.

243

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 27, стр. 341.

Маркс так и начинает свое «Восемнадцатое брюмера»: «Гегель где-то отмечает, что все великие всемирно-исторические события и личности появляются, так сказать, дважды. Он забыл прибавить: первый раз в виде трагедии, второй раз в виде фарса. Коссидьер вместо Дантона, Луи Блан вместо Робеспьера, Гора 1848 – 1851 гг. вместо Горы 1793 – 1795 гг., племянник вместо дяди [244] . И та же самая карикатура в обстоятельствах, сопровождающих второе издание восемнадцатого брюмера!» [245] .

244

Племянник – Луи Бонапарт, дядя – Наполеон I.

245

К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 8, стр. 119.

Таким образом, если до революции материалистическое понимание истории было разработано в общем виде как целостная концепция («Немецкая идеология») и «применено в общих чертах ко всей новой истории» («Манифест Коммунистической партии»), если во время революции оно было использовано «для объяснения текущих политических событий» (статьи в «Neue Rheinische Zeitung»), то сразу после революции оно было применено к анализу определенных исторических периодов: революции 1848 – 1849 гг. во Франции («Классовая борьба во Франции», «Восемнадцатое брюмера Луи Бонапарта»), Крестьянской войны 1525 г. в Германии («Крестьянская война в Германии»), революции 1848 – 1849 гг. в Германии («Революция и контрреволюция в Германии»). Так развивалось практическое применение новой теории к анализу исторических процессов различного масштаба, прошлых и современных. Все это создавало предпосылки для дальнейшего развития самых основ теории.