Энриет. Логос 1

Когда мы наконец-то добежали до кузницы, я был на пределе. Моя дыхалка умерла. И все, что мне хотелось, это лечь на землю и умереть.

Кораг подошел к бочке воды. Увидев плескающуюся воду, я смог вспомнить, что тоже не откажусь попить.

Только сделал два шага в сторону бочки, как меня обдало диким режущим холодом. Дыхание сперло, разум помутился. Подо мной моментально образовалась лужа, в которой я поскользнулся, и неуправляемая туша кубарем упала на землю. Через десять секунд разум подавил восстание и вновь стал работать. К этому моменту я был на пределе, с ног до головы мокрый и распластанный на земле.

— Ты что делаешь? — я простонал, охая поднимаясь с земли.

— Надо же было тебя остудить — Кораг ржал, как будто сто быков топталось в стойле — а то весь красный как метал!

Ответить было нечего. Разве что в голове возник план мести. Встав на ноги, я сделал выпад рукой вперед, которая моментально остановилась. Левую ногу резанула боль, и я вновь лежал на земле. И в той же луже.

— Упор лежа принять, Энри. Начнем со ста отжимай. Я считаю.

Орк оказался ловким типом, хотя по нему и не скажешь. И, зараза, даже не подал виду. Словно моя внезапная атака ничем не отличалась от попытки комара его укусить.

Отжиматься пятьдесят раз умел, а потому, с горем пополам, но сто раз отжался. Лицо Корага напоминало страдальца за мир наш тленный.

— Шестьдесят три.

— Что шестьдесят три?

— Ты сделал шестьдесят три отжимания и тридцать семь подобий отжиманий. А я сказал тебе сто раз отжаться.

— Но Кораг.

— Шестьдесят четыре.

— Я устал.

— Мне еще долго повторять? Шестьдесят четыре.

После физической нагрузки, началась разминка, растяжка, которые окончательно превратили тело в желе. Мышцы не напрягались, хрящи были перенапряжены. Повесь сейчас меня на флагшток, и я буду реять не хуже флага.

Потом началось то, что хотел с самого начала, но не после такой адовой нагрузки, которую орк по не понятному мне недоразумению называет всего лишь небольшой разминкой.

И начал мы обучение с техники рукопашного боя, которая напоминала некую семь борьбы и бокса. Набор ударов ног заключался только в низких быстрых ударах по нижним конечностям, и подсечек.

Естественно, я не мог сходу усвоить все подаваемую информацию, от чего Кораг злился, называя меня чуть ли не самым тупым представителем не столько человечества, сколько всего мира.

Конечно, я пытался наказать его за обидные слова, но от желания исполнить недостижимую цель, получал еще больше пинков и подзатыльников. Уж очень хорош краснокожий друг. Но месть моя будет страшная! Но, потом. В будущем. Когда ученик догонит своего учителя. Хе-хе.

— На сегодня хватит — удовлетворенно проговорил орк. Тем временем я лежал на земле заднего двора дома Брунгильды, пытаясь отдышаться, а Кораг стоял надо мной и улыбался, словно только-что пришел на тренировку — поднимайся и отряхивайся.

— Ты меня избил.

— Согласен — рассмеялся орк — это нельзя назвать боем. Я избивал тебя как чучело.

— Ничего. Ученик превосходит своего учителя. Не забывай об этом.

Кораг удовлетворенно кивнул и протянул руку.

Ухватившись за помощь, меня резким движением поставили на ноги. Появилось головокружение.

— Я сейчас умру.

— Следующая тренировка завтра.

— Каждый день?

— Да — взгляд орка был таким, словно ведет разговор с самым тупым человеком на свете. Он даже начал медленнее разговаривать и разбивать слова по слогам — не относись к этому как к тренировкам. Это должно стать твоим путем. Ты должен жить и дышать тем, что делаешь.

— А как же один день отдыха?

Сильный удар отправил меня на землю. Пятая точка и правое плечо заныли от боли.

— Спросишь об этом первого врага, а потом передашь его ответ. Пока ты не сможешь победить меня, забудь об отдыхе — голос Корага был сух и жесток — Запомни. В тот момент, когда ты пожалел себя, ты проиграл.

В этот раз Кораг руку не протянул, и мне пришлось самому вставать. Взгляд его по-прежнему оставался наполненным жестокости.

Кивнув Корагу, я протянул ему руку. Мой друг сначала задумался, но, вспомнив жест, протянул свою руку в ответ. Рукопожатие получилось крепким, дружественным. Я почувствовал прилив сил и мотивации.

— Энри

— Что?

Взгляд орка сменился на доброжелательный.

— Ты принесешь еще пирожки?

— Я думал, ты мне помогаешь как друг.

Орк кивнул и добавил:

— И за пирожки.

И где найду пирожки на каждый день? Не думаю, что Альвия обрадуется, да и вообще выслушает мою просьбу. Ну, это уже моя проблема.

— Хорошо, Кораг.

Красный гигант засмеялся, и протянул руку, повторяя мой жест. В этот раз рукопожатие было не таким сильным. Я попытался добавить качение при рукопожатии, но ничего не вышло — рука Корага словно зависла в воздухе, зафиксировавших на невидимых жердях.

Но орк понял мое намерение, и начал раскачивать запястье. В итоге мне чуть не оторвали плечо. Вот мне интересно, Кораг издевается надо мной в такие моменты или нет?

Позади послышался свист. Повернув голову, пред нами предстала с недовольным лицом Ульгиндра.

— И долго собираетесь стоять? Кораг, к этому времени ты должен был уже растопить печь. А ты — взгляд Ульгиндры уставился на меня — пошел вон с моего двора.

Эти слова она не столько сказала, сколько выплюнула.

— Кораг, слушай. А Ульгиндра кушала пирожки?

— За две щеки, Энри.

— А так брыкалась, не хотела их брать — я расплылся в улыбке и посмотрел в глаза Ульгиндре — вкусные были, да?

Лицо гномки покраснело, взгляд метал искры. И сейчас не удивился, если бы она достала из сундука боевой гномский топор и зарубила меня.

Я посмотрел на Корага. Он откровенно смеялся. Мое бренное тело скоро убежит отсюда, а орк? Неужели не боится, что тело его окажется в печи?

Кораг встретился с взглядом Ульгиндры, и улыбка неизвестным образом исчезла с его лица. Затем он повернулся ко мне, кивнул и побежал в кузницу. Побежал! Не пошел, а побежал. Эх, Кораг. Не знаю, что с тобой будет, но, на всякий случай — да простят тебе все твои прегрешения, брат.

— А ты убирайся отсюда, пока не зарубила!

— А я ведь каждый день буду приходить.

— Куда?

— Сюда.

— Зачем?

— Развивать душу свою и тело.

Ульгиндра стояла и молчала. Она долго стояла и молчала. Лишь ее глаза осматривали меня, то сверху-вниз, то снизу-вверх, словно придумывала разные способы убийства. Через некоторое время губы ее разомкнулись.

— Хорошо. Но чтобы к тому моменту как я выйду во двор, тебя уже тут не было. Не порти день своим присутствием.